— А теперь ты, маленький крысёныш… — с предвкушением оскалилась белая драконица, засунув лапу в висящую у неё на груди сумку и доставая оттуда… посох?
Это была неровная, сделанная из чёрного дерева палка, на конце которой был закреплён череп какого-то большого гуманоида с острыми, здоровенными клыками по бокам челюсти. Сам посох был покрыт множество тканевых узелков, метелочек из перьев и шерсти, бусинок и прочей шаманской бижутерии.
Но весь его вид терялся за ощущением злобной и садисткой энергии, что словно жадные щупальца распространялись от посоха во все стороны.
Пролетев по воздуху, посох упал недалеко от Льва с прислужником. И судя по источаемой посохом злобе полёт ему совсем не понравился.
— Я отправилась в свою сокровищницу и принялась искать для тебя награду, — медленно и с чувством заговорила Маливен. — Но что бы я там не нашла, всё это было слишком дешевым для такого великого дракона, как сын самой Сарианы…
Думов сузил глаза, ему не понравилось, куда это идёт.
—… Поэтому я вылетела прочь и потратила некоторое время, чтобы найти артефакт достойный тебя! Это было не просто, но в конце концов я нашла одного сильного шамана, и он был рад отдать мне этот шаманский посох! Насколько я знаю, они с ним так и не смогли договориться.
— Но он не из твоей сокровищницы. — сквозь клыки заметил Лев, прекрасно понимая, что это ничего не даст.
— О, — развеселилась Маливен. — Я специально вернулась обратно, чтобы положить посох на своё серебро. В конце концов, слово надо держать, не так ли?
— Хозяин, — стоявший неподалеку Асириус яростно зашептал. — Я не знаю, кому этот посох принадлежал раньше, но он очень силён и опасен! А дух, что был в нём заключён, очень-очень злой! Ни вы, ни я не сможете с ним совлада… — кобольд тут же поправился, поймав косой взгляд молодого дракона. — Я хотел сказать, вы, конечно, сможете, но стоит ли того риск?
«Хм-м-м». — мысленно промычал Лев, пытаясь придумать выход из этой ситуации. Благо, торжествующая и наслаждающаяся моментом Маливен позволил ему это сделать: «Отказаться не вариант. Я сам назвал условия, а значит вынужден держать слово. Использовать посох нельзя так как заключенный в нём дух нас тут же и прибьет. Даже поднять его не выйдет, так как посох тут же атакует…» — фактически Маливен подарила острейший нож без ручки и обязала Льва «принять подарок».
Требовалось какое-то необычное и нестандартное решение. Что-то, о чём драконица бы не знала из-за непривычности метода…
Вдруг Лев остановился и уже совсем другими глазами посмотрел на посох. А почему он вообще должен думать о нём, как о магическом посохе?
— Асириус, — еле слышно телепатически зашептал Лев. — Помнишь, ты когда-то рассказывал о том, что одной из самых главных задач любого шамана это защитить своё тело от захвата духом? И после ты упомянул какой-то очень странный и бесполезный ритуал отрешения от мира, чтобы шаман лучше понял себя и своих внутренних демонов?
— Конечно, мастер. Но почему вы об этом вспомнили? — недоуменно спросил кобольд, не успевая за скоростью мысли своего повелителя. — Шаман в таком случае тоже ведь лишается всякой силы.
— В этом и смысл, прислужник. Используй ритуал и ограничь себя от влияния этого посоха и запри духа в его обиталище. Так ты сможешь его спокойно держать и не беспокоиться, что он тебя атакует!
Глаза Асириуса расширились в понимании. Предложенный Львом план был сродни удара молотком по пальцам пианиста, ведь какой маг в своём уме откажется от своей магии? Но кобольд был лишь в самом начале пути магии, поэтому для него подобное было далеко не так критично, как для опытного чародея.
— Итак, что ты решил, Аргалор, — у Маливен кончалось терпение. — Ты принимаешь мой подарок? Или признаёшь поражение?
— Конечно, принимаю. — усмехнулся Лев и махнул лапой кобольду, после чего тот, чуть замявшись, без всяких проблем поднял посох, заставив челюсть белой драконицы рухнуть вниз.
Очевидно, слабый кобольд никак не мог подчинить скрывающегося в посохе духа, но он и не пытался, просто превратив себя в, своего рода, разумную клетку лишения магии.
