какая змея спряталась? Испугается и уползёт, а я на дерево и сяду. Змеи и прочей гадости не оказалось. Я сел и с удовольствием вытянул ноги. Хорошо-то, как будто с родственниками в дальнем краю повстречался.
Вечерело. На небе звёздочки начали появляться. Во! Я вспомнил, что по звёздам ещё со сторонами света определяются. Эээ… А как? Да уж… В данном вопросе моё невежество имело огромную глубину. Я встал, несколько шагов вправо сделал — там деревья пореже росли и небо лучше будет видно. Задрал голову вверх. Интересно! Когда на первом курсе осенью в колхозе картошку убирали, там звёзды совсем другие были. Тут они яркие какие-то, там же были более блёкленькие. Ну, а созвездия те же самые. Я отыскал Большую Медведицу, Малую, Млечный Путь… Ну, а толку? На небе из звёздочек слово юг никто сложить не удосужился. Даже значка, что север обозначает, не нарисовал.
Я вернулся к стволу упавшего дерева. Сел. Куда это всё же меня занесло? Где я? Тут кто-то застонал будто. Не громко. На пределе слышимости. Ага, вот ещё раз. И ещё. Я замер, встал, сделал пару шагов в сторону звука. Остановился, прислушался. Тихо вроде. Больше ничего не слышно… Показалось… Нет, вот опять. Уже чуть громче. Я сделал ещё пять шагов, десять, пятнадцать. Стонали совсем рядом. Голос был больше похож на детский или на женский. Высокий, не мужской. Ещё пара шагов…
На земле лежал ребенок. На вид — лет десяти, может двенадцати. Едва ли старше. Не совсем уже малыш. Что он тут делает? Заблудился? А, чего лежит? Стонет? Вроде — мальчик, но темно сейчас, может и девочка. Волосы то вон какие длинные. Я зажег спичку. Всё же — мальчик. Одет несколько странновато. Скорее — старомодно. Такую одежду люди в деревне в царские времена носили. Так, по крайней мере в фильмах показывают. Я почти каждый день кино смотрю — люблю это дело.
— Что с тобой?
Лежащий не ответил, но голову всё же от земли оторвал, и на меня посмотрел. Тут моя спичка догорела и погасла. Ещё и пальцы я обжёг.
— Эй, парень! Что с тобой? Помочь чем?
После того, как огонёк погас, ещё темнее стало. Совсем почти ничего не видно. Ничего, сейчас мои глаза адаптируются… Так, вроде что-то он про ногу свою сказал. Чуть я и расслышал, но вроде — про ногу. Стонет ещё, слова разобрать трудно.
— Нога? Что с ногой? Какая нога — правая, левая?
Ага, правая. Ну хоть что-то.
— Что с ногой?
Я опять еле-еле разобрал ответ. Парень сказал, что упал. То ли со скалы, то ли с большого камня. Говорит, как будто иностранец какой-то и русский язык для него не родной. Акцент к тому же странный. У нас в меде кто только не учится — настоящий интернационал. Наслушался я за три года разнообразного коверканья родного и могучего. Как они его только не извращают.
Так. Нога болит. Ступить на неё нельзя. Речь лежащего стала как будто более разборчивой, я начал понимать её лучше.
— Давай, я ногу-то посмотрю. Что с ней такое.
Согласился. Головой вон закивал. Ну, что — приступаем к авантюрной травматологии.
Интересненько… Он ещё и босой… Осень на дворе, вторая уже её половина… Это, кстати, мне даже хорошо — на надо его голеностоп от обуви освобождать. Парень-то на него и жаловался. Говорил, что там хрустнуло, а потом сразу очень больно стало. Идти не мог, полз только почти целый день. Сюда добрался, а тут и все силы у него закончились. Чёрт, ничего не видно! Спички тоже надолго не хватает. Придётся на ощупь…
— Потерпи сейчас, я ногу твою потрогать должен. Если чего — кричи, ну, когда больно будет.
Травматолог из меня, конечно, аховый. Но, делать-то нечего. Помогать парню надо. Я осторожно провёл пальцем по коже над суставом. Правильно, не правильно я делаю — не знаю. Буду руководствоваться здравым смыслом. Кость наружу не торчит. Открытого перелома точно нет. Этот диагноз отбрасываем в сторону. Сейчас дифференцировать будем — закрытый перелом, вывих, это или растяжение. Три раза ха-ха! Посмотрите на великого дифференциального диагноста — третьекурсника Ваньку Жукова! Парень орёт, ногу толком пощупать я ему не могу. Одно в тьме кромешной выяснил — сустав у него деформирован и увеличен в размерах. Как выяснил? На здоровой левой ноге голеностоп ощупал. Эх, рентгена нет… Сразу бы многое понятно стало! В любом варианте иммобилизировать сустав надо и на своем горбу парня тащить. Куда? Сейчас проясним ситуацию…
Я задал парнишке вопрос о его месте жительства. Оказалось — не так и далеко. Километра два. Он, правда, сказал, что версты. Какая разница — километра, версты… Значит — я немного до людей и не дошёл. Чуть-чуть мне осталось. Сейчас палки найду — в лесу же находимся. Лучше бы, конечно что-то типа штакетин, но здесь они не наблюдаются. Палки я отыскал подлиннее — тут необходимо ещё и коленный сустав обездвижить. Пол коробка спичек при поисках извёл. Ничего — куплю в магазине, какое-то сельпо у них там должно иметься.
Тут я похвалил свою жабу. Ну, которая не дала мне в конец испорченный белый халат выбросить. Разорвал я его на полосы и ими найденные палки к ноге парня и примотал. При этом он даже почти и не орал. Терпеливый малец мне попался.
— Ну, поехали…
Я выступал сейчас в роли лошади Буденного. Не легко ей приходилось! Парнишка совсем не пушиночкой оказался — кость видно имел широкую. Никогда бы не подумал, что дети такими тяжелыми бывают. А Василий-то Иванович ещё потяжелее был, взрослый мужик всё же. Так я размышлял шагая в указанном мне направлении о горькой лошадиной доле. Груз с каждым шагом становился всё тяжелее. Нет, пить надо бросать и спортом заняться, нормы ГТО сдавать и вести здоровый образ жизни. В голове между тем по ассоциации всплыла уже давным-давно забытая детская песенка…
Шёл медведь по тайга,
О пенек сломал нога.
Почему медведь хромой?
У него судьба такой…
Что там было дальше с медведем — я запамятовал. Было что-то. Точно было. Что? Леший его знает…
Я уже думал, что не дойду. Что-то эти два километра какие-то длинные. Парнишка становился всё тяжелее и тяжелее, воздух я в себя как насос втягивал… Пот глаза
