Государственный госпиталь Лихтенштейна
Heiligkreuz 25. Вадуц.
Второй месяц лета, начался в четверг. Утром, после зарядки, душа и завтрака, в местных новостях рассказали о введении сертификации привитых от короновируса. Для приезжих и местных жителей. Приезжим он нужен для работы, а местным для выезда на отдых в Швейцарию и ЕС.
Я, тоже проникся проблемой короновируса и решил выяснить о возможности вакцинации, в этом, богоспасаемом медицинском учреждении. В административном корпусе разыскал знакомую мне директора по уходу за больными Мину Фёртиг. И озадачил её своими страхами и желаниями.
- Я вас поняла, Алекс. Мы пока не знаем ваш возраст, а прививать мы можем, только с шестнадцати лет. Но я свяжусь с вашим временным опекуном и поставлю его в известность о вашей просьбе. Если он даст согласие на вакцинацию, то я с вами свяжусь.
- Спасибо, фрау Фёртиг. Я буду ждать вашего сообщения.
Немного успокоил себя и пошел в госпитальный магазинчик. У меня опять отросли ногти и не только на руках, но и на ногах. А мои ножницы были спрятаны на территории Австрии, а мультитул конфискован для опознания. И подстричься мне не помешало бы, а то за месяц зарос. Я как-то привык к порядку на голове, а тут пряди уже уши закрывать стали.
Но в клинике такой услуги не было, так что придется потерпеть. Ножниц или маникюрных наборов, в продаже тоже не оказалось. На мои попытки занять ножницы у медперсонала, на подстричь ногти, натыкались на возмущенно-отрицательные ответы. В их глазах я видимо упал до статуса - «дикого горного дикаря», покусившегося на предметы личной гигиены.
Может позвонить кому и заказать? Перебрал короткий список номеров в своем смартфоне. Набрал сначала Макса, но «абонент оказался не абонент». Позвонил фрау Вайнер, она ответила почти сразу и даже с радостью в голосе. Мне показалось, что мой звонок, отвлек её от какого-то неприятного для нее разговора. Радиоведущая сразу поняла мою проблему, но сама, лично, не могла её решить. Ибо была занята, но пообещала позвонить своей подруге в Вадуц, которая живет буквально напротив клиники. А уж она приобретет и передаст мне, через регистратуру клиники.
Только успел закончить телефонный разговор, пришла фрау Фёртиг.
- Алекс, я созванивалась с вашим опекуном. Герр Хох пока не может дать положительного ответа на вашу просьбу. Он обязательно затронет этот вопрос на сегодняшнем заседании правительства, где будет решаться ваша судьба, - произнеся это чуть ли не пафосным тоном, она покинула мою палату.
А я же остался в полном раздрае. Вопрос обо мне будет решатся на уровне правительства? Не, ничего фантастического я в этом не вижу. В этом карликовом государстве все возможно. Но я думал, что мой вопрос будет решать «швейцарская национальная служба опеки и защиты интересов детей и взрослых».
Надеюсь, дело до вынесения решения о моей тушке, не дойдет до всенародного референдума? Хотя, если вспомнить какие решения на эти референдумы выносились, то я ни от чего не зарекаюсь. Особенно запомнился собачий референдум 2006 года. Тогда вся конфедерация была в шоке. Ограничение разведения опасных пород собак и ликвидация беспородных собак.
Или приведение школьного стандарта к уровню ЕС и Швейцарии. Отклонили, мы же — не они. Теперь, все вокруг учатся пять дней в неделю и только Лихтенштейн — шесть. В 2003 году, проголосовали против выделения 30 миллионов франков на строительство нового полицейского управления и следственного изолятора. А в 2005 году, старое здания начало разваливаться и Князю пришлось строить новое на личные деньги.
Князь вообще многое строит в княжестве за личные средства. Все дороги в государстве строятся и финансируются Князем. Нужно вам постелить асфальт в вашем переулке в два дома — пишите петицию на имя Князя. Короче — абсолютная монархия…
И чего они там нарешают обо мне? Может они там мои деньги делят? Ну, те что фрау Вайнер собирала. Что там за такая сумма скопилась, что испугала не бедную женщину? А еще золото в рюкзаке. Если по тихому кто нашел и присвоил это ладно, хоть и жалко. А если вопросы возникнут? Хотя, какой с меня спрос?
