Выпросить что ли у Художникова командировку в соседний город? Хотя вряд ли, после того, как двое наших выбыли из строя, он, как и любой нормальный начальник, никого не отпустит. Кому-то ведь нужно работать!
Хлопнули двери — это Пашу вызвали на какую-то кражу. Я было поднялся, но он замахал руками:
— Жора, оставайся в лавке. Художников приказал тебя не отвлекать.
— В лавке — так в лавке, — пробурчал я.
Пожалуй, начальство как всегда право — башка у меня хоть и варила, но не шустро. Всё-таки бессонная ночка давала о себе знать.
Внезапно в окошко постучали: я выглянул и увидел стоявшего на улице мужика в треухе и матросском бушлате: это был халамидник Лёнька Зубок — рыночный разводила.
Увидев меня, жулик подал знак, чтобы я вышел.
Дав кивком понять, что понял его, я оделся и выскочил из тёплого кабинета на улицу.
Зубок поджидал меня на другой стороне, делая вид, будто изучает витрины.
Я перешёл дорогу и встал неподалёку, спиной к нему.
— Чего звал?
— Люди говорят, что Михайлова сегодня подстрелили. Это так?
— Твои люди не врут, что ещё?
— Хороший мужик, жаль если помрёт.
— Не помрёт, — твёрдо сказал я.
— Тут как бог порешает.
— Ты ради этого меня дёрнул?
— Не только. Короче, он просил разузнать, кто на угрозыск тогда с пулемётом напал. Я всё выяснил: наши тут не при чём, это — «Белая маска», а заводила в ней Васька Корень, он не местный.
— Я это и без тебя знаю.
— А где они сейчас обретаются — знаешь?
Я резко развернулся, схватил Зубка.
— Где? Говори!
— Не замай, начальник! А то ничего не скажу. Я только Михайлову обещался узнать, а не тебе.
Я отпустил его.
— Ну!
— Кузнецкую улицу знаешь?
— Знаю.
— Так вот — в самом конце перед городским выгоном стоит дом, Корень и его люди там пасутся.
— Сколько их?
— Меньше десятка.
— Не врёшь?
— А на кой хрен мне тебе врать? Мог бы и вообще не приходить, — обиделся жулик.
— Хорошо, Зубок, верю. Тебе это зачтётся.
— Ага, на том свете, — ухмыльнулся он и, посвистывая, пошёл по улице.
Я бросился назад, в угрозыск, почти вбежал в кабинет Художникова.
— Товарищ начальник, есть информация по «Белой маске»…
Бойцы ЧОН и сотрудники уголовного розыска постепенно взяли дом в кольцу. Неподалёку от него я увидел чёрный экипаж. То самый, с которого по нам строчил пулемётчик и на котором приехали бандиты в больницу, чтобы добить Левона.
Сомнений не осталось — тут они, сволочи, тут!
Мои руки задрожали.
— Погоди, Быстров, не дёргайся. Мы их всех прищучим! — пообещал начальник угро, взявший на себя руководство операцией.
Идущие на штурм агенты получили металлические щиты. Мне тоже достался один, я вдруг почувствовал себя омоновцем — разве что дубинки не хватало.
— Вот и пригодился подарок от царской полиции, — усмехнулся Художников. — Пошли, ребята!
Сдаваться бандиты не захотели, догадывались, какая судьба их ждёт, после серии нападений на сотрудников угро, и мы пошли на штурм.
Окна закидали гранатами, а когда грохот стих, вышибли двери и открыли огонь из автоматических пистолетов. Каждый из нас знал: задержанных сегодня быть не должно.
Так и получилось, да и не могло быть иначе. Мы мстили за наших погибших и раненых, надолго отбивая у преступного мира желание свести с нами счёты.
Это была бойня с предсказуемым результатом.
Когда всё закончилось, мы выволокли из дома восемь трупов, уложили их в один ряд для опознания.
Художников прошёл мимо мёртвых тел, держа в руках фотокарточку главаря, остановился напротив одного — с прилизанными волосами и двойным подбородком, сличил со снимком и, не удержавшись от злорадной ухмылки, произнёс:
— Вот и допрыгался ты, Корень! А вместе с тобой и вся твоя «Белая маска».
Он повернулся к прибывшим санитарам:
— Грузите сволочей! Пусть едут в морг — там и место.
После операции, сдав пистолет и щит, я не удержался и снова отправился в больницу, узнавать, как дела у напарника. Можно было, конечно, позвонить, но я хотел увидеть Петра собственными глазами, если повезёт — перекинуться с ним парой слов.
— Вы к кому? — остановила меня постовая медсестра отделения.
— К Михайлову.
— К Михайлову? А у него уже кто-то есть.
— Что?! — чуть не заорал я и бросился к палате, боясь, что вдруг повторится история с Лёвой, что сюда явились недобитые нами бандиты, чтобы на сей раз расправиться с Петром.
На ходу выдернул наган, ворвался в палату и тут же застыл.
Над кроватью Петра, склонилась, заботливо поправляя одеяло женщина в белом халате. Услышав шум, она обернулась и с испугом посмотрела на меня.
У неё было красивое ухоженное лицо, все достоинства которого были умело подчёркнуты косметикой.
— Простите, вы кто? — спросил я, пряча револьвер в кобуру.
Женщина подняла голову и с гордостью в голове ответила:
— Я? Я жена Петра Михайлова — Вера.
— Очень приятно, — улыбнулся я. — Будем знакомы, я его напарник и друг: Георгий Быстров.
Продолжение приключений Георгия Быстрова в романе "Ростов-папа. Часть 2" — https://author.today/reader/241699
