История оказалась банальной и закономерной— вчера «секретчице» поступил телефонный звонок. Чиновник из уголовного розыска областного управления внутренних дел буднично предупреждал о том, что на днях приезжает комиссия специально обученных ребят, с целью проверки выполнения положений приказов с двумя нолями в части ведения секретного делопроизводства. Влада, как ответственный сотрудник, тут же предупредила о предстоящем визите руководство и дала команду собирать на проверку дела оперативного учета, чтобы за отставшее время взглянуть на них свежим взглядом — где-то подпись не поставили, или страницы не прошнуровали, а в какое-то дело оперативный работник уже полгода не заглядывал и ничего не написал. При сверке с описью оказалось, что у капитана Близнюка не хватает в наличие двух дел. Казалось бы, какой пустяк, дела самые младшие, как шестерки крести в колоде, при козырях черви, но все-таки — дела то из секретных бумажек состоит, под строгим грифом, и утеря каждой тянет уже как минимум на увольнение, а как максимум…Слава богу, расстрелы отменили. Капитан, справившись со спазмом, который чуть не удушил его, почти теряя сознание, нашел в себе силы и произнес мою фамилию, так как я его единственный недоброжелатель, злой и беспринципный человек, что для достижения своих целей не остановиться даже перед предательством.
До моей квартиры не дозвонились, так как я, чтобы не терять настрой с Ниной, выдернул телефонный шнур из розетки. А посланный в мой адрес водитель подниматься на этаж не стал, сославшись на темные, по вечернему времени окна — свет я потушил, чтобы не избавиться от стойкого желания срочно накормить Нину.
В общем и целом, согласившись с основными доводами Близнюка, руководство уголовного розыска, афедроном чувствуя завтрашнее прибытие строгой комиссии, жаждало по-быстрому решить вопрос со мной и приобщить все-таки утерянные дела к общей массе секретных материалов.
Через пять минут увещеваний и запугиваний, я не выдержал:
— Что вы от меня хотите? Что я должен сделать? Сразу говорю — признаваться, что сжег его дела — я ткнул пальцем в сторону нахохлившегося на стуле Близнюка: — я не буду!
— А ты их сжег? — с надеждой спросил замначальника. Как я понимаю, в этой ситуации его устроил бы даже этот вариант, главное, что появился виновный, который мог это сделать и имел мотив.
— Да вы, товарищи командиры совсем долбанулись? Я понимаю этот алкаш — вечно на грудь примет и сидит в открытом кабинете, все дела из сейфа вывалив. Но мне на него плюнуть и растереть. Но я вас знаю давно, по большому счету вы мне зла не делали. На хрена мне вас подставлять, да еще так, по жесткому?
— Ну а кто тогда? Кому они нужны?
Действительно, дела никому не нужны, но кто-то их взял. И мотив навредить Близнюку есть только у меня, со всем остальными он был ровне и доброжелателен, а с некоторыми, не будем показывать пальцами, даже частенько выпивал.
— так что я должен сделать, чтобы вы от меня отстали?
— Поехали, мы у тебя квартиру осмотрим.
— Я же могу вас на три буквы послать? — я улыбнулся в лица посмурневшим руководителям.
— Можешь.
— И мне за это ничего не будет, потому что вас всех разгонят…Правда?
Мужики переглянулись и согласились, что такой вариант вполне вероятен — уволят всех, если не посадят.
— Так вот, я готов показать вам свою квартиру, только давайте, поедем сейчас, чтобы закрыть это стремное дело.
Поехали ко мне в «гости» замначальника розыска и Близнюк. На лестничной площадке я сунул заму связку ключей.
— Ты что? Давай, открывай, не глупи.
— Нет уж, приехали обыскивать — сами открывайте и вперед, а то алкаш скажет, что я что-нибудь успел спрятать. Я в коридоре постою, в квартиру заходить не буду.
Когда мужики деловито зашли на кухню и полезли в шкаф, то из комнаты вышел Демон и из квартиры раздались истерические крики — пес считал квартиру своей территорией и посторонних терпел только в моем присутствии.
— Павел, убери пса!
— а что случилось, вы уже все посмотрели? — я заглянул в свое жилище — два взрослых дяденьки прижались к батареи отопления, отгородившись кухонным столиком от стоящего в проходе кобеля. Демон повернул свою башку на мой голос и вопросительно гавкнул.
