будущим мужем…
По реакции Далтона Том прекрасно понял, что к чему, и ему… стало смешно и грустно. Поднявшейся было злости вдруг оказалось недостаточно, чтобы захлестнуть его: волна взметнулась, но он оказался над ней. Или так сработал обет? Или все же он правильно сделал, убрав в первый крестраж изрядную часть злобы, ожесточения и пафоса (без них ему стало много легче быть «идеальным старостой», да и жизнь в целом стала как-то поприятнее).
— Я вас понял, — ответил Том, слегка наклонив голову. — Мистер Далтон, поздравляю. Вы действительно достойны этой удивительной женщины. Мисс Принц, мои поздравления.
Он посмотрел на удивленные лица и… убрал щиты — ненадолго, всего на минуту, невероятно длинную минуту, когда они смотрели друг другу в глаза. А потом развернулся и хотел было аппарировать, как Эйлин вдруг дотронулась до его рукава:
— Том… Приходи еще. Если, конечно, хочешь.
Он обернулся, чтобы срезать ее порыв, но наткнулся на взгляд и понял: она была без защиты… И сразу, не смущаясь никого, достала из-под платья кулон, сняла, отдала Далтону, сжавшему амулет в кулаке до побеления костяшек, и теперь снова смотрела Тому прямо в глаза, раскрывшись уже полностью.
И тот опять чуть не повелся: искушение узнать все и сразу было велико, — но все же вовремя перевел взгляд на озадаченного Алана:
— Вы позволите? — он протянул руку и получил амулет. — Это ваше творение?
Мужчина утвердительно кивнул.
Том посмотрел на него с большим интересом:
— Отличная работа.
— Я не самый сильный маг.
— И не слабый. Притом очень искусный. Уж поверьте, я видел немало подобных вещей, — он обменялся кивками с Далтоном и вернул амулет Эйлин. — Что ж, если никто не против… мистер, мисс, — он поворотом головы обозначил адресатов и получил от каждого утвердительный же кивок, — я все же буду иногда заходить. Но сперва подожду приглашения. На свадебное торжество не напрашиваюсь, просто чая вполне достаточно. Мягкий — не значит слабый, — произнес он, глядя на Эйлин.
И наконец аппарировал.
Эйлин смотрела на Далтона, словно не узнавая его. Тот, кого она считала слишком добрым и кротким для мужчины, оказался вовсе не таким. Нет, она не хотела бы потерять и того, деликатного, откликающегося на любую ее просьбу, не обижающегося на ее многочисленные отказы, возвращающегося к ней, несмотря ни на что… Но то, что она увидела, отличалось разительно. Он мог быть — он был! — каменной стеной, в самый тяжелый момент став тем, на кого можно опереться.
— Алан…
— Эйлин. Ответь, только правду. Ты сказала, что готова стать моей супругой, только чтобы прикрыть меня от гнева лорда Гонта?
— Я так за тебя испугалась… — она взяла его за руку, прижалась щекой к его ладони и прикрыла глаза. — Прости меня… За все, что я творила. За все обиды и капризы. Я так не хотела подвергать тебя опасности, но теперь уже поздно.
— Я готов умереть за тебя…
— Я знаю, я видела. Только ты мне нужен живым. Только ты. Нужен.
Довольно долго простояв, обнявшись, они, наконец, прошли в дом.
— Темный Лорд впечатляет… Ты как?
— Ощущение, что мы ходим по краю… а еще странное чувство: то, что мы это делаем, — правильно.
* * *
Северус в это время… веселился.
Проштрафившиеся домовые, рьяно желающие жить и служить, а в результате чуть не вытянувшие все силы из Хозяина («А-а-а, о-о-о, прищемите мне уши печной заслонкой!»), начали активно и громко «убивацца ап стенку», что, безусловно, очень быстро ему надоело. Увы, попытка как следует рявкнуть на них детским голосом даже у него самого вызвала иронию, а заходящиеся в слезах-страданиях домовики и вовсе ничего не услышали. В шуме-гаме от рыданий, приправленных ударами разной степени звонкости обо что попало, глас Хозяина тонул, как лодчонка в ураган. Северус плюнул, схватил ближайшего эльфа, потряс… Тот закатил глаза, но так их и не сфокусировал, продолжая стенать что-то об ушах. Ну, по крайней мере, идею подал.
Северус мысленно сплюнул и как следует цапнул того за кончик уха. Эльф замолчал на секунду и вновь заголосил, но эта песня, к счастью, была уже совсем другой, а во взгляде наконец появилась осмысленность:
— Хозяин! Хозяин Северус наказал Амера! Хозяин самолично укусил его ухо!
— Молчать! — прошипел Северус тому прямо в лицо. — И всех заставить замолчать!
Амер напрягся… и в комнате наконец установилась благословенная тишина.
— Хозяин, сэр… — попробовал пискнуть самый мелкий эльф, но, встретив красноречивый взгляд, замолк.
— Совершенно одичали! — прошипел Снейп интонационно не хуже василиска. — Встали все в ряд и назвались!
Глэсти, Дорти, Клатти, Ресси, Летчер, Динки и Амер… Во всех эльфячьих глазках сквозила явная сумасшедшинка, разве что Амер выглядел более вменяемым.
— Хозяин окажет честь… укусить меня? — пропищал самый крупный из семерки, кажется, Дорти, и развесил свои уши.
Северус фыркнул, но посмотрел на Амера, и…
— А ну быстро сами друг друга по одному разу перекусали!
Через пару секунд перед ним стояла та же шеренга домовиков, но уже вполне вменяемая.
«Мазохисты шизанутые», — подумал Северус, но вслух произнес:
— Тупые любители самоистязаний мне не нужны. Глупым, ненормальным, неуравновешенным — подарю одежду! Наказывать себя будете только по моему распоряжению. Хвалить себя и меня — тоже. Быть умными, собранными, адекватными и аккуратными. Все ясно?
В тишине слышалось невероятно скромное сопение и тихо колыхались покусанные уши.
— Я спросил, все ясно?
— Да, хозяин, — в этот раз хор домовиков прозвучал наконец-то слаженно.
— Хозяин, а можно?
— Что?
— Можно, я ухо помечу? На память?
— Да делай ты с ним что хочешь, только не прищемляй. Ты мне целым и вменяемым нужен, ясно?
— Да! Спасибо, Хозяин!
Северус повернулся к остальным домовикам, не заметив промелькнувшего в глазах Амера торжества… А зря. Домовик за пару дней оформил себе ухо в лучших африканских традициях...
— Список ваших имен и напротив них — ваших обязанностей в замке должен лежать вот на этом столике к вечеру. Сколько времени я проспал, Амер?
— Чуть меньше суток, Хозяин.
— Дома все в порядке, — встрял на ментальном уровне в разговор Аш. — Тебе ничего не грозило, эти дурики быстро спохватились. Но одичали, да, тут ты прав. Воспитывай теперь. Кстати, ты бы стряс с них что-нибудь за провинность.
Северус хмыкнул, задумавшись, но
