причин, но этот безумец постоянно вредит своей душе. Она у него постоянно получает ранения по всей энергоструктуре. Если грамотно вмешаться — то он умрет от всех этих травм. Его душа рассеется…
— Это обязательно? Ведь можно же просто убить — и тогда он уйдет в перерождение…
— Жалеешь его? — нехорошо ощерился Наргот. — Забудь о жалости! Он тебя жалеть не станет.
— Ты прав, — опустила взгляд Иллит. — Просто из-за меня уже погибли Муга и Шагар… Не хочу, чтобы еще и он…
— Так ложись ему под нож, раз не хочешь его убивать! — разозлился Наргот. — Твой Муга прекрасно знал, на что идет! Как сын одного из Хранителей этого мира, он перед смертью очень хорошо видел свое будущее, поступив так, как сам решил поступить. Полуорк сражался, давая время Шагару на то, чтобы прийти и защитить тебя. И этот полудемон тоже сделал свой выбор! Он мог спокойно жить после извлечения демонической энергии, умерев, как смертный. Но вместо этого раз за разом вновь доводил себя до демонизации. Они оба сами выбрали свою судьбу. И почему ты их оплакиваешь? Полуорк переродится в пламени, став огненным элементалем, после чего вернется к тебе, чтобы служить. Забыла? Он же принял нашу с тобой печать! Не только на лоб, но и на душу. Такое даже перерождение не сотрет.
— А Шагар?
— Этого не жди. Он переродится в балорга, а они живут ради битвы. Им постоянно нужно участвовать в войнах, иначе они с ума сходят. Таких демонов в материальные миры не выпускают. Нечего им здесь делать.
— Черт!
Осознав, что больше никогда не увидит того, кого избрала своим спутником жизни, Иллит ощутила, как по щекам текут холодные слезы. Она снова все испортила! Странная волна эмоций накрыла сознание девушки. Давно привыкнув к холодному безразличию и почти отсутствию чувств, сейчас Иллит просто не смогла себя сдержать, полностью отдавшись захватившему ее сожалению.
Наргот спокойно наблюдал, как она рыдает, свернувшись в позу эмбриона. Ее всхлипы были безостановочными, они длились до тех пор, пока им на смену не пришли судороги. Здесь, в этом темном мире, где на нее не смотрели воины или знать, она позволила всем накопившимся эмоциям, наконец, выплеснуться. Сколько Иллит пролежала в этом темном месте? Здесь не было ощущения времени или расстояния. Она даже не знала, на чем именно лежит. Странное место в глубине опустошенного сознания.
— Успокоилась? — наконец, заговорил с ней Наргот.
— Не уверена.
— Советую закончить с жалостью к себе и начать думать, как ускорить процесс выздоровления.
— Наргот, — позвала его девушка, поднявшись на ноги и вплотную подойдя к своему неотделимому спутнику.
Он был так близко, что Иллит не удержалась и коснулась чешуйчатой руки твари Хаоса. На удивление, ощущение не было противным. Гладкая и теплая рука…
— Что ты хотела? — несколько ошеломленно спросил Наргот.
На самом деле, это место и они сами — все было лишь воображением, проекцией. Ощутить прикосновение здесь по всем законам Мироздания невозможно. Но он почувствовал касание холодных женских пальцев к своей руке, из-за чего даже несколько нервно дернулся. Кто знает, чем может закончиться такое их взаимодействие? Что, если они полностью сольются? Тогда смертное тело девушки просто не выдержит силы Бездны и Хаоса, которые хлынут из Наргота в мир…
Но, к счастью, ничего страшного не произошло, хотя эффект был действительно странным.
— Я хотела узнать, можно ли вернуть Шагара? Он ведь теперь демон, значит, его должно быть возможно призвать. Энергию его я помню…
— Забудь, — отрезал ее собеседник. — Ты помнишь его энергию до перерождения. Поверь, ничего общего с тем, какая она у него сейчас.
— Но все-таки это возможно? Если, например, я получу слепок его энергии от другого демона?
— Зачем? Он переродился, теперь это совершенно новая личность, демон. Более того, демон яростный, впадающий в боевое безумие по поводу и без. От балоргов даже высшие демоны стараются держаться подальше. Не так много герцогов могут усмирить их неистовство. Единственное назначение этих берсерков — война. Вот их и бросают в самые опасные сражения. Легион балоргов находится всегда в личном подчинении Князя. Потому что только он способен их контролировать. Если такого притащить в материальный мир…
— Мне наплевать! Я хочу лично убедиться в том, что он стал таким!
— Тогда моим условием будет призыв только в подчиняющий круг! Если ты решишь использовать нечто иное, я вмешаюсь и прерву призыв.
— Так волнуешься обо мне?
— Забыла, что ты — это я? Если тебя растерзает какой-то балорг, то я потеряю свой последний шанс на возрождение, идиотка!
— Хорошо, — Иллит почувствовала себя намного лучше, узнав, что не все потеряно. Даже бесконечные оскорбления Наргота ее сейчас не заботили.
— Ну а если ты согласна, предлагаю, для начала, приступить к нашему слиянию.
— Что?
— Не пугайся, слияние частичное. Объединишь слой своей души с моей сущностью. Это откроет тебе прямой доступ к моей силе, но появятся проблемы с контролем. Как только Бездна уничтожит отравивший тебя яд, советую убраться подальше от смертных. Иначе…
— Понятно.
— Мы больше не можем себе позволить такой риск с Охотником. Он слишком силен. Даже я не ожидал.
— Я понимаю.
У Иллит не было другого выбора, кроме как согласиться. В конце концов, они с Нарготом действительно были единым целым.
Наргот же как-то странно улыбнулся, показав клыки, после чего протянул обе руки в сторону девушки.
— Попробуем способ прямого контакта. Должно получиться весьма интересно.
Ренан беспощадно стегал своего коня, направляя его в сторону «клетки». Рядом практически с той же скоростью мчался его телохранитель, молчаливо изучая округу, насколько это позволяла скорость их езды. Молодой король разбирался с отчетами о причиненных вторжением гарадатских магов разрушениях, когда резко схватился за сердце, после чего выкрикнул имя Зиргрина и бросился в королевские конюшни. Арханы за три года неплохо поработали над физическими данными Ренана, так что нагнали его только лишь Торм и Лилей. Но надо признать, дворяне и гвардия просто не сориентировались вовремя в случившихся с их монархом переменах, так что и среагировали несколько запоздало.
Ренан же точно почувствовал, что с его братом что-то случилось. Он перехватил у конюха поводья заводимого в стойло и все еще оседланного коня, вскочив в седло и галопом промчавшись в сторону городских ворот.
— Ваше Величество!!! — вопил несколько приотставший Лилей, пытаясь догнать своего господина. — Умоляю вас, дождитесь свиту, позвольте им нагнать нас! Это небезопасно!
К чести королевских гвардейцев, они, хоть и запоздали с реакцией, но не так уж на много. Их кавалькада
