— Я догадывался об этом.
— Это лежит на поверхности, — отмахнулся демон. — Мне не с руки жить в теле слабака, каким ты являешься сейчас. Но я могу сделать из тебя величайшего демонолога современности. Если ты согласишься, конечно.
— И я не сойду с ума, и не превращусь в чудовище, за которым охотится весь Эделлон? — уточнил я, уже чувствуя зуд в груди.
Ну да, обещанный пряник слишком сладок. Отказываться от таких предложений, когда твоя жизнь висит на волоске, попросту глупо. Но, как и я говорил Мархане, если можешь что-то сделать, не делай этого бесплатно. А потому торг — единственный путь к спасению.
— Это уже будет зависеть от тебя самого. Дар — это топор, ты можешь рубить им дрова, а можешь — головы. У каждого выбора есть последствия, и только ты будешь за них отвечать. Мне-то что, в Эделлоне прошло столько времени, что даже потомки моих знакомых давно погибли. Мне плевать на людей, их дрязги. И если ты умрешь, я просто вернусь в свой слой реальности.
— Звучит очень заманчиво, — кивнул я. — Чего ты хочешь в обмен на мое согласие?
Демон оскалился и сел ровно. Его глаза загорелись изнутри, освещая жуткую морду, наружу высунулся язык, облизавший рот, не имеющий губ. Если бы не закалка фильмами ужасов, я бы однозначно напугался.
— Киррэл «Чертополох», я дам тебе знания, покажу, как достичь вершин магического искусства, и не стану поглощать твою душу, — торжественно произнес он, приложив когтистую лапу к груди. — Но в обмен ты обязуешься жить так, чтобы мне было интересно. Мы обойдем весь мир, обзаведемся кровными врагами, будем сражаться с ними. У нас будут союзники, достойные находиться рядом с сильнейшим чародеем века. Но все одаренные, кто встанет против тебя, станут моей пищей. Договорились?
— То есть спокойной жизни мне не видать, — улыбнулся я, понимая, к чему клонит демон. — Но это ведь только часть условий?
— Именно, — кивнул демон. — Когда придет время, я уйду добровольно, и ты не станешь мне препятствовать.
— Твой уход будет значить мою смерть?
— Нет, конечно. Я не брошу тебя в беде. Но даже маги стареют, их дар угасает. Сидеть на балконе поместья, потягивая вино, и вспоминать о былых деньках — не для меня. Я все-таки демон, а не человек.
Я подумал с минуту, а потом задал еще один вопрос.
— Сейчас я считаюсь одержимым, и за мной в любой момент могут начать охоту. Сможешь ли ты мне с этим помочь?
Мой гость улыбнулся.
— Нет ничего проще, — кивнул он на мою сумку. — Доставай набор артефактов, я сам все сделаю. Ты согласен?
Я вздохнул, но больше для собственного успокоения. И так понятно, что альтернатива — бегать на цепи ордена, пока магистры не решат, что от опасного и слишком сильного агента пора избавиться.
— Согласен.
— Я рад, — кивнул демон, уже растворяясь в воздухе.
Напротив меня все еще горели его ярко-желтые глаза, но и они исчезли, стоило демоническому дыханию долететь до моего лица.
— Мое имя Ченгер. И я — Демон Страданий.
Глава 18
Вот, значит, как выглядит одержимость.
Ченгер подчинил себе весь мой организм и не испытывал никаких затруднений ни в управлении телом, ни в контроле дара. А мне оставалось только наблюдать, следя за тем, что делает сидящий во мне демон, и думать.
Тем временем мои слегка покрывшиеся чешуей руки разворачивали небольшой столик. Вжикнул развязанный шнурок на наборе артефактора, и Ченгер стал вынимать содержимое. Какие-то инструменты он сразу откладывал в сторону, другие внимательно осматривал и хмыкал, ничего не говоря вслух. А острый скальпель даже проверил пальцем.
Боли я не почувствовал, но капля крови упала на землю, и демон удовлетворенно облизнул рану. Кожа мгновенно срослась, а я почувствовал легкий укол — сработала моя магия.
Сцепив пальцы в замок, Ченгер хрустнул ими, и, вооружившись старыми рукавами моей куртки, принялся за работу. Скальпель отделял лишний материал, и по итогу у демона получились два широких браслета. Примерив их к предплечьям, Ченгер что-то проворчал, а затем направился к брюху дредхорста.
