около ста восьмидесяти сантиметров. Одет был в черные мешковатые одежды, какие носили ниндзя Нипона. Но даже мешковатость не скрывала бугрящихся мышц под одеждой. За спиной у него медленно двигался влево-вправо тонкий хвост – кошачий, догадалась я. Волосы у него были темного русого цвета. На макушке тоже были уши, но теперь я была готова сказать, что он кот. Все бы ничего, но его взгляд. Глаза у него были с прищуром, а смотрел он на всё, как на врага. Такой взгляд можно было бы назвать орлиным. Он бы вызывал страх у окружающих и желание держаться от его обладателя как можно дальше. Однако, я не испугалась, когда его увидела. Я почувствовала, что он будет защищать меня даже ценой своей жизни. Предположительно, это был мой отец.
- Как дела, Юки, - обратился он к маме. – У меня или нашей девочки.
Мое сознание постепенно начало ускользать в мир грез. И смысл разговора начал теряться. Но это были мои родители. А раз они мои родители, то я сама родилась кошкой. Хоть мне и хотелось узнать как я выгляжу, это могло подождать до чуть более сознательного возраста.
Еще неделю мы пробыли в лазарете. И лишь после этого нас выписали. Хотя мне почему-то казалось, что сделали это слишком рано.
В этот день меня перенесли к маме. Полдня я прожила с ней. Аюми объясняла маме какие-то детали по поводу ухода за ребенком. Пару раз я разводила грязь. И раза четыре просила кушать. Все мои капризы были исполнены в полной мере.
Ближе к полудню пришёл папа. На этот раз он был одет в кимоно и хакаму. А за спиной у него болталась какая-то корзинка. И как-то она странно подходила под мои размеры. Вон и край одеяла виден. Вы что, хотите нести меня в этом? Протестую. Где здесь коляски? Опять разразился плач. Ну, что я могу поделать. Если я начинала о чем-то сильно волноваться, как сейчас, то срывалась на плач. Боги, что за кошмар.
Стали проверять, что мне не нравится. Вначале проверили одежду, она оказалась сухой. Да и кормили меня только что. Аюми подумала, что это из-за папиного взгляда и попросила его отвернуться. Но я продолжала плакать, хоть и пыталась остановить эти рыдания. Остановила все мама. Она взяла меня на руки и начала медленно раскачивать и говорить, что всё хорошо. Я постепенно успокоилась. И опять начала засыпать. Боги. Да что это такое.
Проснулась я от размеренного движения вверх-вниз. А когда открыла глаза, то первое, что я увидела были одеяла, окружившие меня и макушка чьей-то головы. Но я догадывалась, что это была папина макушка. Первым делом мне захотелось схватить его за уши, очень уж они привлекательно дергались. Но протянув ручки вперед, я поняла что не достаю. Со стороны послышалось тихое «хи-хи». Но я не обратила внимания.
А во то, на что я обратила внимание, так это на улицы города, по которым мы сейчас передвигались. Все дома, что я увидела, были построены из дерева. Но улицы все были вымощены камнем. С краев дороги слышались звуки журчания воды. Народу на этой улице оказалось достаточно много. Но я не увидела ни одного человека или кого-то на него похожего. Все жители были звероморфами. Были кошки, лисицы, волки, медведи. А еще какой-то пернатый звероморф. Мне было так интересно за всем этим наблюдать, что я не заметила, что мы пришла к одному из особо крупных домов. На пути к нему я уже увидела штуки четыре похожих на этот. Но никак не ожидала, что мы завернем в этот.
Дом был окружен забором в два метра в высоту. Мы стояли перед воротами такой же высоты, но по бокам были столбы на полметра выше и на двух столбах расположилась крыша, прикрывающая ворота от возможного дождя или снега.
- Сова, - закричал папа, чем сильно меня удивил, - открывай. Кот пришел.
Пару минут мы постояли возле двери, пока за забором не раздались шаги. Остановились они возле двери. По ту сторону послышались звуки цепей и сдвигаемых затворов. И дверь открылась.
Перед нами предстал человек, одетый в кимоно и хакаму темного цвета. Вместо волос у него были перья. А глаза были такого размера, что я удивилась, что такие вообще существуют. Лицо у него было какое-то заурядное. Незапоминающееся.
- С возвращением, Мастер, - низко поклонился звероморф папе. – С возвращением госпожа, - обратился к маме, сделав поклон под сорок пять градусов. – Добро пожаловать в новый дом, юная госпожа, - обратился ко мне, лишь кивнув в знак приветствия.
Поздоровавшись, сова отошел в сторону, пропуская хозяев дома.
Первое, что я увидела, был дом. Он был огромен. Выполнен из дерева, а двери были необычными. Не как в лазарете. Там они были самыми обычными. От ворот к дому вела тропинка, выложенная камнем. Слева расположился пруд, возле которого росла ива. А справа стояла беседка.
Родители пошли в дом, а сова закрыл за ними ворота и только после этого обогнал их и отодвинул в сторону дверь. Та сдвинулась очень плавно и беззвучно. Отец зашел сразу, даже не взглянув на работника.
Дом встретил нас длинным плохо освещенным коридором. Папа разулся на пороге и вошел в прихожую. Прошел три метра вперед, где нас встретила развилка. Он повернул на лево. Еще один длинный коридор, но на этот раз по бокам оказались двери, похожие на входную. За спиной слышались шаги. Они принадлежали маме, а позади нее шел сова. Впереди показался поворот направо. Здесь уже стена была из дверей, как на входе, а справа по середине коридора была одна единственная дверь, в которую отец и вошел. За ним зашли мама и сова.
Вошли мы в очень просторный зал. Вдоль стены расположились столики. Но были они несколько низкими. Прямо напротив входа расположился помост со стендом возле стены. На стенде расположились самурайские доспехи и различного вида оружия ближнего боя. В основном там были мечи, но и несколько копий с мечами на конце затесались. Справа от помоста стоял длинный, но такой же низкий, стол. В углах стояли какие-то цветы, чем-то напоминающие папоротник. От двери до помоста шли два ряда подушек. Между ними было расстояние в четыре метра. Вместе они образовали дорогу, по которой папа и шел.
Только когда папа дошел до помоста он снял корзинку с мной и поставил ее на пол. После этого достал
