интриганов и Эйриса, оказавшегося в нужное время в нужном месте, был взят самый крупный город континента. Наверно такое произошло впервые за всю трехсотлетнюю историю правления Таргариенов в Вестеросе.
Дейнерис времени зря не теряла — заполнив замковые темницы Ланнистерами и их сторонниками, она выпустила оттуда двух очень важных заключенных.
Первым был Робб Старк, Король Севера, который сразу послал письмо в Риверран и Ров Кейлин с приказом явится в столицу своим вассалам. Как я слышал, Эдмур хотел было отказаться, посчитав это ловушкой, но его сестра и Черная рыба быстро схватили его за шкирку и отправились в путь. С Русе проблем тоже не было — он давно знал о нашем сотрудничестве с Таргариен, так что почти сразу выдвинулся в столицу, перед этим отправив войска на Стену, как подкрепление Дозору, и письмо в Дредфорт, с приказом Домерику привести королеве убийцу ее отца и родную сестру Тайвина.
Вторым пленником оказался тот, кого я уже успел похоронить после Битвы Пяти воинств. Старый пройдоха-контрабандист и мой старый должник, Давос Сиворт, почти сразу был предстал перед очами ее величества и, после короткого разговора, наняв одну из быстроходных лодок в порту, отправился на Драконий Камень.
Когда я в первый раз прочитал об этой новости, сам находясь на борту корабля, проплывавшего мимо Тарта, то подумал что королева просто передавала таким способом ультиматум.
Сдавайся. Иначе род Баратеонов прервётся на тебе.
Простое и понятное всем требование и что за ним последует. Станнис отказывается, Дейнерис говорит что давала ему шанс сдаться и сжигает его заживо в стенах Драконьего Камня.
Но жизнь любит преподносить нам сюрпризы. Когда мои корабли огибали Крюк Масси и заходили в Черноводный залив, я получил еще одно письмо.
Хотя, какое письмо? Короткую записку, содержавшую всего восемь слов, но зато каких.
«Флот Баратеона прибыл в королевскую гавань. Станнис склонил колено»
Как?
Почему?
Какого хр***⁈
Последним вопросом больше задавались Волкан и Донтос, прочитавшие записку вслед за мной, но я был с ними солидарен. Что должно было произойти, чтобы Станнис Баратеон, человек непоколебимых взглядов и принципов, тот кто начал войну против Тайвина Ланнистера и Ренли Баратеона, имея под рукой всего 4000 воинов и две сотни кораблей, тот, кто не сдавался не смотря на все поражения и невзгоды, тот кто скорее сломается, чем согнется, склонил колено?
Я не знал. Не понимал. В моем возрасте уже становилось тяжело ломать привычные шаблоны.
Но не нужно иметь семь пядей во лбу, чтобы понять что произошедшее как-то связанно с отплытием Давоса на Драконий Камень. И если окажется что именно Луковый рыцарь смог уговорить своего непрошибаемого сюзерена сложить оружие… я костьми лягу, но сделаю так чтобы его назначили послом Семи Королевств в Вольных городах. С таким дипломатом, нам не то что войны боятся не нужно. Как бы сами присоединится не попросили.
— Фел, уже начинается. — Вырвал меня из размышлений голос брата, заставивший обратить внимание на главный вход Драконьего Логова, которое за последний месяц более-менее привели в порядок. Именно это место, где раньше содержали драконов, прежде чем те выродились, мертвый памятник былому могуществу, которое имеет все шансы возродится, было выбрано для проведения Великого совета.
Сам по себе Великий совет это совет лордов Семи Королевств, созываемый лишь в самых исключительных обстоятельствах. Например, чтобы определить наследника престола, если это не очевидно. В истории Семи Королевств известно всего три Великих совета, созываемых в 101, 136 и 233 годах, два из которых были нужны чтобы определить наследников трона, а в 136 для определения регента для несовершеннолетнего наследника трона.
Сейчас, как я подозревал, Великий совет тоже созывался чтобы определить наследников. Только не Железного трона, а Простора, Западных и Штормовых земель. Ведь оставлять у власти нынешних Тиреллов, Ланнистеров и Баратеонов королева точно не станет.
«Хотя после той выходки с Давосом и Станнисом, неизвестно что у нее на уме. И не поймешь, то ли она послушалась моего совета на счет Ширен, то ли действовала самостоятельно. Кто знает?» — Подумал я, провожая глазами вторую, после нас с братом, группу пришедшую на место собрания. Нам с ним сегодня не спалось, так что еще до рассвета, мы, прихватив с собой охрану и гору всякой снеди, отправились в Логово, с верхних ярусов которого можно было наблюдать очень красивый рассвет.
«Который хотелось понаблюдать в одиночестве» — С раздражением подумал я, бросив взгляд на сюрко только что пришедших. Три бронзовые пряжки на синем фоне. Герб Баклеров.
— И чего они пришли так рано? — Спросил у меня Эйрис, тоже недовольно взглянув на бородатого и седого штормовика, в окружении своих молодых копий. Отец и глава семейства, которого если мне не изменяет память звали Ральф, прибыл с двумя сыновьями или племянниками.
— Узнать о расстановке сил при дворе. — Ответил я, пригубив вино.
— Ты о чем?
— Он из нейтралов Штормовых земель. — Пояснил я, сделав неопределённый жест рукой. — Таких в этой войне было немного, но сохранили больше всех сил, не помогая ни одной из сторон. Теперь у них очень неопределенное положение.
— О чем ты, брат? — Удивился Эйрис, откусив хороший кусок от спелого яблока. — Они же не помогали Ланнистерам. Так какие у королевы могут быть к ним претензии?
— Но и к ней они не присоединились. — Ответил я, тоже взяв из лежащей рядом вазы яблоко и сделав хороший укус. — Брат, мы с тобой лишь недавно в высшем свете Вестероса, поэтому ты не понимаешь, как лордам важно их лицо. Честь, благородство, справедливость, верность своему сюзерену. Все это благородные могут в момент забыть ради своей выгоды, но даже так они должны выставить все происходящее в максимально выгодном для себя свете.
— И этот штормовик? — Эйрис вопросительно кивнул в сторону Баклера, который тоже нас заметил и внимательно рассматривал наши лица и одежды.
— Ищет тех к кто замолвит за него словечко перед королевой. — Сказал я, сделав еще один укус. Вкусное попалось. — Что он не сидел сложа руки в своем замке, а