Нежить никак не отреагировала на демона, а тот, открыв багажник, быстро нашарил нужное. О существовании швейного набора я даже не догадывался, а вот он как-то сообразил. Прихватив шесть деталей фурнитуры, Ченгер вернулся к набору артефактора и, усевшись в позу лотоса, начал мастерить из кожи и металла крепления.
Наши пальцы двигались так быстро и ловко, что порой я не видел самого движения, только смазанную тень. Костер, конечно, давал достаточно света, но зрение меня явно подводило.
Закончив с подготовкой двух наручей, каждый из которых крепился на предплечье с помощью трех кожаных ремешков, Ченгер запустил руку в сумку артефактора. На свет появился небольшой брусок серебра, следом за ним на столике оказались маленькие стальные клепки.
В нос ударил запах раскаленного металла — демон не пользовался входящим в набор паяльником, вместо этого он заставлял серебро течь заклинанием. Я понимал, что и как колдует Ченгер, но запомнить даже не пытался — слишком сложно для меня пока что.
А священнодействие не кончалось. Отложив в сторону брусок металла, демон взялся за клепки. Голыми пальцами смыкал ими два куска кожи, и под фалангами вспыхивало черным дымом демоническое пламя. Вот эти заклятья я уже знал. Те самые «стопоры», которые использовались в ритуалах призыва. Отличие лишь в том, что эти не начерчены с применением дара, а вложены в объем заклепки.
Закончив с ними, Ченгер убрал инструменты в набор, а наручи, не опасаясь за их сохранность, сунул в пламя.
— Тепло здесь выступает катализатором, — сообщил он мне, едва шевеля губами. — Пассивные артефакты светятся в магическом зрении. Но если правильно все сделать, обнаружить их сможет только демон. Но это не значит, что другие одаренные ничего не поймут. Вблизи их почуют обязательно. Но ты же маг, и не станешь лезть с врагом в ближний бой?
Выждав положенное время, он извлек свои изделия из огня. Пламя не оставило на них ни следа, но стоило Ченгеру поднести наручи к лицу, я ощутил идущий от них запах. Перед глазами, будто наяву, мелькнул рокот огромного двигателя с характерным ароматом креозота.
— Готово, — протерев пальцами один наруч, сообщил демон. — Теперь смотри, как это делается.
Ладонь накрыла египетский символ жизни, в серебро хлынул поток моего дара, а в следующее мгновение я уже полностью мог контролировать собственное тело.
— Пока ты носишь эти браслеты, и в них есть крохотная частица твоей магии, никто не заподозрит в тебе одержимого, — сообщил Ченгер, вновь оказываясь сидящим напротив меня.
— Но опытный чародей все равно их заметит и сможет расшифровать вложенные чары, так ведь? — уточнил я.
— Нет, — оскалился демон, тыча пальцем в сталь. — Для этого я вставил эти клепки. Все, что могут почувствовать другие — что на тебе пассивные артефакты со слабой защитой. Естественно, если клепки заменить или просто изъять, о твоей одержимости будут знать все вокруг.
Я кивнул, принимая к сведению.
— Спасибо, — ничуть не кривя душой, поблагодарил я. — Для меня это важно.
Ченгер поднялся на ноги и отряхнул колени. На миг его рот исказился, изображая улыбку.
— Это важно для нас обоих, — заверил он и тут же истаял в воздухе, обратившись в черный дым.
Я же остался сидеть, поглаживая кожаные наручи. Сам я ощущал, что в них есть моя магия, и при желании даже мог ее вернуть. Вот только моего опыта не хватало, чтобы вложить силу обратно. Так что свои первые артефакты трогать я не стал, вместо этого поднялся на ноги и прошелся к небольшому ручейку, текущему в десятке шагов.
Несмотря на то что наш гай был один на огромную площадь степи, встретить здесь других людей практически нереально. В Катценауге есть куда более прямые пути, это мы по диагонали идем, нормальные охотники и искоренители стараются дольше необходимого в степи не торчать. И так получилось, что этот лесок не имеет прямого входа в мертвую страну, и если идти отсюда к центру Катценауге, упрешься в невысокие, но все равно непроходимые горы.
