— К этому мы ещё вернёмся, — пообещал я, — золото? Дерево?
— Рудники разрабатываются на постоянной основе мой царь, — ответил Усерамон, — но как просил мой царь, не на максимуме, а только обеспечивая постоянную ежемесячную выработку. Что же насчёт дерева, думаю Его величество заметил и сам, как много его стало во дворце.
Я согласился, поскольку это первое, что бросилось мне в глаза. Реальное обилие деревянных предметов мебели, которую стали делать так, как я делал для себя, а также окон и декоративных дверей и панелей.
— Мне пришлось привлечь местные племена, которые с большой охотой стали работать на нас, получая за работу деньги, — сказал он, — но в планах расширить население города Мерове, чтобы поток дерева был более постоянным, чем сейчас. Рода Абидоса, занимающиеся снаряжением для Его величества, с момента, когда на наши рынки снова хлынули медь и олово, жаловались на недостаток древесного угля, так что я сейчас занят тем, чтобы обеспечить их им.
— Отлично Усерамон! — я покачал головой, — просто отлично!
— Я рад служить своему царю, — склонил он голову, оставаясь серьёзным.
— Насчёт Северного Египта я тебе очень сильно помогу, — я всегда помнил о двух важных вещах, с которыми объездил почти весь Ханаан, но о которых со мной почему-то никто из сынов Израилевых не хотел больше говорить. Точнее не так, купцы и главы городов заикались о них, точно зная о том, что скиния и Ковчег Завета хранятся у меня, но дальше моего вопроса о том, кто мне даст гарантии, что когда я отдам их иудеям обратно, меня снова не предадут, мы не заходили. У них не было единого государства, а разрозненные колена не могли выставить единого правителя, так что по факту, договариваться было просто не с кем. Отдавать такие ценные вещи только в одно колено или город я считал ненужным расточительством, так что священные реликвии хранились пока у меня под двойной охраной.
— У меня есть две вещи, ради которых иудеи будут себе ж…ы рвать, чтобы тебе помочь, — продолжил я, обращаясь к Усерамону, — но мы будем ими, как морковкой у морды осла махать, но не отдавать. Сейчас это просто бессмысленно, пока они существуют разрозненными городами.
— Я понял мой царь, — склонил голову Усерамон, — благодарю за подсказку от Его величества.
— В остальном, можешь брать большую часть войска Хатшепсут, меджаев, а также моих новых наёмников хабиру, они местные, отлично знают дорогу и помогут тебе. Думаю, тебе также не помешает взять кого-то из всадников Менхеперресенеба, разведчики знают больше остальных, пусть отдохнуть недельку, потом пристроим их к сопровождению тебя в поездке.
— Благодарю Его величество за помощь, — поклонился мне ниже Усерамон.
— Помни главное, никаких насаждений силой верований или идеологий, — напомнил я ему, — в отличие от близкой к нам Нубии, там сам Тот сломит ногу в богах и богинях.
— Кстати мой царь, жрецы уже сильно интересовались планами Его величества на новые территории, — заметил Рехмир, — я ответил, что это мне не известно.
Я встал, подошёл к своему сундуку и отперев сначала его, затем шкатулку, достал оттуда один экземпляр своего многомесячного труда. Вернувшись, я положил его перед обоими мужчинами.
— Как прочитаете, мы позже его обсудим, — сказал я, — никому не показывать!
— Мой царь, само собой, — тут же оскорбились оба.
— Дальше Усерамон.
— Рынки Фив стали настолько популярны, что в город прибыли сначала купцы из Вавилона и Элама, стран, которые лежат много восточнее Ханаана, затем и послы их царей, — сказал глава канцелярии, — они ждут возвращения Его величества из похода, чтобы принести ему дары.
— Как и послы хеттов, которые стали частыми гостями в царском дворце, но почему-то предпочитая при этом половину царя Хатшепсут, а не Его величества Менхеперры, — добавил Рехмир и Усерамон склонил голову в согласии с его словами.