— Вы Владимир Николаевич можете смотреть все что хотите. А Близнюку я не доверяю, пусть в подъезд выходит, а то еще подбросит что ни будь.
Замначальника УРа, смущаясь заглянул в пару мет, после чего, под злобное шипение Близнюка, который брызгая слюной, доказывал, что надо искать в других местах, что я слишком хитрый, чтобы хранить дела дома, отдал мне ключи, признавая тщетность поисков.
А через час мы, в том же составе, забыв взаимные претензии, поднимали в служебном кабинете тяжелые сейфы, выдирали из пазов декоративные решетки батареи отопления и старательно заглядывали в каждую щель. Слава Богу, полы вскрывать посчитали излишним.
Как веревочка не вилась, но на второй день проверки комиссия была поражена информацией о пропаже двух дел оперативного учета, после чего председатель комиссии лично пошел осматривать наш кабинет. К всеобщему изумлению и облегчению, подполковник из областного УВД торжественно вытащил две пыльные серые папки из-под сейфа Кадета и Студента, в котором они на пару хранили всякое барахло. Бросив напоследок «Идиоты», счастливый начальник проверяющих покинул наш разгромленный за двое суток поисков кабинет, неся помятые картонки в кабинет Влады, а мы стояли как громом пораженные — вчера днем мы, под счет раз-два и сочные маты, полностью выволакивали этот неподъемный шкаф из ниши, в котором он стоял. Естественно, никаких папок под ним не было.
Два месяца спустя.
Я держал в руке тяжелую телефонную трубку и не мог понять, о чем говорит и чего хочет от меня квакающий противный голос, раздающийся оттуда.
— Это кто?
С третьего раза до меня дошло, что со мной пытается разговаривать Захарова Нина, моя Мата Хари в логове обожравшихся от сыплющихся на них потоков налички комсомольцев — рационализаторов.
— Паша, ты что решил?
— Кто?
— Я говорю, что ты решил?
— Милая, у меня люди, я не могу разговаривать сейчас. Скажи, куда перезвонить или сама перезвони через десять минут — я с большим трудом произнес эту фразу.
— Я позвоню — в ухо набатом ударили пронзительные короткие гудки. Господи, зачем я столько пил вчера?!
Во рту стоял привкус металлических звездочек, которые я ловил зубами, выпивая полный стакан водки — традиция требует, не каждый день, а только второй раз за две жизни, получаешь первые офицерские звезды. Сидели очень мило, но возникла вечная проблема — господам офицерам не хватило. Откуда взялась бутылка технического спирта, что прятало свою гнусную, отдающую сырой резиной, сущность, я не знаю, но сейчас это привкус господствовал в моем очень больном организме.
Но надо было жить дальше, поэтому я выковырнул из ящика стола картонную баночку мятного зубного порошка, включил кофеварку и пошел вниз, в сторону туалета, приводить в себя в порядок.
Чистить зубы пальцем, да еще с тяжелого похмелья — дело очень сложное. Борьба с рвотными рефлексами от наличия, ерзающего по зубам некого предмета, даже если это твой собственный палец — процесс тяжелый, но я справился. Во рту посвежело, кошки, что делали там нехорошие дела куда-то убежали, а к моменту моего возвращения в кабинет в высокой кофеварке бесновалась кипящая вода. Слава Богу, кофе еще оставался — я наскреб чайную ложку со дна металлической банки, тщательно размешал коричневые крупинки в крутом кипятке и сделал первый, самый вкусный, глоток.
Дверь распахнулась — на пороге нарисовался Кадет, заговорщицки показывая горлышко бутылки водки, укрытой под курткой:
— Товарищ младший лейтенант, полечитесь?
— Нет, брат, спасибо, воздержусь.
— А мы, пожалуй, оскоромимся со Студентом. Ты если передумаешь, приходи в десятый кабинет, мы там с пацанами…— не договорив, парень торопливо прикрыл дверь и куда-то заспешил. Через минуту стала понятна причина торопливости Кадета — за дверью раздались уверенные начальственные шаги, дверь распахнулась и в кабинет, во всем великолепии полковничьего мундира ввалился начальник Дорожного РОВД Дронов