Вот только далёкая от столь уникально-редких шаманских практик Маливен-то этого не знала!
— Благодарю за ваш щедрый подарок. Я даже не мог и мечтать, что вы потратите время, чтобы принести мне столь дорогой предмет. Воистину, ваша щедрость не знает границ. — от каждого слова, имеющего в своей основе «щедрость» Маливен содрогалась словно от пощечин. Есть ли большее оскорбление для дракона, чем назвать его щедрым?
Белые глаза драконицы начали краснеть от гнева, и она даже сделала шаг вперёд, когда ей дорогу преградила Сариана.
— Довольно! Ты сделала, что хотела, а теперь уходи. Очевидно, ни ты, ни я в этот день больше не хотим общаться.
Несколько долгих секунд казалось, что Маливен плюнет на всё и кинется в атаку, но всё же она справилась со своим характером и молча улетела прочь.
— Ты заработал недоброжелателя, Аргалор, — спокойно заметила красная драконица, смотря вслед улетающей противнице. — Это того стоило?
— Она первой решила начать с «крысёныша», — пожал плечами Лев, после чего мстительно добавил. — К тому же, наблюдать, как она давится от злости определенно того стоило.
— Мой сын. — ухмыльнулась Сариана, уходя прочь.
Возможно, в идеальном мире разумные способны жить, не «отдавливая» никому пятки. Но Лев был драконом, поэтому мирная и бесконфликтная жизнь априори была невозможна.
Так смысл пытаться?
* * *
— Готов поспорить, что этот посох разумен, — заключил Лев, когда он и Асириус внимательно следили за лежащей на специальном камне разукрашенной палкой. — И не похоже, что он желает идти на контакт.
Для экспериментов над артефактом они отнесли его подальше от сокровищ Сарианы, чтобы, не дай Олдвинг, с ними что-то не случилось. Заодно они сумели понаблюдать за квохчащими над своими собственными сотнями золотых остальных дракончиков. Кажется, их личные деньги привели молодых ящеров на седьмое небо от счастья, от чего они забыли обо всём на свете.
Лев мысленно сделал себе заметку повеселиться над их одержимостью.
— Да, мастер, — воинственно заявил кобольд, размахивая кулаками. Сам Асириус был изрядно подкопчён и выглядел откровенно потрёпанным. — Эта плохая палка атакует на любые мои попытки наладить с ней связь! Я даже не могу сказать, к какому типу духа относится заключенная в посох сущность! — долгие разговоры с повелителем неплохо улучшили словарный запас одного юного кобольда.
— Эй, посох! — хмыкнул Думов, обратившись к проблемному артефакту. — Это твой последний шанс договориться полюбовно. Дальше ты можешь винить лишь себя. — сейчас у Льва было хорошее настроение, поэтому он чувствовал необычное благодушие.
Но на свою беду посох, как и прежде, отправил в их сторону угрожающие темные щупальца.
— Значит ты выбрал смерть… ну или страшные унижения, если смотреть на нашу ситуацию. Не говори потом, что я тебя не предупреждал.
— Мастер, а-а-а, что вы решили сделать? — спросил с легким опасением Асириус, смотря на зловеще ухмыляющегося повелителя.
— Мне внезапно пришло в голову, что я давно хотел сыграть в гольф!
* * *
Удар! — «клюшка» с ощутимым, хоть и беззвучным матом встретилась с камнем и отправила последний в далекий полёт.
— Эх, мимо! — огорчённо вздохнул Думов, глядя как снаряд пролетает мимо обозначенной лунки или, проще говоря, обычной отверстия в камне. «Лужайкой» же выступила вершина горы. — Но ничего, без тренировки нет успеха! Прислужник, неси следующий камень! — последнее он был вынужден сказать своим языком, ведь телепатия не работала. Благо, кобольды знали драконий язык.
— Слушаюсь, повелитель!
В это время шаманский посох, что и выступал в роли клюшки, предпринял очередную яростную попытку изуродовать энергетическое тело этого проклятого дракона.
Как и прежде вокруг зловеще щелкающего челюстями черепа начал образовываться черный туман, чтобы спустя секунду безвредно рассеяться, когда магия потеряла свою стабильность из-за наличия поблизости черной дыры в виде одного скромного красного ящера.
