— Тогда господин осталось ещё несколько моментов…
— Давай их.
— Как нам реагировать на попытки клана Сакрас расширять их бизнес незаконных эликсиров и веществ?
— Хм-м-м, — Аргалор постучал когтями по шкурам. — Из-за огромной цены их смеси доступны лишь аристократам, а если те на них подсядут, то их и не жалко… С другой стороны, давать ей столь значительное влияние на аристократию тоже не стоит…
— Тогда как насчет тихо сдавать её поставщиков эльфам, если они приближаются к слишком влиятельным лицам? Между темными и светлыми непримиримая вражда. — предложил Асириус.
— Да, так будет проще всего. Кроме того, проследи, чтобы её товар никак не касался моих собственных прислужников и тех разумных, что входят в зону моих интересов. Я не потерплю, чтобы их производительность упала или чтобы их деньги уходили на чужую сторону!
— Будет сделано, повелитель! — обрадованно воскликнул Асириус, облегченно выдохнув. Он подспудно опасался, что погнавшись за золотом, Аргалор их всех продаст клану темных эльфов.
— Что там у тебя ещё?
Асириус поморщился. Дальше всё могло выйти из-под контроля.
— Господин, — начал он аккуратно. — Вы же знаете, что Ларс Эклунд держал всё графство в кулаке и большая часть войск графства была его собственными, а не баронств? Именно они патрулировали дороги, уничтожали монстров и делали многое другое. После того, как вы поговорили со Сванте, он издал распоряжение, что с этого дня охрана всего графства переходит в распоряжение драконьих ублюдков.
— Да, так и есть, — удовлетворенно улыбнулся Аргалор. — Теперь налоги всего графства идут на спонсирование Ублюдков и никто, даже герцог не может мне в этом помешать!
— Вы правы, — осторожно заикнулся Асириус. — Мориц уже почти не спит и занимается лишь наёмом новых и новых бойцов в ваш отряд, повелитель. Во всех городах графства открыты вербовочные пункты. И благодаря нашей репутации, туда идёт стабильный поток новобранцев.
— Хватит тянуть великана за яйца, прислужник! — рыкнул дракон, которому надоело, как Асириус мнётся. — Говори уже!
— Императорский налог на деятельность наёмных компаний, — сдался кобольд. — Если раньше мы всё ещё могли уходить от налоговиков, то теперь это совершенно невозможно. Наша численность уже превысила полтысячи разумных, и мы продолжаем расти. Да, мы ещё далеко от высшей лиги, но Драконьи ублюдки совершенно вышли из разряда незначительных отрядов. Мы будем вынуждены купить наёмничий патент, если решим продолжить вести свою деятельность и платить… налоги…
— Хорошо, конечно, покупай. — легкий ответ дракона заставил Асириуса на мгновение подумать, что он ослышался.
— Господин, это очень много золота, а после выплаты долга Сванте наши финансы оставляют желать лучшего, — осторожно добавил прислужник, словно сапер обезвреживающий особо опасную мину. — Если быть честным, то в казне после всех этих выплат останется очень мало золота…
— Я это всё понимаю, но это не обычная трата, а вложение, которое в будущем принесет нам много-много прибыли. — умиротворяюще ответил дракон, пока Асириус смотрел на него со всё более странным взглядом.
— Повелитель… а почему у вас так странно дергается лапа?
— А? — Аргалор опустил взгляд и увидел, что его передняя лапа судорожно трясется Ему пришлось наступить на неё второй, чтобы немного остановить. — Не обращай внимания, прислужник, скоро пройдет.
— П-повелитель, у вас глаз тоже начал дёргаться…
— Всё нормально… — дракона ощутимо повело и Асириус окончательно впал в панику, выскочив за дверь и начав кричать на перепуганную стражу.
— Вы все, чего стоите⁈ А ну срочно хватайте ближайших слуг и принесите нашему господину его любимый сундук с золотом! Быстрее! Ещё быстрее! Господину плохо!
Императорский налог стал одним из самых тяжелых испытаний, с которым Аргалор столкнулся за две жизни разом.
