- Меня этим кормят уже второй день! Пачечка йогурт, пачечка сока и один маленький круасан! На завтрак! На обед! И на ужин! Изменений нет! И все эти продукты — просрочены!!! - мальчик протянул эти упаковки Арниму Хайнце.
- Действительно просрочены! На пару недель! - удивился мужчина, разобравшись с надписями и маркировками. - Ян, дружище, возьми эти даты крупным планом! - а сам развернулся к женщине в белом халате.
- Фрау Фёртиг, как это понимать? Почему вы, кормите своих пациентов просроченной и странной пищей?
- Пациент к нам поступил, по полицейскому направлению…
- Что за ложь? Я, лично присутствовал при отправлении Алекса с бригадой скорой помощи вашей клиники. Он, как минимум, должен был оформляться по линии красного креста.
- Я вам герр Хайнце, еще раз повторяю, что направления на обследование и содержание ребенка, оформила национальная полиция. По договору 1998 года, пациент от полиции должен содержатся в отдельном, закрывающимся помещении и питаться за свой счет. Так как денег у мальчика нет, мы пошли ему навстречу и выделили что смогли.
Нелли же, вычленила из этой перепалки, то, что мальчик содержится здесь закрытым, как в тюрьме.
- Стойте! Остановитесь! - вклинилась она в разгоравшийся спор двух чиновников.
- Алекс, тебя здесь, держали закрытым? - спросила она у нахохлившегося и грустного мальчика.
- Да, фрау Вольф!
- А, как же ты посещал врачей и ходил в туалет?
- Меня, сопровождал медбрат Петер. Вон, он, у двери стоит. А вчера вечером, на мои вызовы никто не пришел. И мне пришлось, ходить в туалет, в пустые бутылки из под воды. - мальчик махнул рукой, указывая в угол, где стояло четыре бутылочки, с желтым содержимым.
Ян, тут же метнулся в угол и начал снимать.
- Как это понимать? - развернулась Нелли к Мине Фёртиг. - Вы, устроили здесь концлагерь для несовершеннолетних узников?
- Я? Мне... Мне надо проверить кто дежурил этой ночью. - директор развернувшись, стремительно вылетела за дверь. Петер, последовал за ней.
- Сбежали! - констатировала Клара Флек. - Пойду послушаю их споры, запищу на телефон, потом поделюсь информацией. - она встала со стула и вышла за дверь.
- Алекс, а кто из нашей полиции, тебя здесь посещал? - спросил Хайнце у мальчика.
- Начальник штаба, герр Бёмер.
- Отлично! Я его знаю, пойду-ка позвоню ему. - с этими словами, Арним Хайнце вышел в коридор.
- Теперь моя очередь. - с этими словами радиоведущая, взяла опустевший стул и уселась напротив грустного мальчика.
- Здравствуй, Алекс! Я, как меня правильно представил герр Хайнце — Ина Вайнер, ведущая и журналист радиостанции Radio L, которая расположена в городе Тризен.
- Здравствуйте, фрау Вайнер. Я, знаю, вашу радиостанцию. На ней, крутят хорошую музыку.
- Спасибо, за лестную оценку нашей работы, Алекс. Я, в тот день, когда тебя нашли в школе, взяла на себя смелость и открыла благотворительный счет. Для помощи тебе. И небезразличные люди перечислили на этот счет, уже больше трех тысяч франков. Так что, если тебе что-то надо — говори, я приобрету.
- Спасибо, фрау Вайнер! У меня же ничего нет. Полиция забрала все мои вещи на опознание. И у меня только пижама и тапочки. У меня нет трусов и носков, зубной щетки, пасты и даже туалетной бумаги. Было бы здорово, если бы вы, все это смогли приобрести для меня.
- Как нет туалетной бумаги? - удивленно воскликнул оператор Ян. - Она же, должна быть в каждом туалете?
- Так меня, поселили на аварийном этаже! Здесь, кроме мыла, в туалетах ничего нет. Как мне рассказал Петер, над нами поврежденная крыша, из-за вертолетной площадки.
Собравшийся народ, испуганно стал изучать потолок. Вернувшемуся Хайнце, Ина вкратце пересказала вновь полученную информацию.
- Свинские собаки! - не выдержал и заругался господин мэр. - Алекс, я разговаривал с комиссаром Бёмером, он меня заверил, что управление полиции, перечислило деньги не только на твое проживание и обследования. Но и на питание, и на приобретение одежды и средств гигиены.
- А почему, меня тогда так кормят? - спросил мальчик. - Или они хотят, что бы я помер? Как та муха!?
