бросил я, отметив, что толпа этих ублюдков расстелила под своими ногами огромное полотно с рисунком герба моего рода и, ничуть не страшась последствий, демонстративно плевалась и вытирала об него ноги.
«Вот тебе и аристократия…» — тут же пронеслось в голове. Но следом же пришло осознание того, что в данном случае цель для них оправдывает средства.
Пожарские отлично понимали, что за происходящим сейчас наблюдает огромное количество аристократов, и поставили меня перед развилкой. Либо оставить без внимания их пикет и понести просто огромные репутационные потери буквально перед всей страной, либо рискнуть своей жизнью и попытаться этому как-то помешать. Только вот оппоненты не учли один момент: в эти грязные игры можно играть вдвоём. И раз уж на то пошло, ограничивать себя в средствах я тоже не буду.
— Будет вам сейчас встреча…
* * *
— Доброго дня, уважаемые зрители! Это утренние новости, и с вами в прямом эфире я — Алевтина Золя! — звонким голосом начала вещать девушка с микрофоном в руках, позируя на фоне здания университета.
Уложенные волосы, деловой костюм и яркий макияж с акцентом на губы — уже сложившийся образ, знакомый всем любителям новостных сводок частного телеканала.
— Сегодня я нахожусь возле здания МГУ, куда, по данным наших инсайдеров, с начала года поступил на обучение недавно прибывший в Москву молодой князь Черногвардейцев, — бойко продолжила репортаж девушка, одаривая зрителей ослепительной улыбкой. — Напомню нашим зрителям, что около полугода назад стало известно о том, что в гражданской войне двадцатилетней давности выжил наследник известного рода. Молодой человек прибыл в столицу из далёкой Тюмени, присягнул императору и, по всей видимости, решил начать свой жизненный путь с получения высшего образования в одном из главных ВУЗов страны. Но не далее как позавчера вечером на Алексея Михайловича было совершено очередное жестокое покушение! — на этих словах корреспондент слегка нахмурила брови, будто бы демонстрируя своё отрицательное отношение к случившемуся. — До сегодняшнего дня общественности оставалось только гадать о судьбе молодого князя. Сейчас же из достоверных источников нам стало однозначно известно, что благородный не просто выжил, но и решил вернуться в университет.
Возникшую короткую паузу оператор обыграл смещением фокуса кадра на табличку у входа, на которой красовался герб империи и название института, расположенного в учебном корпусе позади ведущей программы.
— Этим утром наша съёмочная группа прибыла к зданию МГУ, для того чтобы взять интервью у Его Светлости Алексея Михайловича, но неожиданно для себя стала свидетелем очередного назревающего конфликта! — на этих словах лицо девушки не смогло скрыть рвущийся изнутри восторг, что дополнительно подкреплялось активной жестикуляцией и сменой интонации. — Прямо на ваших глазах происходит что-то невероятное! Обычно мы становимся свидетелями уже конечного результата клановых разборок, но сейчас, похоже, дворяне не постеснялись придать своему конфликту публичную огласку! Хотя, что уж тут скрывать⁈ Два дня подряд стороны обменивались ударами, взрывы происходили по всей Москве, горят склады и заводы, а также, по неподтвержденным данным, стало известно, что атаке подвергся даже особняк самого Геннадия Семёновича Пожарского! Впрочем… вполне возможно, что сейчас за это кое-кого могут и призвать к ответу…
На этих словах девушка ненадолго умолкла и, встав полубоком к камере, на миг повернулась на стоявшую вдали группу мужчин с суровым лицами, после чего, выждав короткую паузу, продолжила.
— Я не знаю, слышно ли в кадре, но… надеюсь, что нет. Потому что поток оскорблений, который сейчас терпит род Черногвардейцевых, не иссякает. Их знамя попрано, фамилия оскорблена, а сам Алексей Михайлович, судя по тому, что мы можем наблюдать, пока что не спешит дать какой-то ответ. Последнее, конечно, нетипично для аристократов — как мы знаем, в древних родах особенно ревностно относятся к тому, что говорят о них вслух. И сегодня на наших глазах… о боже! Вы видели⁈ Вы! Это! Видели⁈ — шокировано воскликнула девушка, на секунду вернув взгляд в камеру. — Кажется, что-то началось!
Тем временем оператор взял крупным планом обосновавшихся под окнами университета провокаторов и, затаив дыхание, продолжил снимать.
Всю немаленькую площадь перед учебным корпусом едва ли не в один миг затянуло плотным столбом чёрного дыма, одновременно с чем Пожарские тут же заткнулись, а вместе с ними, казалось, и весь остальной мир затаил дыхание.
Ещё десяток секунд — и из того места, где стояли люди князя, стали отдалённо слышаться едва разборчивые обрывки фраз перекрикивающихся бойцов вперемешку с грубым матом и призывом соблюдать строй.
— Пойдём ближе! — послышался в кадре шёпот ведущей, и картинка тут же спешно стала увеличиваться, пока в один миг прямо в кадре на пути оператора внезапно не появился загадочный мужчина в чёрном костюме и такой же чёрной рубашке.
— Я бы вам посоветовал остановиться здесь. Иначе не увидите главного, — хищно улыбаясь, бросил он всего одну фразу и тут же растаял в воздухе.
Уже в следующий миг плотный дым стал быстро рассеиваться, а перед глазами зрителей и всех тех, кто сейчас примкнул к окнам учебного корпуса или просто прогуливался мимо, предстала толпа мокрых, разъярённых от гнева одарённых. Ещё недавно одетые с иголочки в свои деловые костюмы, брутальные и серьёзные, сейчас они были похожи на вылезших из помойной ямы крыс… И, судя по зависшей над их головами илососной машине с приспущенным под себя шлангом, приведённое сравнение ушло недалеко от истины.
— Фу! Ну и вонь! — бросила Золя и, прикрыв рот ладошкой, попятилась назад.
Будырдж!
В эту секунду ассенизатор резко рухнул на головы провокаторов, но ожидаемо никакого вреда этим не нанёс — машина просто впечаталась в групповой барьер Пожарских и на нём же и осталась.
Что тут скажешь… Пожарские были просто в бешенстве. Гнева и желчи вылилось в мой адрес после произошедшего столько, что впору было вызывать ещё один ассенизатор. Несколько человек из оккупировавших площадь под окнами университета всерьёз порывались вдарить стихией по учебному корпусу, в котором находился я. Но присутствовавший на месте командир, некто генерал Миронов, в отличие от большинства подчинённых, эмоции свои контролировал отлично. И несмотря на крайне непрезентабельный вид, в два счёта всех утихомирил и, отобрав до этого активно используемые громкоговорители, приказал площадь покинуть.
С позором ретировавшихся Пожарских следом же ждал ещё один сюрприз — пока происходила вся эта чехарда, автомобили из кортежа, на котором они ко мне прибыли, тоже попали под неслабую раздачу. За прошедший час бесы