После обеда мне принесли долгожданный маникюрный набор. Такой, весь из себя — «made in China», за один-два франка, не больше. Ножницы, пилочка и пинцет, но я и такому рад. Несмотря на дешевизну, ножницы влет справились с моими ногтями.
Остаток дня убивал просмотром телевизора и чтением книг. Уже перед ужином, сходил погулять и подышать свежим воздухом.
Пятница, второго июля, грозила стать копией вчерашнего дня. Зарядка, душ, завтрак и опять попытки чем-то себя занять. Но эту сонную идиллию разрушил Граф!
Максимилиан ворвался ко мне в палату как ураган, но зацепившись за порожек, начал полет куда-то в сторону окна. Но на траектории его полета оказался я. Мы дружно и почти в обнимку рухнули на пол, в проход между кроватью и стеной с телевизором. Причем моё падение оказалось жестче, чем моего гостя. Макс, рухнув сверху, чувствительно приложился своей башкой по моему уже желтоватому синяку.
Еле-еле сдержал себя от русского мата. Самое странное, что на грохот падения никто к нам не заглянул. Перевалился на левый бок и стряхнув с себя гостя, поднялся на ноги и помог встать пацану. Взъерошенный мальчишка, выглядел испуганно и пришибленно. Его очки куда-то улетели, а из прикушенной губы, выступала капелька крови.
- Граф! Вас послали меня убить?
- Не... Я это... К тебе, - промямлил пацан, слизнул капельку крови и поморщился от боли. - Тебя нашли, вот… - и протянул мне какую-то сложенную и помятую бумажку.
- Макс, сходи умойся и приведи себя в порядок, - ткнул я пальцем в сторону санузла.
Пацан заторможено мне кивнул и скрылся за указанной дверью. Я же, не мешкая, развернул бумажный листок. Это оказалась копия анкеты из какого-то отчета. С левого верхнего угла, на меня взирал короткостриженный мальчишка, лет девяти — десяти, вполне себе похожий на меня.
Так — Александр Брукер, рожден 15 августа 2008 года, в коммуне Лихтенштайг, округ Тоггенбург, кантон Санкт-Галлен.
Статус — сирота.
Родители: отец - Доминик Иоганн Брукер, мать Эльза Брукер, погибли в 2015 году из-за схода лавины.
Воспитывался в семье Тима Халлера. Бесследно пропал во время автокатастрофы 20 мая 2021 года в Кантоне Гларус.
Последнее место проживание: ферма «Лесной Шмель», коммуна Ваттвиль, округ Тоггенбург, кантон Санкт-Галлен.
Дальше шли номера — паспорта, удостоверения личности, социальной страховки и номер счета банка, для выплаты пособия по потере кормильца. Номер медицинской страховки почему-то отсутствовал.
И это все, что было на этом листе. Остальное придется с Макса вытряхивать. Что-то он там долго, подошел к двери и прислушался. Ну нифига себе наглость, он душ у меня решил принять.
А ведь я знаю ферму в которой проживал предполагаемый я. В межсезонье, когда не было русскоязычных групп, мы с женой путешествовали по конфедерации. Обычно поездами, благо этот вид транспорта в Швейцарии очень развит. Или брали на прокат автомобиль, чтобы добраться до удаленных интересных мест. Чаще всего, именно такие удаленные фермы. Купить и поесть сыра, полюбоваться пейзажами или даже подняться на какую-нибудь скалу.
В тот раз мы ехали не просто погулять, нас пригласили в мини-экспедицию, любители фортификационных сооружений времен второй мировой. Они где-то раскопали планы этих сооружений, прикрывавших дорогу Ваттвиль — Уцнах. Передовые укрепления знаменитого «Швейцарского редута».
Так вот, в окрестностях фермы «Лесной Шмель» располагались бетонированные артиллерийские позиции для гаубиц и вход в подземные казармы. Мы на той ферме пробыли два дня, пока пытались проникнуть в глубину бункера.
Но было это в 2003 году, за пять лет до рождения того мальчишки и за 12 лет до его попадания на эту ферму. Но в целом, я помнил окружающую местность, приметы и даже главную достопримечательность — паровую лесопилку Ролекс. Правда, на шильдике была указана фирма «Rolex AG», а не «Rolex SA»,но все утверждали что это именно тот Ролекс.