— Да и в целом, купцы за товарами и рабами прибывают к нам отовсюду мой царь, — продолжил доклад Усерамон дальше, — очень много интересных новостей с разных концов мира, но я бы хотел посвятить этому отдельную встречу мой царь, их слишком много.
— Я поддерживаю дядю, — согласился Рехмир, — с нами восстанавливают связи даже те, кто раньше не сильно хотел иметь дел с Египтом.
— Причина? — удивился я.
Рехмир опустил руку вниз, звякнул кошельком и вытащил золотую монету с моим профилем.
— Это, мой царь. Деньги и дешёвые рабы оказались нужны всем. Фиванские рынки забиты чужеземными купцами, что вызывает недовольство даже местных купцов и жрецов, которые хотели, как и прежде, по дешёвке скупать их всех, но с прибытием чужестранцев, цены на рабов выросли, как и цена золотых монет.
— Я ведь запретил выводить на рынок слишком много, — нахмурился я, — объяснял вам, что большое количество золота вызовет инфляцию.
— Мой царь, это я нарушил приказ, — спокойно сказал Усерамон, — я помню объяснения Его величества, но также помню то, что мой царь говорил о том, что падение цены на золото будет в том случае, если оно в основном будет оставаться в нашем царстве.
Я согласно кивнул.
— Проблема мой царь в том, — тихо сказал он, — что наши деньги становятся платёжным средством в других странах. Купцы мне рассказывают, что наши золотые и серебряные монеты уже имеют ход в Вавилонии, Митанни и у Хеттов, не говоря уже о десятке других более меньших государствах или городах. Монеты, которые предложил использовать мой царь, оказались слишком хороши в качестве платёжного средства и их на нашем рынке не хватает даже нам самим. Денег в обороте просто не осталось. Они да, возвращаются обратно к нам в виде налогов и пошлин за торговлю, но пока недостаточно, чтобы насытить даже торговлю в Фивах, не говоря уже об остальных городах. Там ситуация с деньгами ещё хуже мой царь, я лично это проверил, прежде чем отдать приказ, противоречащий воле Его величества.
— Сколько ты пустил в оборот? — задумчиво произнёс я, даже не думавший о том, что подобное может случиться.
— Всё, что Его величество нам оставил, — ответил Усерамон, — но этого всё равно оказалось мало и возвращения Его величества мы так ждали в том числе и по этой причине.
Я погладил подбородок. Деньги в виде монет и правда тут никто до меня не использовал, все рассчитывались: кто золотыми кольцами, кто натуральным продуктом, кто пластинками серебра, так что если египетские деньги выступили всеобщей валютой, то это вносило многие коррективы в мои дальнейшие планы.
— Это я проверю Усерамон, — решил я, — и мы вернёмся к этому вопросу позже.
— Благодарю Его величество за мудрое решение, — с большим облегчением склонил он голову.
— Дальше.
Глава 19
— Вернулся из своего похода ваш помощник мой царь, — тихо сказал Усерамон, — Неси. С ним прибыло сто прекрасных коней, настолько красивых, что слухи о них распространились далеко за пределы Фив. Я слышал, что у него пытались купить несколько, но он отверг все предложения, сказав, что их ему приказал доставить Его величество Менхеперра.
— Отлично! — обрадовался я, поинтересовавшись, — кроме коней ещё кого-то привёз?
— Странных горбатых созданий мой царь, — кивнул Усерамон, — но этих очень мало, не больше десятка.
— Отлично, — повторил я, — обязательно с ним встречусь позже. Что ещё?
— Я, как и просил Его величество, закончил проверку рода из которого происходит жена Его величества — Меритра Хатшепсут, — глаза канцелярии покачал головой, — они, к моему большому сожалению, оказались преданы только себе. В их планах возведение своих детей на престол Египта, для этого они и воспользовались доверием как моим, так и царя Хатшепсут.
— Интересно девки пляшут, — удивлённо покачал я головой, — с этим тоже придётся разобраться, но позже.
— Тогда из основного у меня всё мой царь, — Усерамон показал на Рехмира, — очередь говорить верховному визирю.
Парень смутился, склонил голову, достал свои записи и заглядывая в них, стал рассказывать.
