Это был очень тяжелый разговор, в котором опытный придворный пытался понять мой интерес, при этом не показывая своих намерений. И, если бы я не знал от доверенных лиц, что его род планирует подвинуть Каджаров с трона, то, наверное, не решился бы на эту встречу. Тем не менее, даже эта непростая беседа к вечеру подошла к концу. И от Мирзы Юсуф-хана я услышал предупреждение о том, что сейчас лучше человеку торговому находится вне стен Тегерана. Намек был более че прозрачный. Я бросился в столицу, чтобы предупредить наших людей, в первую очередь следовало обеспокоиться безопасностью посольства. И… я не успел.
Из всех посольских выжило двое, одного из них, израненного, подобрал я, второму просто повезло: он был послан с поручением в Решт, что спасло ему жизнь. Самым сложным было сориентироваться в произошедшем и понять, что произошло на самом деле, в чьих руках сейчас власть и к чему это может привести.
Почти пять дней город находился во власти толпы. Грабежи, поджоги, убийства стали нормой на улицах Тегерана. В толпах восставших было много военных. Мне повезло добраться до купеческого квартала, где я укрылся среди своих слуг. Мой дом стал моей крепостью. Вообще, купцы организовали что-то вроде стражи: граф Монтефорти получил хорошую мзду, но кроме его полицейских квартал купцов защищал приличный отряд наемников-пуштунов. Эти мрачные воины оказались не по зубам неорганизованной толпе фанатиков. Впрочем, больше всего пострадали христианские и еврейские кварталы, жители которых не имели оружия и не имели права себя защищать! Тысячи трупов! Множество изнасилованных женщин! В жестоком круговороте событий только на шестой день волнения стали утихать как-то сами по себе. Правда, только после того, как на улицах появились конные ополченцы, прибывшие по приказу из Карагана и Мазандерана.
Больше всего я ожидал появления в городе персидской казачьей бригады, ее отсутствие меня удивляло больше всего. Кто же знал, что именно этот отряд из столицы вывели по приказу самого шаха? Воистину, если Господь хочет тебя наказать, он лишит тебя разума! Весть о гибели Наср-эд-Дин-шаха была громом среди ясного неба! Но еще большей неожиданностью стала весть о том, что во время штурма шахского дворца погибла почти вся его семья. Власть перешла в руки Камран-Мирзы Наеб-эс-Салтане, военного министра Персии. Он не имел шанса стать шахом, но подозрительно совпавшая с восстанием смерть старшего брата, как и многих других Каджаров, сделала его единственным претендентом на престол. На посту военного министра он слыл казнокрадом. Но имел влияние на некоторых командиров, которых прикормил, и не зря. Именно их отряды наводили порядок в столице. Впрочем, у нового шаха было слишком много врагов, особенно среди аристократической знати. Так что власть нового правителя Персии имела весьма непрочное основание. Всё только начиналось!
Глава двадцатая. Встреча у Решта
Глава двадцатая
Встреча у Решта
Иран. Решт
11 июля 1884 года
В помощь одному замыслу случается много такого, что иначе никогда бы не случилось. Принятое решение влечет за собой целый поток событий: полезных совпадений, встреч и предложений о материальной поддержке, в которые никто и никогда бы не поверил заранее.
(Уильям Хатчинсон Мюррей)
Генерал Скобелев
Мы непозволительно долго готовились к этому походу. Я даже успел устать. Но откуда это у государя такая уверенность в том, что в Персии возникнет замятня? Он говорил об этом так уверенно, как будто предвидел эту ситуацию. Первого июня сего года я получил приказ начинать операцию. Было подготовлено почти всё, но всё-таки не всё. Мы должны были начинать осенью: в сентябре-октябре, но что-то пошло не так. Насколько я понимаю, англичане смогли первыми нанести удар и сейчас в этой стране началась натуральная гражданская война. И все из-за того, что севший на престол Камран Мирзы никаким авторитетом не пользовался. Ни в войсках, ни у аристократии. В результате богатейшая страна Востока оказалась на грани исчезновения. Было ли это кому-то выгодно? Англичане! Этот ответ приходит первым в голову. Из-за сильного влияния России в Персии даже разделение его на несколько государств сыграет им на руку: спят и видят, чтобы выдавить русских купцов и нашу промышленность из этих рынков. И теперь у нового шаха, последнего из династии Каджаров, под рукой несколько отрядов гвардии, да полторы тысячи наемников, впрочем, казна пуста, разворована, взять откуда-то новые войска и привлечь новых сторонников — весьма проблематичное занятие.
