погиб бы от рук «доброжелателей», желавших услужить правящему дому. Эймон Таргариен, спокойно переживший Восстание как мейстер Ночного Дозора, не даст соврать. Ничего, замолвлю за парня словечко перед лордом-командующим. Проживет тихую и спокойную жизнь.
Только от следующих слов герольда я почувствовал как у меня холодеет внутри.
— Мирцелле Уотерс надлежит принять обет молчания и до конца своей жизни провести в рядах Молчаливых Сестер, вымаливая свои грехи перед Семерыми. — Провозгласил он, а я почувствовал как в мой рукав впилась маленькая мальчишеская ладонь. С трудом повернув голову и встретившись глазами с Тристаном, я едва не отпрянул. Столько в них было искренней надежды и мольбы за свою подругу и невесту, что становилось понятно — не сделай я сейчас ничего, он меня никогда не простит.
В Семибожии Молчаливые сестры это женский орден, посвященный Неведомому, богу смерти. Своим названием они обязаны обету молчания, который они приносят при вступлении в орден. Эти монашки одеваются только в серое и оставляют открытыми одни лишь глаза, полностью отрезая себя от внешнего мира. Их основное занятие — выполнение погребальных обрядов и организация похорон. Из-за этого смертность среди монахинь чрезвычайно высока, из-за чего идут туда только очень религиозные женщины, которым нечего терять или, как в случае Мирецелы, отправленные туда насильно.
И я даже знаю благодаря кому. Бросив полный ярости взгляд на Его Воробейшество, который все также миролюбиво сидел и улыбался, я повернулся к Тристану и одними губами прошептал.
Прости.
К сожалению, я не мог ничего сделать. Да, можно было встать и оспорить это, вот только аргументов у меня не было.
Помолвка? Расторгнута в тот момент, когда Мирецелу признали Уотерс.
Она моя воспитанница? Официально нет, просто гостья по велению почившего Дорана.
Мой подопечный не хочет расставаться с единственной подругой? Благородные, большинство из которых к собственным детям и женам относятся как к мебели, меня просто не поймут и засмеют.
Да и вставать между королевой и ее местью дому Баратеон и Ланнистерам? Я не собираюсь одним поступком перечеркивать все, к чему шел десятилетиями. Даже если это означает отправку девочки, к которой я успел привязаться, в монашеский орден. А зная фанатизм воробьев, жить ей там будет ой как не просто.
— Я что-нибудь придумаю. — Шепотом сказал я, незаметно сжав ладонь Тристана, в глазах которого появились едва заметные слезы. Воспитание не давало ему расплакаться, а гордость лорда, впитываемая с молоком матери, не давала показать свои истинный эмоции. Хотя любой, более-менее разбирающийся в людях человек, мог легко понять насколько Тристану плохо.
— В отсутствии других наследников новой хозяйкой Штормового Предела становится Ширен Баратеон! — Тем временем, дождавшись когда пройдут короткие шепотки на трибунах, быстро задавленные красноречивым взглядом Дрогона, вестник очередной раз ударил по присутствующим новым королевским приказом.
«Так вот почему Станнис здесь» — Промелькнула у меня мысль, а голова мотнулась в сторону трона. Королева сидела расслабленно и не сводила взгляда с стоявшего на коленях Старого Льва, который отвечал ей тем же. Ей будто было неинтересно происходящее, будто она знала чем все закончится.
Хотя почему будто?
Теперь стало понятно почему Станнис явился сюда.
Понимая что выстоять против драконов, огромной армии и самое главное — равного ему по силе флота он не сможет, Баратеон решил сохранить жизнь хотя бы своей жене и дочери.
Королева сделала то, что я ей советовал еще во время плавания, а это значит что…
— Регентом при леди Ширен становится ее мать Селиса и племянник ее величества Эйгон Таргариен. — Почти полностью повторил мои мысли герольд. — После совершеннолетия леди Баратеон между ними будет заключен брак, ради восстановления былого мира и дружбы между двумя этими великими домами!
А вот это было, судя по волнениям в королевской ложе, было сюрпризом даже для самого Эйгона.
— Тетушка! — Вскочил он с места и повернулся к королеве, с которой его разделяла только королевская гвардия. — О чем он говорит⁈ На совете об этом не было и ре… — Начал он распаляться, но его прервали два простых слова.
— Тихо, Эйгон. — Не громко сказала королева, наконец разорвав свою зрительную дуэль с Тайвином Ланнистером и взглянув на него. Нет, Дейнерис на стала в момент небожительницей, чей голос был способен заставить человека замолчать. Просто с двух сторон к Юному Грифу приблизились стоявшие недалеко Безупречные и в их движениях не было ни намека на почтительность к королевской персоне. — Решение уже принято и обжаловать его ты можешь лишь по правилам совета. А до тех пор…
Она изящно щелкнула пальцами и те два евнуха слитым движением усадили юного принца обратно на его место.
— … жди, пока тебе позволят говорить.
«Ничего не понимаю» — Промелькнула у меня мысль, пока я не отрываясь смотрел на произошедшее. Поведение королевы и то насколько она изменилась я мог понять — с момента моего с ней знакомства я сам пытался часто рассказывал ей истории про великих правителей, придворный этикет и даже давал несколько древних фолиантов, написанных мейстерами-государственниками. Только похожими вещами она занималась и до меня, часто беседуя с учеными гискарцами или набираясь опыта, проводя приемы просителей в главной пирамиде Миэрина, перенеся эту традицию как раз из Семи Королевств.
С того момента, когда она прибыла в Вестерос, прошло уже два месяца и она сполна наобщалась с местной аристократией, придя к очень простому и правильному выводу.
Чтобы править Семью Королевствами тебя должны бояться и уважать.
Не любить и уважать. А именно бояться. Другого лорды, выращенные в своих маленьких мирках, где они цари и боги, не поняли бы.
И королева менялась.
Это было видно по манерам, поведению и решениям.
Не знаю, одна она принимала решение на счет Севера, Трезубца и Штормовых земель, но в любом случае наше королевство ждало достаточно интересное будущее.
Меня удивило другое, что она не обговорила этот момент со своим племянником и его покровителем. Все же в их руках находился Золотой отряд, 40% сил королевы, и то что она в открытую пошла с ними на
