назад, если конечно собственным ощущениям можно доверять. Ведь могло на самом деле пройти куда больше времени. Увидев, что приближаются к нему, парень отшатнулся и совсем вжался в стену. Ксюша поспешно отвела взгляд, не желая провоцировать, но она, все же, успела заметить фиолетовый кровоподтек на скуле и разбитый нос. Позже, уже поднимаясь по лестнице, Ксюша поняла, кого ей напомнили те девушки, что пошли за ней следом, и тот мужчина внизу. Они все были так похожи на персонажей из игры под названием «Реальность». От мысли, что игра становится реальностью, у девушки голова пошла кругом.
Взобравшись на следующую площадку, Ксюша увидела привалившегося к стене, тяжело дышащего мужчину лет сорока. Ссутуленные плечи и опущенная голова никак не соответствовали крепкому телосложению. Его лицо тоже было знакомо. Взгляд почти черных глаз казался отрешенным, словно он ничего не видел и до сих пор пребывал в темноте. Он не обратил на Ксюшу внимания, не увидел ее, не услышал ее шагов, ее слов.
— Очнитесь! — окликнула она его, присев рядом. — Что с вами?
Ксюша даже потрепала его за плечо, но тоже безрезультатно. Вздохнув, она поднялась на ноги и осмотрелась. Выше были еще три площадки, и там кто-то был, а выше лестница просто обрывалась, а дальше были только торчащие из стен балки. Оттуда тоже вряд ли было видно, что выше софитов, но проверить, все же, стоило бы.
На последнюю площадку Ксюша поднималась, не сводя глаз с черноты и ослепительных белых пятен ламп, и потому едва не запнулась о распростершегося на сетчатом полу парня примерно своих лет. Его правая нога была согнута под неестественным углом, джинсы окровавлены. Знакомое лицо было настолько бледным, что казалось густо припудренным тальком, губы почти фиолетовые. Чуть приоткрытые глаза неподвижны, и в них не было бликов, но грудь едва заметно вздымалась. Каждый вдох сопровождается негромким хрипом.
Над ним склонилась женщина лет тридцати, ее похожие на паклю выбеленные волосы были собраны в пучок на затылке. Ксюша узнала и ее, они часто вместе выполняли задания. Она не смогла вспомнить ее ника, впрочем, ее в «Реальности» все называют просто Куклой. Виной тому была ее кукольно-невинная внешность: белокурые кудряшки, рассыпанные по плечам и платье с бантами. Сейчас платья не было, но это была именно она.
— Кажется, дышит, — прошептала она, прислушиваясь, — и сердце бьется, только едва-едва.
Ксюша опустилась рядом.
— Он в сознании? — спросила она, думая, однако, что если уж его нога сломана, и перелом, скорее всего открытый, а он при этом не кричит… — Нужно бы шину наложить.
— Да, — согласилась Мари, именно так ее звали в игре. Она даже не глянула на Ксюшу, — нужно найти, из чего ее можно сделать.
Мари без особых церемоний поправила вывернутую ногу. Парень дернулся и вскрикнул негромко. Его глаза распахнулись.
— Воды, — прошептал он.
Казалось, он не в себе, ведь он должен был бы кричать от боли. Ксюша вгляделась в лицо, и ей показалось, что она вот-вот вспомнит, как зовут его куклу. Перед глазами встал образ, строгий костюм и стоящие дыбом волосы, и глаза подведенные черным.
«Реальность» игра необычная, в ней можно создать героя любой эпохи, силы или выдуманной фантастами расы, это могут быть колдуны и феи, вампиры и оборотни, они могут быть одеты во что угодно, и иметь любые навыки. Хоть что, насколько хватит фантазии. Единственное условие: персонаж может быть только один и он должен быть вашей точной копией, с учетом расы и профессии, конечно.
— Воды, — повторил парень, — пить.
— Быстрее, — потребовала женщина, глянув на Ксюшу, и одним движением разорвала ткань джинсов.
Перелом выглядел прескверно. Ксюша, едва оторвав от него взгляд, поднялась на ноги и огляделась, соображая, где здесь можно найти воду. Вверху чернота. Девушка подошла к краю и заглянула вниз, там тоже чернота, только она наполнена бликами отраженного света. Далеко внизу чернела вода, из неё торчали бетонные блоки с обнаженной арматурой. Ксюша сама того не замечая, поднялась почти на десяток метров.
В черной бездонной воде плавало два десятка покрышек и всякий хлам, в том числе пластиковые тарелки и стаканы. Девушка торопливо проделала весь путь обратно, попутно насчитав, что вместе с ней их двенадцать, а ведь должно быть тринадцать. Ксюша почему-то не придала значение этой странной мысли. Она даже не задумалась над тем, почему решила, что их должно быть тринадцать. Все без промедления расступались перед ней. Спустившись к самой воде, девушка опустилась на четвереньки и, ухватившись одной рукой за перила, другой потянулась к ближайшему стаканчику. Она старалась, не думать, что ей напоминает запах, источаемый водой, ведь сама она совсем недавно вылезла из нее и даже еще не обсохла. Ксюша оперлась о покрышку, которая, как ей показалось, должна была бы быть устойчива, но та ушла под воду, выпустив несколько пузырей. Девушка взвизгнула. Повиснув на одной руке, она едва удержалась на краю. Вернув равновесие, Ксюша перевела дыхание и вновь наклонилась над водой. На том месте, где только что плавало колесо, всплыв из черноты, показалось лицо молоденькой девушки, совсем еще ребенка. Ее белесые глаза были открыты, лицо казалось вздувшимся, рот приоткрыт. Она утонула совсем недавно.
Ксюша дернулась, хриплый крик вырвался из ее горла. Она вскочила на ноги, поскользнулась на мокрой разорванной шине и, падая, перелетела через невысокие перила площадки. Бездонное черное пятно колодца, ограниченное софитами с четырех сторон мелькнуло перед глазами. Послышались возгласы очевидцев, а затем плеск, почему-то чуть позже. Вода сомкнулась над Ксюшей. Софиты померкли, стало видно спирали ламп. Боль была резкой. Ксюша закричала, не думая о том, что она под водой, рой пузырей вырвался из глотки, вместо него хлынула вода со вкусом крови, она ворвалась в легкие, причинив еще больше боли. Перед глазами заплясали звездочки, а потом все исчезло, и свет и звуки, и боль.
В голове щелкнуло, и Ксюша очнулась. Первое что она увидела — паркетный пол. Он показался ей бесцветным поначалу. Старые серые планки были неплотно подогнаны друг к другу, щели между ними были настолько черными, будто за ними таилась сама тьма. И тьма была кругом. Казалось, моргнешь, и она поглотит тебя. Воздух был затхлым и неподвижным. Дышать было тяжело. Жарко. И тихо. От абсолютной тишины звенело в ушах. Пыльно. Девушка несколько раз чихнула, но звонкий звук не нашел эха.
Когда тишина заполнилась грохотом сердца, Ксюша, беззвучно поминая всех чертей, неспешно приподнялась, пытаясь почувствовать, не повредила ли она себе чего, падая в