Больше всего в этой замятне стали страдать иноверцы. Разграбленные еврейские и христианские кварталы — вот и вся добыча победителей. Как бы я не торопился, но… выступить получалось только второго июля. Мы создали три базы снабжения армии, которая будет действовать в Персии: Баку, Астрахань и Красноводск. Государь сказал, что проблема Персидской кампании — это проблема логистики. Слово такое применил, от греческого «логоса» — знания, мудрости. Вопрос вопросов — как снабжать части, которые окажутся в Персии. Какую политику вести с местным населением? Ведь мы пришли мстить. Но единственно возможным вариантом решения конфликта может стать Персия под нашим влиянием. А это включает наши гарнизоны и выдавливание из страны англичан. А у нас готова только группа вторжения, группы поддержки и усиления еще не все подтянуты, боевое слаживание частей не проводилось, хорошо, что хоть штабные учения провели, чтобы каждый командир знал свой маневр.
Благоприятным фактором для начала операции стало то, что на острове Ашур-Ада и в порту Энзели базировались корабли Каспийской флотилии. В сам порт прибыли три сотни Персидской казачьей бригады, для охраны оного, но к нашим морякам никаких враждебных действий не предпринимали. Тяжелого вооружения у персов не было, а воевать под прицелом тяжелых орудий канонерской лодки «Астрахань» им как-то не хотелось. Впрочем, наши моряки были приведены в состояние боевой готовности. Восьмого числа на рейде Энзели показалась флотилия с десантом. И первым на персидский берег сошел генерал-майор Домонтович, все ещё командир Персидской казачьей бригады. Расположенный на причале караул командира узнал и радостно приветствовал. Высадка батальона морской пехоты и первой волны десанта, в том числе сотни терских казаков прошел без сопротивления местных властей. Алексей Иванович немедля двинулся в Решт, где располагались основные силы казачьей бригады. Я не знаю, на что надеялся узурпатор, но если ты не платишь своим войскам, а тут появляется их командир, да еще и з казной, причем командир авторитетный, то… Правильно, казачья бригада, которая к тому времени насчитывала почти три тысячи всадников перешла в подчинение русского генерал-майора. Связка портового города Энзели и крупного населенного пункта Решт стала основным плацдармом для действия моего отряда. Снабжение шло через Каспий, благо, кроме кораблей военной флотилии участие в это операции принимали множество торговцев, как парусников, так и пароходов.
Десятого числа к Решту подошли отряды Кавказской «Дикой» кавалерийской дивизии, набранной, в основном, из мусульман. Чеченцы, черкесы и татары составляли основу этого войска. Морские пехотинцы к этому времени заняли все портовые городки Каспийского побережья Персии, в том числе Корум-абад и Амол. Из этих городков прямые дороги шли в Тегеран. И их необходимо было контролировать. Того же десятого числа Кавказская армия под командованием Исмаил-хана Нахичеванского стремительным маршем захватила Хой, а на следующий день вышла на Тавриз. Поздно вечером одиннадцатого меня нашел начальник штаба Куропаткин. Алексей Николаевич сообщил, что со мной хотят встретиться весьма влиятельные люди, чьи отряды подошли к Решту не более часу назад. После этого он пропустил ко мне в палатку невысокого, немного полноватого человека, с черной густой бородой, напоминающего и по одежде, и по поведению торговца средней руки. Сей человек говорил на русском без акцента и предъявил мне шелковую полоску с полномочиями, из которой следовало, что предъявитель сего капитан Генерального штаба Николай Иванович Янжул. Он выглядел весьма уставшим и попросил меня принять делегацию из нескольких сановников Персидской империи, сохранивших теплые отношения к Российской империи. Попросил возможности отдохнуть, после чего обязался рассказать о том, о чем имеет право рассказать, подробнее. Меня же просил не медлить с приемом вероятных союзников.
