так презираемым тобой Ладовым, всё понимая, но ничего не могущим с этим поделать, — произнося последнюю фразу мои механодендриты начали поглаживать его по голове, оставляя небольшие царапины.
— Но сегодня я милосерден, и если ты… — договорить мне не дали две вещи, Пьер потерял сознание и обосрался.
Посадив его обратно на стул, мне не оставалось ничего другого, кроме как выйти из палатки. Всё же я ожидал немного большей стойкости. Сообщив охранению, что пленник без сознания, я направился к своей «Химере» параллельно размышляя над услышанным. Первоначально мне представилось, что все эти нападения не более чем попытка пограбить более успешного соседа, но оказывается вся эта ситуация несколько глубже. Правители сопредельных княжеств хотели не часть ценностей, а всё, ресурсы, земли и технологии, и похоже только то, что они не могли договориться между собой о размере их личного куска, не давало им заключить полноценный союз. Надо будет обсудить эту ситуацию со старейшинами, но сначала закончить работу.
Километр проносился за километром, унося меня от дикости приграничья, к более цивилизованному центру княжества. За окном поезда сейчас была только непроглядная темнота, состав проезжал по тоннелю. Мне даже до конца не верилось, что моя пятилетняя кочевая жизнь наконец закончилась, безусловно, жизнь практически в дикой природе имела свои прелести, но только если твоя жизнь не зависит от механизмов. По прибытии я точно буду пару дней заниматься обслуживанием своей бионики, грязь и песок забились почти в каждый сустав, от серьёзных поломок меня спасали только новые элементы одежды, а именно изделия из кожи обитателей лесов и гор, защитившие особо загрязняемые узлы.
Вместе со мной ехали пленники, захваченные в недавнем бою, и если простых солдат разместили в специальном тюремном вагоне, то мой дорогой друг Пьер ехал в соседнем купе. Чтобы исключить возможность его суицида или побега, мною были предприняты ряд мер по его фиксации. Тело было надёжно приковано к стальному стулу полосками металла, а в рот вставлена распорка для приёма пищи. По прибытию в Горный его сразу заберут дознаватели, он точно должен знать много интересного.
Прибыв в родной город, я дождался, когда с поезда сойдут основные пассажиры и только потом начал выходить сам. Передавая пленника пришедшим за ним людям в форме, мне на мгновение показалось, что он стал немного веселее, лишившись моего общества. Отбросив глупые мысли, я погрузился в «Химеру» и выдвинулся в сторону анклава механикус. Там меня ждала та же обстановка, что и всегда, снующие повсюду сервиторы, перемещающиеся грузы и низкий гул работающих механизмов. Добравшись до кельи, мне пришло сообщение от главы анклава, что на восстановительные работы у меня два дня, дальше будет следующие поручение.
Решив не терять времени, я начал самообслуживание, поочерёдно очищая одну из конечностей за другой. Все подвижные части и суставы разбирались, тщательно чистились от забившейся в них грязи, полировались и смазывались, только после этого, благодаря духов машин за их работу и терпение, конечность занимала своё место. После десяти часов неспешной работы, все элементы моего механического тела заняли положенные им места. Ощущения после полного техобслуживания были сравнимы с хорошим душем после тяжёлого дня, полного грязной и тяжёлой работы, чувствовалась даже приятная истома. Закончив основные дела, мною был направлен запрос на аудиенцию с старейшиной Михаилом, требовалось немного разобраться с внешними делами княжества.
Ответ пришёл почти мгновенно, меня ждали через шесть часов в главном административном здании, в кабинете старейшины. Поставив внутренний таймер таким образом, чтобы успеть дойти до туда с небольшим запасом, я решил подумать, как увеличить свою автономность в случае нахождения на дикой природе. Кожаные изделия показали себя выше всяких похвал, они отлично препятствовали попаданию грязи, но требовали доработки, нужен был более плотный и эластичный материал. Проверяя один за другим десятки видов тканей и кож, мой выбор пал на кожу местных недодраконов с подкладкой из анатомической ткани. При правильной обработке из их шкуры получались великолепные изделия, прочные и долговечные. За интересным занятием время пролетело незаметно, и уже пора было выходить. В неспешном темпе я шёл по улицам, наблюдая за жизнью города. Большинство людей, встреченных мной были здоровы и хорошо развиты, они проводили свободное вечернее время гуляя по многочисленным паркам или сидя за столиками небольших кафе, такая идеалистическая картина вызывала невольную улыбку. Даже то, что вокруг меня образовывалась небольшая зона отчуждения, не портило настроения, мой внешний вид действительно немного пугал простых людей.
На входе в административное здание меня ждали, молодой парнишка, быстро поздоровавшись, попросил следовать за собой. Пройдя по меньшей мере километр, казавшимися бесконечными коридоров, предо мной предстали массивные деревянные двери, за которыми ожидал Михаил. Осторожно открыв створки, я оказался в просторном кабинете, освещённом лучами заходящего солнца, у окна которого, за массивным столом меня уже ждал старейшина. Пока он заканчивал работу с бумагами, мною было занято самое прочное на вид кресло, напротив стола. Отложив бумаги, Михаил начал.
— Здравствуй, Аггелос, ты очень меня удивил своим запросом на аудиенцию, рассказывай зачем пришёл.
— У меня возник ряд вопросов, после того, как я немного пообщался с захваченным в последней стычке пленником.
— А, ты про того седого юношу, которого доставили сегодня утром дознавателям? — на его лице появилась лёгкая улыбка. — Не просветишь, чем ты его так запугал? Он обещал рассказать что угодно, прося только не отдавать его тебе.
— Вроде бы ничего особенного, просто пообещал превратить в сервитора, с сохранением сознания и заставить служить в нашем особняке, — мой дальнейший рассказ прервал громкий смех.
— Ох, порадовал старика под конец дня, — отсмеявшись, заговорил Михаил, — «ничего особенного», да ты ведь, пообещал ему самую страшную кару из возможных. За всю нынешнюю историю планеты, такому наказанию подверглись только трое аристократов, и то за действительно ужасные преступления. А тут, за маленькую шалость, по его мнению, и высшую меру.
— Ну, на самом деле, я просто решил его припугнуть, — мне стало слегка неловко, — такую операцию, провести мне пока не по силам.
— Ладно посмеялись и будет, что такого ты услышал во время допроса, раз решил обратиться именно ко мне?
— Мне интересно положение нашего рода в иерархии аристократии, и откуда такая ненависть к нам?
— Интересные ты вопросы задаешь, тут нужно погрузиться в историю, в том числе о нашем общем предке, на которого ты так похож. Так как рассказ займёт много времени, ты не против перекусить? Насколько я помню у тебя ещё остались нужные органы.
Получив мой утвердительный кивок, Михаил нажал на
