хочешь обратно в парилку.
Укутав меня в полотенце, Джеса под руку провел меня по узкой дорожке.
— Ну и шуточки у вас, — сердито сказала я, когда добралась до скамьи и рухнула на нее.
Послышался плеск, еще один, и смех — восторженный голос Вероники и удовлетворенный Тави.
— Видишь, всем хорошо, — улыбаясь сказал Джеса.
— Тебе тоже?
— И мне. Даже не хочу думать о том, как за тебя испугался, настроение зашкаливает за отметку «великолепное».
— Знаешь, наверное, у меня тоже… Но я слишком испугалась, до сих пор трясет.
— Тогда выпей пару кружек чая, и вернемся назад. Расслабишься, и перестанешь трястись.
Я подумала, прислушалась к своим ощущениям.
— Пожалуй, не стоит. У меня теперь эта ваша баня ассоциируется с кошмаром.
— Эй, ликтор! Ты на своем Рубеже! Здесь с тобой не может ничего плохого случиться!
— Не знаю. Может быть, мозг согласится когда-нибудь с этим знанием, но пока я маленькая испуганная девочка, которая чуть не утонула.
— Хочешь или не хочешь, но в парилку еще раз пойдешь. Не бойся, я буду рядом.
Дверь распахнулась и в предбанник ввалились Вероника и дракон. Счастливые, восторженные. Меня накрыло их счастливой энергией так, что я даже улыбнулась.
— Вау! Это так здорово! Правда?
Покрасневшая, распаренная и веселая Вероника трещала без остановки. Дракон то поддакивал ей, то подшучивал. Джеса присоединился к их веселью и даже, отчасти вовлек в него меня.
— Ты просто гениальный дракон! Отличную придумал идею с баней! — Вероника обняла Тави за шею.
— А если ты сейчас его поцелуешь, он может стать человеком, — попыталась пошутить я.
Что и говорить, шутка была действительно дурацкой, но я до сих пор не пришла в себя после купания. Но девушка восприняла это как сигнал к действию. И, приблизив лицо к самой пасти дракона, отчаянно, изо всех сил присосалась к его носу.
Я почувствовала мощнейший выплеск Силы, радостной и счастливой, возвышенной и летящей. Вероника на мгновение словно засветилась, как горящий в темноте фонарь.
И…
Дракон отшатнулся… пошатнулся, вдруг весь сжался…
И перед нами уже сидел знакомый мне Бандерлог. Ошарашенный. Обнаженный.
— Пппо-пппо-ппполучилось, — сказал он.
— Ааа! Чтооо?
Вероника выглядела не менее ошарашенной. Глаза ее вращались во все стороны, она никак не могла остановить свой взгляд на бывшем драконе.
— Ччччтоооо…
— Ты волшебница. Превратила дракона в человека, — сказал Джеса очень серьезно, хотя и улыбаясь.
— Я… вол… — она задохнулась, слова пропали, она лишь сидела, открывая и закрывая рот.
Караул! Эти клоуны испортят девчонку! Она же будет верить, что может превращать драконов в людей. Или кого-угодно во что-попало. А когда у нее не выйдет, потеряет уверенность в себе. Впрочем, еще хуже, если это у нее получится…
— Не верь им, они смеются, — сказала я. — Учитель Тави — оборотень. Может превращаться в брагуда…. Дракона. А еще в огромного мангуста.
— Ппправда?
Бандерлог закрыл глаза, напрягся…
— Не получается!... Чертовы ведьмы!
— Они не ведьмы, а волшебницы. Ты же знал, с кем связался, — примирительно сказал Джеса. — Сами испортили, сами поправят… со временем.
И тут Бандерлог взорвался. Подскочил и начал орать сразу на нескольких языках, среди которых, к счастью, русского не было, так что Вероника не поняла, что он кричал, даже я половину не разобрала. Оно и к лучшему.
«Дом, милый Дом, пожалуйста, дай ему одежду, а то перед Вероникой неудобно», — попросила я, увидев, что она закрыла лицо руками.
В один момент на Бандерлоге оказалась одежда. Точно такая, в какой он явился на Рубеж. Все лучше, чем скачущий и размахивающий всем, чем может, голый мужик.
Он рванул на груди рубашку с такой силой, что две пуговицы отлетели, вырванные с мясом. Затем он прыгнул через стол, и выскочил из бани.
— Дела…
Настроение у нас с Джесой было испорчено. А Вероника хлопала глазами, дергалась, порывалась побежать за Бандерлогом, но тут же садилась обратно. И светилась, светилась, но теперь не Силой, а от радости — она волшебница!
Бандерлог выл и ругался где-то на полянке. Мы сидели в предбаннике и не знали, что делать. Время тянулось невыносимо медленно. Наконец, минут через десять, он вернулся. Вошел, остановился у порога, оглядел нас и сказал:
— Я ухожу. С меня довольно.
— Тави, Тави, не уходи! — запричитала Вероника. — Ты думаешь, что останешься человеком? Поверь, это совсем не плохо, быть человеком!
— Спасибо. Я в курсе. Ликтор Юнта, выпусти меня. Я ухожу. Не знаю, в кого вы меня в следующий раз превратите. Я хочу найти волшебников, которые вернут мне мою сущность.
— Не обижайся и не держи на нас зла, Бандерлог, — сказала я грустно. — Мы неопытные волшебницы. Если ты задержишься, то, возможно, я сумею тебе помочь.
— Ты. Этого. Не. Хочешь, — впечатал он каждое слово. — Злишься. Может быть, правильно. Но я не хочу ни знать этого, ни понимать. Выпусти меня. Сейчас.
— Доброго пути, Бандерлог. Ты можешь вернуться, если не найдешь… опытного волшебника.
Он повернулся и вышел, хлопнув дверью.
— Он… ушел? Не вернется?
— Да, Вероника, он ушел. Но обязательно вернется, просто не сегодня.
— Знаешь, я, кажется, влюбилась в него… когда он был драконом… таким… настоящим. А как человек… он мне не так понравился.
— Это хорошо, — одобрительно кивнул Джеса. — Ты уже чувствуешь, когда он настоящий, а когда просто оборотень. Ты волшебница, но не знаешь своих сил. Тебе нужно учиться. Если хочешь, я провожу тебя в другую реальность… Примитивный био-мир, туда из самых разных миров приводят детей, чтобы они научились чувствовать свою силу и природу.
— Там за прудом?
— Да. Но откуда ты знаешь?
— Туда ушла моя подруга. Она прислала записку, что останется там на время.
— Отлично, значит, там ты будешь не одинока. Там хорошие школы для начинающих магов.
— Нет. Прости, Джеса, но я не хочу больше в Хогвартс. Я останусь с Юнтой. Мы будем учиться вместе с ней… Пожалуй, я тоже пойду. У меня через два дня экзамен…
— Проводи ее, — шепнула я. — Она сейчас счастлива и разочарована, не хочу, чтобы влипла в какую-нибудь историю.
Джеса начал одеваться. Я шагнула в буфетную, взяла одежду Вероники, и тут же вернулась. Она сгребла ее и заскочила в моечную. Через
