Твою мать, Валера! Картонных дел мастер! Почему сразу не сказал?
— Да все нормально, что-нибудь придумаем! — оскалился тот, став похожим на злого клоуна. Выражение лица у него было особое, к нему нужно привыкнуть.
— Ну, будем разбираться! — произнес Степанков, потирая ладони. По сути, он только что стал главным механиком, ну а роль теоретика осталась за Валерой. А я так, контроль качества.
С помощью ключа на тридцать два и какой-то там матери мы открутили и сняли люк машинного отделения, полезли внутрь. Двигатель от ГАЗ-51 я ранее уже видел, только никогда не разбирал. В прошлой жизни срочника я на «Газоне» только ездил, но почти никак не обслуживал. Было очевидно, что раз бронированная машина не заводится, то проблема может быть в чем угодно, а специалисты из нас ровно такие же, как балерины. Но, как говорится, глаза боятся, а руки делают.
Сначала мы проверили нагрузочной вилкой, заряжены ли аккумуляторные батареи. Ну так, мало ли, вдруг у них ноги выросли? В армии всякие чудеса случаются, уж я-то их много видел, причем самого разного плана.
С батареями все было нормально. Обе живые и боеспособные. Стрелка топливомера была почти на максимуме. Проверили свечи — тоже нормально. Генераторы — вроде бы исправны, хотя толку-то от нашей проверки? Вообще, исправность системы зажигания особо-то и не проверишь — никакого специального оборудования для этого в автопарке тех лет нет и никогда не было. А из технической документации имелось только руководство по войсковому ремонту, которое кто-то залил маслом так, что там сложно было что-то разобрать. Ну и еще штук семь страниц отсутствовало. Возможно, кто-то из наших предшественников пустил их на туалетную бумагу.
В общем, с горем пополам перебрали мы еще несколько самых распространенных вариантов, которые выдумывал в основном Колян — все-таки гроза дядиных мотоциклов. Точнее, мотоцикла. Визуально проверили исправность трубок топливной системы — нигде ничего не текло. Зачем-то полезли разбирать карбюраторы, заодно сняли и решили почистить бензонасосы. Для этого разобрали половину машинного отделения, потому что до некоторых узлов было просто не добраться. Измазались в масле буквально по уши, а на руки было смотреть страшно. У негра и того чище. Детали и болты валялись повсюду, отчего со стороны создавалось впечатление, что недра нашей «шестидесятки» кто-то распотрошил.
Пять с половиной часов и наконец-то работа была закончена. Само собой остались лишние несколько болтов и гаек, как же без этого⁈ От них мы поторопились избавиться, смахнув в яму. Попробовали завести — ну ни в какую. Вновь начали думать, что же мы могли пропустить. Пока я ходил в столовую за пайком, Степанков и Кольский в соседнем боксе сняли аккумулятор с «Шишиги», перетащили сюда. Попробовали завести, опять ни в какую.
Часы уже перевалили за пять, а причина так и не была найдена.
Мозги буквально кипели — да в чем же причина? Чего этому драндулету нужно?
— Так, а что если там бензина нет? — спросил я.
— Как это нет? Стрелка же показывает, что есть.
И верно. Только даже я не сразу допер, что стрелка почему-то не падает на ноль, а все время «висит» в одном и том же положении.
— Да ну, чушь это! — неуверенно возразил Степанков. — Лось же сказал, что залил полный бак.
— И все же, давайте проверим?
Уже не помню, один бак у БТР или два, главное, что он мог заправляться сразу с двух горловин. В общем, полезли мы в бак, а там… Сухо, как в желудке у верблюда! Вот вообще в ноль!
— Как это так? — искренне удивился Колян. — Куда делись двести девяносто литров бензина?
В общем, в отдельном закрытом боксе отыскали мы пару канистр, залили туда бензина АИ-76, судя по сделанной там надписи. И вуаля, этот бронированный монстр завелся. Нашей радости не было предела, пусть и прошло все через задницу. Первое, что нужно было проверить это как раз наличие топлива в баке, а мы на стрелку полагались.
— Это что же получается, мы полдня разбирали этот аппарат, потом собирали, а у него просто топлива не было?
Посмотрели, посмеялись. А когда подошел прапорщик Лось проверять работу, мы ему рассказали очень страшную историю о том, что там были намертво забиты бензонасосы и как мы все это дело доблестно чистили.
— Да? — тот почесал щетину на подбородке. — Ну, в итоге-то что?
— Валера, продемонстрируй! — скомандовал я.
Гордый как павлин Кольский, полез внутрь. Спустя несколько секунд БТР-60ПБ завелся. Зафырчал, задымил.
— Ну что, товарищ прапорщик! — радостно заявил Степанков. — Урчит, как котенок! Говорил же я вам, что разница между мотоциклом и бронетранспортером не велика.
— Угу… Ну, хорошо. Кольский, выгоняй его из бокса!
И это его решение стало критической ошибкой!
То ли Валера никогда не ездил, то ли еще что… В общем, реанимированный нами монстр проехал буквально два метра, а затем внезапно вздрогнул. Где-то сзади что-то душераздирающе лязгнуло и машина вновь заглохла. И больше не завелась.
Я прикрыл глаза ладонью. Вот нутром чувствовал, мы что-то там доломали.
— Твою налево, Кольский! — воскликнул старшина. — Что ты там сделал?
У того глаза были по пять копеек. Сидел и смотрел куда-то в сторону столовой.
В общем, БТР в тот вечер так никуда и не поехал. Старшина в итоге поехал на «Шишиге». Хотя я так и не понял, зачем гонять БТР на птицеферму?
Это уже потом выяснилось, что мы забыли внутри машинного отделения ключ на тридцать два, который случайно завалился куда-то «не туда». Ротному влетело от командира части, тот дал люлей старшине. Старшина Степанкову и Кольскому. Ну а я грамотно отмазался, что к сборке-разборке никакого отношения не имел.
В общем, было и было…
Глава 12
На стрельбах и не только
А из грандиозного впереди планировалось принятие воинской присяги.
Присяга, это священный ритуал, торжественная клятва, которую дает гражданин, вступая в ряды Вооруженных Сил СССР. Ее проходили все без исключения, даже те, кто по состоянию здоровья находился в госпитале. Только позднее.
Если подумать, то присягу я уже принимал ранее, поэтому для меня в этом мероприятии не было чего-то особенного, но пройти его я все равно был обязан. Остальные мои сослуживцы относились к этому по-разному, кто-то готовился и ждал, а кому-то было все равно. И хотя сержанты проводили беседы, объясняли и отвечали на вопросы,
