будет пока ничего делать. Максимум, когда всё успокоится он решит вопрос чужими руками чтобы самому не подставляться. В общем да, тут я сам себе подгадил. В свою защиту могу лишь сказать, что не сам провоцировал предыдущие конфликты, а реагировал на происходящие нападки.
Так что нужно провернуть ещё одну интригу, спровоцировать кого-то. Но при этом обставить всё так, словно я особо и ни причём и лишь жертва обстоятельств. Мол снова меня притесняют, а я лишь даю отпор. И никто уже не удивится тому, что после третьей нападки на меня я решил раз и навсегда закрыть этот вопрос. Это даже будет воспринято как должное и улучшит мою репутацию. Терпение это, конечно, благо, но даже у святого человека рано или поздно кончится терпение если его будут донимать на регулярной основе.
А так всё в целом упиралось в то, что мне опять же надо побольше пообщаться с однокурсниками и студентами-простолюдинами, выяснить как можно больше про остальных учащихся и преподавателей и найти подходящих кандидатов для начала конфликта. Это потребует времени, неделю или даже две. Достаточно терпимо, данному этапу моего плана можно уделить столько времени.
Пока я же продолжал учиться и общаться с однокурсниками. Вот сегодня снова были практические занятия по магии. Семён Семёнович оказался достаточно хорошим учителем и мог бы многому научить меня не знай я уже всё то, что он пытается мне втолковать. Однако благодаря ему никого не должен удивить рост моих способностей.
— Тебя бы ещё поднатоскать и во втором полугодии хоть выпускай участвовать в Магическом Турнире, — сказал преподаватель, когда я закончил упражняться с новым заклинанием. — Жаль только первокурсников не дают участвовать в нём.
— А почему? — Спросил я.
— Туда посмотри и сам поймёшь, — кивнул Семёнович на остальную мою группу, что отрабатывали навыки каста заклинаний.
Да, идиотский вопрос. Даже самые талантливые ребята из моей группы едва-едва смогут научиться давать отпор хотя бы первокурсникам, но про старшие курсы и говорить нечего. Тут можно заметить, что турнир сам по себе нечестен, ибо те же второкурсники тоже мало что могут сделать старшекурсникам, но это не совсем так. Они получат опыт, поймут, как лучше действовать во время поединков и уже через год-два покажут более лучшие результаты. А вот первокурсники ещё ничего толком не умеют, это будет избиение беззащитных котят и никакого полезного опыта они из участия в турнире не вынесут. Поэтому им и запрещают участие в нём, что вполне логично.
— Может попросить сделать исключение для меня? — Спросил я. — Закинуть в одну из групп второкурсников и усложнить задачу старшим курсам, чтобы они поднапряглись?
— Идея неплохая, но я тебе с ходу могу назвать пару причин, по которым ректор забракует её. Во-первых, сразу станет ребром вопрос в какую из трёх групп тебя зачислить для участия в турнире. Ведь те, кто будет в твоей команде смогут подняться высоко в турнирной таблице, получить почёт и уважение. Начнутся споры, будут недовольные, короче сплошные проблемы. Во-вторых, у нас в Академии очень не любят делать исключения. Да, все закрывают глаза на то, что простолюдины нередко делают грязную работу за других студентов чьим родам они служат, но это естественные процессы. А вот так, чтобы кого-то выделять… Не любит такого ректор, он хочет хотя бы делать вид, что у нас тут всё по справедливости. Ты же, мой талантливый ученик, успел кое-кому наступить на ноги. Если тебя, простолюдина, с ходу запишут в участники турнира и позволят победить некоторых знатных детишек, то недовольны будут многие аристо. Оно тебе надо? Лучше дождаться следующего года, тогда ты со своей группой можешь даже претендовать на призовые места, никто даже слово против не скажет.
— Вы правы, один год ничего не решает, — легко согласился я.
Преподаватель прав по всем пунктам. Мне от участия в этом турнире сейчас ни холодно, ни жарко. Скорей бы проблем только прибавилось получи я разрешение на участие. Нет, спасибо. Лучше в следующем году вместе со своими однокурсниками, с которыми к тому времени буду на короткой ноге. Общая победа или поражении ещё сильнее сплотят нас, мы станем настоящими друзьями. Ну они будут считать, что мы друзья, а мне просто нужно, чтобы они так думали.
— Не на втором, так на третьем курсе ты точно займёшь первое место со своей командой. За время наших занятий ты в идеале усвоил уже третье заклинание и свободно применяешь его! Обычно таланты урождаются в неспокойные времена, когда идут войны — нет-нет, но кто-нибудь проявит свой талант и достигнет самых высот. А тут в одном поколении сразу два гения. Хотя это только у нас в Империи, вроде у бритов и индийцев тоже свои гении имеются.
— И насколько они хороши? Такие же как я и Беляков?
— Ну хрен его знает если честно. Думаю, что кое-кто из наших разведчиков обо всём разузнал и доложил кому следует, но мне о подобном не рассказывают. Знаю, что они вроде тоже будущие Великие Маги. Бриташке где-то двадцать пять, сейчас он почти достиг ранга Архимага. Индусу всего шестнадцать, он пробудил дар на полгода раньше тебя и сейчас учится контролировать свои силы. Но типа перспективный парень.
— А можно собрать побольше информации о них? У вас же, наверное, есть связи в армии, можете узнать то, что нельзя вычитать в том же интернете.
— Ну… Наверное. А тебе зачем?
— С индусами нам вроде нечего делить, они больше с Поднебесной враждуют. Но мало ли что может произойти в будущем? А вот с британцем нас точно когда-нибудь сведёт сама судьба на поле боя если грядёт война. Лучше бы мне заранее всё узнать о тех, кто будет моим врагом.
Семёнович молчал минуту внимательно смотря на меня. И сейчас в нём пробилась его армейская подготовка, передо мной уже был не обычный преподаватель Академии.
— Умный ты шибко, но ты абсолютно прав — против другого Великого Мага обязательно выставят другого такого же, — согласился преподаватель. — Я тебе лучше соберу небольшую базу данных по живым Архимагам и Великим Магам. Биться с более слабым тебя вряд ли пошлют.
— Буду чрезмерно благодарен.
Я привык подчинять, а не убивать. Да-да, тот самый принцип согласно которому не стоит переводить ценный человеческий ресурс. А тут ещё речь идёт о воистину сильных магах. Но для собственного возвышения мне рано или поздно убить
