class="p1">— Одним словом, есть у меня знакомый буржуй, — опять гул в зале.
— Пётр Миронович, а можно чуть поконкретнее? — директор выглядел сосредоточенно.
— Как скажете, Виктор Максимович. Мою книгу случайно увидел случайно проходивший мимо книжного магазина в Москве барон Марсель Бик. Тот самый Бик. Вот у вас его ручка в кармане пиджака.
— Случайно? — теперь молодой человек из первого ряда.
— Если вы пришли сюда в чём-то меня обвинять, то до свидания. Я Первый секретарь горкома партии, и вчера весь вечер провёл с Леонидом Ильичом Брежневым и другими членами Политбюро. Ещё один выкрик с места или вопрос не по делу — и я уйду, — а что, пора «бурильщиков» на место ставить. — Прошу этого молодого человека покинуть зал.
— Извините его, Пётр Миронович, он будет нем, как рыба.
— Или я, или он!
— Товарищ Тишков… — стал приподниматься выскочка.
— До свидания! — Пётр стал протискиваться к выходу.
— Пётр Миронович, он уходит. Товарищ Шестопалов, выйдите! — заорал Сабельников на, теперь уже без сомнения, КГБшника.
— Хорошо. Позже поговорим, — злое личико товарищ изобразил.
Вышел под гробовое молчание.
— Марсель Бик предложил мне издать мою книгу во Франции. Перед этим мы немного пообщались. Когда он узнал, что я работаю в металлургическом городе, то разговор незаметно перешёл на металлургию. Переводчица была не металлург, да и сам барон тоже не металлург, он химик. Сюжет такой. К нему пришёл изобретатель и предложил создать линию по выпуску оборудования для литейного производства, — Пётр перевёл дух.
Вроде бы неплохая отмазка. Не поедут же во Францию проверять его слова у фабриканта Бика. Или поедут, отправят «сладкую ловушку»? Подпоят, разговорят. Но ведь не сегодня. Да и не самое простое мероприятие.
— Давайте чуть отвлечёмся от француза. Мне по роду деятельности приходится часто бывать на заводе, что расположен в Краснотурьинске. Там есть небольшая чёрная литейка. Вникал в производство. Интересно. Так вот, представил ваши стержни у них на производстве и задумался. А как с регенерацией песка? Часть стержней попадёт в бункера с отработанным песком, и потом на бегуны. Пусть сита большую часть отсеют. В следующей фазе ещё. И ваши стержни будут накапливаться. Что произойдёт? Штелле точно знал, что произойдёт. Именно по этой причине стержни с жидким стеклом и не нашли широкого применения.
— Можно через несколько циклов обновить песок, — встал лауреат Ленинской премии.
— Конечно же, можно. Всё имеет свою цену. Подумайте. Но вернёмся к изобретателю-французу. Оборудование выглядит так… — и Пётр описал линию литья с вакуум-плёночной формовкой. Ту самую, что через десять лет купят у японцев, да так толком в стране и не внедрят. Сначала перестройка, потом «лихие девяностые», а потом олигархи, которым нужно выжать всё из действующего оборудования, а не внедрять новое.
— Вот это мне барон Бик и поведал. Я думал, он советуется со мной, как с металлургом, но нет. Он отказал этому изобретателю. Там ведь из пластмасс только плёнка, а всё остальное — железо. Не его профиль. А рассказал он по той причине, что зашёл разговор об изобретателях. Ну, про то, что многие изобретения опередили своё время, вот как ручка его. Мы до сих пор ещё в школах детей учим писать обычной перьевой ручкой, чернильницы дочь в рюкзаке носит. Вечно в пятнах от этих чернил. А он такую хорошую ручку сделал! Вот он и поведал об изобретателе. И ещё одну вещь тот француз предложил: добавлять к песку формальдегидные смолы. Мол, никакого нагрева, печей и прочей громоздкой техники. Только небольшие бегуны, высокоскоростные. Я точно не химик, и состав этих смол не помню. Единственное, что могу подсказать — как-то запомнилось из разговора, что песок должен быть промытым, не содержать глины, она резко снижает прочность. И что нужна щавелевая кислота как катализатор. Вот и все мои знания.
Народ молчал.
— В США оболочковые формы пытался внедрить господин Яссон. Об этом были публикации, — прервал молчание седоусый дедушка в последнем ряду. Похож на запорожского казака. Чуба только не хватает, просто лысина на голове.
Загалдели. Сначала тихонько, памятуя про окрик директора. Потом погромче. Потом громко. Пётр сел на стул. Ждал. Он рассказал всё, что сам знал и помнил про эти процессы. Не сможет, скорее всего, ответить ни на один вопрос сих учёных мужей. Вопросы последовали. Самое интересное, что почти на половину ведь и ответил — память услужливо выталкивала на поверхность нюансы.
Хорошо поговорили. Всё, пора к химикам-химичкам.
Список с номерами. И дальше химическая заумность.
C₆H₁₄N₂O₂ — Мельдоний, метаболическое средство, нормализующее энергетический метаболизм клеток, подвергшихся гипоксии или ишемии.
C17H19N3O3S — Омепразол. Он же — «Омез», препарат от гастрита и язвы.
C13H21NO3 — Альбутерола сульфат. Бронхорасширяющий препарат для купирования приступов бронхиальной астмы, а также для приёма при хроническом бронхите.
C22H30N6O4S — Силденафил. Препарат, обладающий выраженным влиянием на кровоток в области органов малого таза (в половом члене в том числе), самый мощный из афродизиаков. «Виагра».
C25H36N6O4S — Уденафил. Лекарственное средство, также предназначенное для лечения эректильной дисфункции, то есть неспособности достичь и сохранить эрекцию, необходимую для совершения полового акта.
C20H34O5 — Алпростадил. Препарат для постоянного лечения эректильной дисфункции, но обладает и сосудорасширяющим свойством.
Шесть лекарств. Шесть стеклянных баночек. Все синтезированы. По некоторым начаты испытания. Некоторые коллеги присутствующих за столом дам испробовали на себе. Остались под впечатлением. Речь, конечно, об «Омезе». А вы о чём подумали?
К встрече с дамами Пётр мог и хотел подготовиться. Если тебе это почти ничего не стоит, то почему бы и не поблистать? Сразу по приезде в Москву, едва разложив вещи в номере гостиницы, он набрал телефон директора рынка — и обломался. Товарищ Мкртчян на совещании в райкоме.
— А Армен на месте?
— Нет, с ним.
— А когда будут?
— А когда будут, тогда будут.
И что делать? Весь план рушится.
— А вы не могли бы передать товарищу Мкртчяну, что звонил Тишков? Я в гостинице «Россия», и номер телефона следующий…
— Товарищ Тишков, Пётр Миронович, это Акпер говорит, может, помните!
— Конечно, помню. Как новые нарды, получили?
— Спасибо, Пётр Миронович, всё получили. Красивые. Все завидуют! Просят себе такие достать. Вы им не продавайте. Когда есть только у тебя — это одно, когда у всех — уже неинтересно. Вы что-то хотели? Говорите мне. Смогу — сам сделаю, не смогу — как только Петрос Мушегович вернётся, ему передам.
— Хорошо. Мне нужен казан горячего таджикского или узбекского плова по тому адресу, куда доставляют продукты, послезавтра, в воскресенье, к десяти часам утра. К
