управляющую.
А что будет, если он скажет это всему светскому обществу? Пойдут слухи, начнутся проблемы. Самое страшное, что на «камне правды» информация подтвердится — и проблемы станут ещё серьёзней. И тогда судебные тяжбы и вечные допросы — мои перспективы на ближайшее время.
— Ты не так всё понял, — выставил я ладони в успокаивающем жесте, начиная медленно приближаться к задохлику. — Давай успокоимся и поговорим.
Твою мать! Этот придурок сорвался с места и побежал в зал.
— Там Драконов!.. — заорал задохлик, напугав ближайшую компанию аристократов.
Больше он ничего не сказал. Аня, выскочившая из-за моей спины, тут же отреагировала — скрутила его нервные окончания. Щупленький парнишка успел пробежать ещё пару метров, затем скривился от боли и, рухнув на пол, забился в приступе.
Все тут же расступились. Дамы заойкали, парни загудели.
Я подошёл к худощавому аристократу, который вытаращился на меня, затем коснулся его плеча.
Надо было сделать всё быстро. И у меня было одно заклинание. Вот только не подготовленное. Не совсем понятно, насколько эффективно оно подействует в этом мире.
Чёрт! У меня не остаётся выбора. Опять придётся импровизировать. Как же я ненавижу грубую работу. Но тут либо так, либо — я попал.
Риск, конечно, не только в том, что заклинание не сработает. Среди аристократов может найтись сильный маг, который заподозрит неладное. Ведь я сейчас сотру последние 5 минут из жизни этого задохлика и что самое сложное — заменю его другими «воспоминаниями». Но мне пофиг.
Что он делал в районе кабинок, я так и не понял. Бродил в поисках туалета или просто услышал шум и подошёл посмотреть, что происходит. Да плевать! Главное, что мне сейчас нужно среагировать быстро и не накосячить.
Конечно, я понимал, что ненастроенное и несвойственное моей стихии заклинание ману выскребет до дна. Тут выбирать не приходится. На кону репутация, которую я с таким трудом пытаюсь восстановить, отбиваясь от убийц, мошенников и всяких бешеных аристократов, возомнивших о себе невесть что.
Как только моя рука коснулась плеча тощего, я зачерпнул ману и запустил «туман забывчивости». Белёсая пелена впиталась из моих ладоней в дрожащее тело задохлика. Я склонился над ним, закрывая свои манипуляции от столпившихся аристократов.
А затем — чтобы оправдать его испуг, бег по залу и фразу — на освободившееся место внедрил «фильм», который показывал, как я сжигаю паукообразного. Времени не было, поэтому взял, что попалось под руку: монстра из своей памяти — из недавнего прорыва, что произошёл во время обучения в Академии.
— Дружище, всё отлично. Я сжёг эту тварь, — поднял его, всё ещё трясущегося как осиновый лист.
— Лекаря! — крикнул кто-то из толпы аристократов.
— У меня есть свой лекарь, — ответил я, и тут же подозвал Аню. — Анют, надо привести его в чувство. У него, по-моему, приступ.
Заклинание-то сработало, а вот след от него остался. Он был похож на ментальный рубец, будто после операции. Аня не дурочка, всё поняла по моему взгляду. Она прислонила ладони к его вискам. Её руки засияли золотистым цветом.
Уже через несколько секунд паренёк открыл глаза, непонимающе уставившись на нас.
— Что происходит, Драконов? Что это был за монстр? — он обводил всех растерянным взглядом.
— Всё хорошо, — я поспешил его успокоить. — Я сжёг его. Сам не пойму, как он оказался там, — а затем обратился ко всем, подняв голову, — Кто-нибудь, налейте воды!
Подбежал Стрешнев с кружкой, протянул её мне. А потом, присев рядом, зашептал:
— Слушайте, это же был Ушанов⁈ Я видел, как он уходил в кабинки. Мутировал, получается? Какой ужас!
— Да, барон, — я посмотрел ему серьёзно в глаза. — Но не стоит распространяться об этом. Чтобы не вызывать панику.
— Понял, понял, — заохал Стрешнев. — Просто невообразимо! У меня полный дом охраны, и такое!..
— Вы ни в чём не виноваты. Судя по всему, кто-то спланировал это, — ответил я. — В общем, следователи разберутся.
Кстати, а вот и Рома с Диной, правда, изрядно потрёпанные и ничего не понимающие. Ещё бы — уверен, что они ничего не помнят. Конечно, Тихон уже успел им рассказать всё, что происходило недавно.
Они подошли, показали корочки. Перед этим распорядились никого не выпускать.
А затем принялись вызывать каждого в отдельную комнатку, соседнюю с той, где произошёл недавний процесс «очищения». Так начался опрос свидетелей, который продлился долгих четыре часа.
После того как все начали расходиться, я услышал за спиной голос.
— Граф, постойте!
Я обернулся. И увидел перед собой коротко-стриженного сбитого парня своего роста, который сверлил меня хищным взглядом.
— С кем имею честь? — ответил я, остановившись.
— Вы не знаете меня? — самодовольно ухмыльнулся он. — Ну да ладно. Игорь Мамонтов.
Ага, вот и Мамонтовы дали о себе знать. Интересно, что ему надо от меня?
— Я заметил ваши манипуляции над Оскаром, — продолжил Мамонтов-младший. — Они, как бы это сказать, не совсем похожи на помощь пострадавшему.
— Вы меня в чём-то обвиняете? — добавил я металла в голос.
— Вы что-то сделали с его памятью! — прошипел он в ответ. — И теперь нагло врёте всем! Будто вокруг одни дураки.
— Ещё слово и я немного помну ваше лицо о свой кулак, — ответил я.
Мы говорили пока тихо, поэтому те, кто проходили мимо, лишь озадаченно смотрели в нашу сторону.
— По-моему, безрассудство в крови у всех Драконовых, — улыбнулся он мне будто ребёнку. — Подумайте хорошо о последствиях. Дуэль… Дыра в вашем черепе… Могилка на кладбище…
— Поэтому советую вам заранее искать для себя надгробие и придумывать красивую надпись, — парировал я.
— Да как ты смеешь! — взревел Мамонтов, но его одёрнула стройная красотка с большущими губами, в блестящем светло-розовом платье.
— Игорь, хватит! Не связывайся с ним, — ответила она бархатным голосом, отводя графа за руку. — Мне скучно. Поехали к набережной?
Мамонтов-младший тут же переключился на неё, прожигая меня напоследок злобным взглядом. Ох уж аристократы этого мира. Прыгают на рожон, даже не понимая, что на любую силу есть ещё большая сила.
Девушка в розовом обернулась, бросив в мою сторону ироничный взгляд, и парочка вышла из зала.
Тут же я услышал фырканье Ани.
— Напыщенные сволочи, — ответила она, чуть ли не метая молнии из глаз.
— Ань, всё хорошо. Успокойся, —
