правой влево. Потом будет то же самое, но мастер станет кидаться в меня кунаями. Обещала уже.
Это, впрочем, у меня по утрам. Вечером я тоже не рассиживаюсь. Только теперь бегу в обратном направлении и тренирую печати. Наловчился уже так, что пальцы гнутся практически под любым углом, и в каком угодно направлении. Но сэнсэй всё равно недовольна. «Медленно», говорит, и частенько добавляет еще час упражнений. Мне, впрочем, в радость, потому как в такие моменты я натурально отдыхаю.
А утомляет меня до такой степени, что я согласен перебирать ногами, пока край земли не покажется – гендзюцу. Точнее, его основы. Учитель показывает мне фокус, карточный или ещё какой, и спрашивает: "Как я это сделала?". И если я не отвечаю, то следует наказание. Потом, конечно, пока я проверяю, на месте ли уши, она всё мне показывает и объясняет, и я пробую сам. После пары месяцев таких занятий я поинтересовался, зачем это надо. Мастер ответила, что это прекрасный способ понять, как думают люди. На что они обращают внимание. Как и куда можно его переключить незаметно для них. Чем проще всего отвлечь. И что, если я хочу однажды стать мастером гендзюцу, то это обязательные для меня знания. И чем лучше я их выучу, тем легче мне будет в будущем. В случае же халатного отношения к урокам, моим уделом будет пугать вражеских генинов.
Помимо фокусов, в курс входили упражнения на внимательность. Это когда учитель выставляет на стол сотню маленьких деревянных фигурок, я минуту на них смотрю, отворачиваюсь, потом по команде поворачиваюсь обратно и быстро говорю, что поменялось. Вот это вообще занятие какой-то невероятной сложности. Первые недели я не то, что сказать, что поменялось, я запомнить-то, кто где стоит и наполовину не успевал. Только начали появляться первые успехи – это где-то к середине второго месяца – как задача усложнилась. Если раньше фигурки стояли какими-то более-менее понятными группами, вроде шиноби, самурай, торговец или собака, рядом кот и ворон, то теперь никакой логики не прослеживалось. Абсолютно хаотичные расстановки. Когда же я стал успевать механически запоминать, кто с кем и где, в этих условиях сэнсэй стала убавлять время. Теперь у меня десять секунд на то, чтобы всё запомнить, и три, чтобы определить изменения.
Результат-то, кажется, неплохой, да вот только шиноби должен уметь оценивать обстановку моментально. И уж точно не тратить по десятку секунд на подумать. Так что я изо всех сил стараюсь, от чего у меня частенько болит голова. Вот где пригодились упражнения, которым меня научила Аюка. Вроде бы, простая работа с визуализацией и дыханием, а какой результат. Враз снимает всяческое напряжение. И на развитие памяти тоже подсказала пару упражнений. Особенно подозрительно было то, что я не просил и даже намёка не давал. Просто навещая меня в очередной раз, поинтересовалась формально, как дела, а я, будучи смертельно уставшим после тренировки, вместо того, чтобы буркнуть: "Всё хорошо", - зачем-то принялся рассказывать. А она возьми и начни учить. Вот так просто, да. Не спрашивая, хочу ли я, и не предлагая даже, просто стала подробно объяснять, что и для чего надо делать. Подробнейшие инструкции щедро перемежались восхвалениями моих усилий, подбадриваниями и мотивацией на дальнейшие свершения, а потому всё это затянулось не на один час, из-за чего пришлось пропустить ужин.
На следующий день я подробно рассказал обо всём мастеру и выразил своё опасение такой щедростью со стороны Яманака. Фыркнув при слове "щедрость", внимательно выслушавшая меня учитель спокойно велела мне ни о чём не волноваться. Ну и заодно похвалила за осторожность. На комплименты тому, какой я внимательный и осторожный, я, само собой, покивал, но, будучи уже не раз одураченным, не дал сбить себя с мысли и поинтересовался о причинах такого поведения. Довольно улыбнувшись, что подтвердило мои сомнения в искренности дифирамбов в мой адрес, сэнсэй просто сказала, что Яманака были ей немножечко должны.
Дальнейшие пояснения не последовали, но с учётом того, что к ней приходила та самая Инузука, что чуть не отправила меня к Шинигами, и, не прекращая кланяться и прося принять извинения, вручила какой-то свиток – мне было, о чём задуматься. А на прощание она сказала, что будет рада меня видеть, и как-то предвкушающе улыбнулась. Что было в свитке, мне неизвестно, но после этого количество физнагрузки увеличилось ещё. С вопросами я тогда лезть не стал, хотя запомнил всё отчётливо, обещая себе на досуге обо всём поразмыслить.
Сейчас было самое время, и я принялся крутить известные мне факты так и эдак. После достаточно долгих размышлений у меня получилась такая цепь событий. Сначала я нахожу щенка. Потом на меня набрасывается эта бешеная собачница. Потом Хинако-сан требует с меня объяснений, а я вполне логично шлю её подальше. Потом меня лечат чуть ли не как самого даймё, а затем они караванами ходят сюда и носят подарки. Вот такая выходит сухая выжимка, если отбросить всю мишуру.
Конечно, чисто теоретически, это может быть случайность. И будь я обычным мелким пацаном, у меня даже тени сомнения бы не возникло. Нет, тут, конечно, все шустро соображают, иначе-то не выжить просто, но опыт – дело совсем другое. В общем, не успевший набить себе шишек маленький мальчик с восторженными глазами, конечно, поверит в ситуацию, где он несправедливо пострадал, а потом ему это компенсировали. Ведь это очень логично объясняется. Кланы не хотят портить репутацию, и это вполне укладывается в миропонимание ребёнка. А в сочетании с подарками ничего, кроме «спасибо», он не скажет и никаких вопросов не задаст. Но я-то всё же буду постарше. И мне очень интересно, как вообще такое могло произойти? Даже, точнее, как это было сделано? То, что отсюда за версту торчат уши моего учителя, понятно без всяких слов. Хотя бы потому, что больше просто некому делать для меня что-то. А ведь именно я являюсь выгодоприобретателем. Да и по манере исполнения тоже можно догадаться. Я же бесплатный, а, следовательно, бесправный ученик. Пользы от меня никакой, а расходы есть. Вот учитель моей же головой мне знания и обеспечивает. Остаётся только надеяться, что в привычку у неё это не войдёт.
С тем, что касается реализации, всё гораздо сложнее. Во-первых, почему кто-то из Инузука вообще оставил своего нинкена? Как так совпало, что я и та истеричка пришли одновременно? Замешана ли во всём этом Хинако-сан?
Поначалу я думал, что это просто гендзюцу. Однако, для этого уж больно много было