- Какая муха? - заинтересовался оператор.
- За жалюзи, на подоконнике.
Оператор с камерой на перевес ринулся к окну.
- Господа, идите сюда! - позвал оператор.
Все, заинтересованно подтянулись к окну.
- Обратите внимание — какой толстый слой пыли на подоконнике! Здесь, как минимум пол года не убирали. И действительно есть мертвая муха! То есть мальчика осознанно поселили в антисанитарные условия и в место, опасное для жизни.
- Так, я сейчас вызываю сюда министра здравоохранения и буду с ней разбираться с местной администрацией. - сказал Арним Ханце. - Нелли, ты с оператором за мной, что-бы заснять, что они будут лепетать в свое оправдание. Давненько Ландтаг не проверял клинику. Надо будет инициировать ее. А ты Ина, оставайся с мальчиком, определи, что ему из вещей надо. Я постараюсь, прислать тебе в помощь Клару. - он подошел к мальчику и дружелюбно взъерошил его волосы.
- Держись, Алекс! Мы обязательно тебе поможем! Все будет хорошо!
- Спасибо, герр Хайнце! Вы добрый и хороший человек!
Наконец все свалили, за исключением ведущей с радиостанции. Мне, очень хотелось в туалет, но ради получения нормальной одежды, я мог и потерпеть. Женщина попросила меня встать с кровати и сделала несколько снимков моей тушки. Измерила мою талию при помощи своего шейного платка. А потом, найдя пустую пластиковую бутылочку, измерила размер ноги и мой рост. В мультике питона попугаями мерили, а меня бутылочками. Еле удержался от смеха, а то мало ли что подумает измеряльщица.
Записав все полученные размеры и мои хотелки в свой блокнот, она, по примеру герра Ханце, взъерошила мою бедную шевелюру и ускакала вдаль, звонко цокая каблучками. Я же, воспользовавшись не закрытой дверью, рванул в санузел.
Вернувшись в палату, завалился на кровать и включил телевизор. Все равно с посеянным мной ветром, завтрак у меня сегодня отменяется, как впрочем и процедуры. Слушал музыку и анализировал случившиеся утром. Посещение меня журналистами и политиками — это как огромный рояль в кустах. Но тем не менее, это произошло и мне не надо теперь бежать в Швейцарию. Надеюсь, я не переборщил в своих жалобах и претензиях.
В это время, на самой лучшей радиостанции княжества, врубили песню «Arschgesicht» Берлинской группы «Knorkator». У меня, моментом вылетели все лишние мысли. Как? Вот как? Откровенно ругательная песня, да еще в исполнении детей… Это как по «Русскому Радио», запустить песни группы «Красная плесень»… Мда, шок это по нашему.
Из шока меня вывел пришедший Петер.
- Пойдем. Тебя переселяют.
- Петер, мне что-то надо с собой, отсюда брать?
- Нет! Там все выдадут.
- А когда, меня покормят?
- Это, уже не ко мне. В новом отделении спросишь.
Переселили меня на второй этаж основного корпуса, в детское отделение. Одноместная палата, поменьше предыдущей, но с собственным санузлом. Стол, стул и телевизор на стене. Через час прискакала и радио-ведущая, с двумя объёмными пакетами. Судя по логотипам — «Bally» и«Marks & Spencer» на пакетах, она не утруждала себя поиском дешевых вещей и просто скупилась в ближайших бутиках.
Как уж она переводила продавцам размеры из бутылочек и платков в метрическую систему, есть тайна покрытая мраком. Но, почти все обновки были в пору или чуть больше. Не забыла и про средства гигиены, заодно купив мне, навороченную электрическую щетку «Oral-B», с несколькими насадками.
Заставила меня все перемерить, каждый раз меня фотографируя, как она сказала — для отчетности. За этим занятием нас и застал герр Хайнце, в сопровождении с давешней «Pflegedirektor» фрау Фёртиг.
- Привет еще раз, Алекс! Я смотрю все у тебя налаживается? А Ина прям завалила тебя обновками.
- Да! Спасибо, герр Хайнце!
- Я, тоже, не с пустыми руками к тебе. Вот, держи. - с этими словами он протянул мне картонную коробочку со смартфоном. - Мы, в этом году, раздавали такие, нашим муниципальным работникам. Там внутри, должна быть активированная сим-карта Orange, все разговоры оплачивает мой муниципалитет, ну, а Вай-Фай здесь в госпитале, должен быть бесплатным. Помочь разобраться или сам справишься?