От автора: глава значительно побольше за день пропуска)
Глава 18
Моргенс Гудмунд, ныне бывший глава стражи покойного Ларса Эклунда, изволил пребывать в самом скверном расположении духа. И причин для подобного настроения у него было более чем предостаточно.
Будучи презираемым полукровкой, несмотря на лживое уверение империи об отсутствии расовой нетерпимости, Моргенс с самого раннего детства знал, что его более длинные, чем человеческие, уши — это порок, мгновенно делающий из окружающих его людей презрительных скотов.
Полукровки вроде него быстро учатся, как можно скрывать свои «нечеловеческие» черты, чтобы сливаться с более многочисленным людским населением. Кто-то использует длинные волосы, другие практикуют макияж, третьи, если имеют хотя бы слабенькие магические способности, ориентируются на иллюзии.
Моргенс ещё считал, что ему повезло, когда он взял куда больше от своей матери, дочери безземельного рыцаря славной фамилии Гудмунд, а не «людофила» эльфа, его отца.
Давным-давно, когда Моргенс был маленьким, он мечтал, что когда-нибудь сбежит в леса к своим далеким родичам и станет одним из них. К счастью жизнь объяснила ему, как дела обстоят на самом деле, прежде чем он успел воплотить свой отчаянный план в жизнь.
Остроухие бессмертные уроды, как оказалось, в чём-то были ещё более неприятны, чем даже люди. Неофициально пропагандируя и всячески демонстрируя своё превосходство, эльфы заявляли, что спариваться с другими расами ниже их достоинства. В реальности же ситуация обстояла совсем иначе.
Будучи невероятно долгоживущей расой, многие из эльфов настолько скучали, что находили поистине извращенное удовольствие в самых противоестественных тайных связях и оргиях.
По всему Таросу была известна эта двуличная черта остроухих ублюдков, что днём говорили о своем презрении к смертным, а уже ночью творили такое, о чём те, кто побывал на их «вечеринках», иногда даже боялись произносить.
Впрочем, «светлые» эльфы все же соблюдали кое-какие границы, в отличие от своих темных собратьев, чьи оргии в глубине подземелий находили самую искреннюю поддержку темных богов.
Гоняясь за новыми ощущениями и удовольствиями, сотни эльфов ежегодно уходили из своих лесов дабы устроиться наёмниками, охранниками, гвардейцами или даже проститутками. Будучи одним из самых страшных воинов Тароса, многие из них даже благополучно возвращаются обратно в леса, чтобы ушла уже новая партия, жаждущая новых ощущений.
Но вернёмся к Моргенсу Гудмунду, полукровке, всю жизнь жаждущему доказать всем и себе в частности, что он лучше любой из двух рас, к которым относились его предки.
Ради этого Моргенс с самого раннего детства научился владеть оружием, подкупив одного старого солдата. Благо, его мать, святая женщина, не отказалась от эльфийского ублюдка, а помогала ему вплоть до своей смерти от старости.
Раз в десять лет Моргенс приезжал в свой родной город, чтобы посетить и заказать у жрецов освящение её могилы.
В отличие от эльфов, полукровки не обладали продолжительностью жизни, практически равной бессмертию, но тем не менее сотни лет не являлись для них значимой проблемой.
Пользуясь своим долгожительством, Моргенс был одним из самых осторожных наёмников Форлонда. Гудмунд выбирал лишь те наёмные заказы, что могли гарантированно принести ему прибыль и минимум опастности.
Так он и рос, постепенно улучшая своё тело с помощью эликсиров, обретая новую, улучшенную экипировку и обзаводясь полезными связями.
В какой-то момент его навыки, сила и снаряжение достигли того уровня, когда необходимость в наличии целого отряда почти полностью отпала. В случае слишком большой опасности Моргенс мог бы просто убежать, а заказы, где «не мог» он просто не брал.
Пора было встать на следующий уровень, к примеру, предложив свои услуги какому-нибудь барону, дабы попытаться выслужить себе рыцарство и уже с его помощью попробовать выбить пожизненное дворянство, но судьба распорядилась иначе.
