чуть не стонал Потёмкин, состояние которого впервые за разговор дало брешь.
Я думал, что в путах Заебоса он казался сломленным, но это не так. Именно сейчас мужчина сломался. Его душа выла, да так, что даже меня, Великого Охотника, проняло.
— Как установили наши оперативники, целью Людмилы Вячеславовны являлась месть роду Беловых. Конкретно — Графу Белову Петру Алексеевичу, действующему главе рода. Причина: гибель Потёмкина Антона Леонидовича. Она винила во всём Белова Петра Алексеевича, считая его убийцей внука и тем, кто принёс страдания роду Потёмкиных. Заключение работающих с ней Одарённых с даром ментала следующее: помешательство, безумие, отсутствие инстинкта самосохранения, направленная агрессия и триггер при упоминании Белова Петра Алексеевича. При одном лишь его имени её дар выходил из-под контроля.
Я молча попивал водичку и немного охреневал от этой бабули. За свою прошлую жизнь мне доводилось встречать магов, обладающих подобной силой. Они могли подчинять себе целые народы, делая из них марионеток или ещё чего похуже. Внушить мысль, узнать секреты врага или друга, заставить человека сделать то, что нужно. Их способности позволяли очень многое и кое-что сверху. И пусть часть этих магов были добряками, но большая часть не могла устоять от желания власти и силы. А когда они перегибали, то появлялся наш Орден и начиналась Охота. Я лично участвовал в трёх похожих чистках. Пусть эта старушка далека от тех магов, что я видел раньше, но тоже сильна. Подчинить разумного, выпотрошить его память и поддерживать контроль четыре месяца… Это надо уметь.
— Как вы оба понимаете, ситуация неординарная и проследить, а тем более проконтролировать её, не представлялось возможным. Как я уже сказал, все меры оказались слабы. Из-за этого погибло множество человек, а также пострадали те, кто оказался на пути этой мести. Что касается Потёмкины Людмилы Вячеславовны, то в данный момент она находится под усиленным контролем и сдерживанием Жандармов. Приказом Его Величества Императора, — вытащил Долгов из папки перед собой лист бумаги, — в отношении Потёмкиной Людмилы Вячеславовны будет произведена эвтаназия. Приговор обжалованию не подлежит.
На Потёмкина было жалко смотреть. Мужик будто с каждой минутой прибавлял в возрасте. Он понимал, чем закончится долгая речь Долгова и смирился с ней, судя по его эмоциям. Но всё же он любил эту женщину и ничего не мог сделать.
— Также имеется второй приказ, — вытащил жандарм второй лист. — Все потери, как физические, так и моральные, будут возмещены пострадавшим сторонам из казны Империи. Также будет выплачена компенсация за упущение контроля за Потёмкиной Людмилой Вячеславовной. Помимо этого Государь накладывает на неопределенный срок мораторий на боевые действия между имперским родом Потёмкиных и графским родом Беловых. Думаю, не стоит объяснять, что это значит, господа?
Я кивнул. Если простыми словами, то Император заплатит за свой косяк и не позволит нам с Потёмкиным перегрызть друг другу глотки. И если с деньгами всё понятно, то зачем ему этот мораторий? Вряд ли он защищает меня, но почему-то хочет защитить Потёмкиных. Хм, интересно девки пляшут…
Увидев мою поднятую руку, Долгов кивнул и сказал:
— Слушаю вас, Дмитрий Борисович.
— Мне бы хотелось вместо денежной компенсации получить информацию.
Михаил Анатольевич повернул ко мне голову, а глава СБ приподнял бровь.
— Какого рода?
— Безликие.
Он задумался на секунд двадцать, а затем встрепенулся и дал ответ:
— Это возможно.
Что ж, тогда договорились. Пусть старушка и желала отомстить, но я не собирался марать руки и убивать. Больная разумом и душой, она заслужила наказание и понесёт его, за этим я прослежу. А вот Безликие… Они приняли контракт на мою сестру и за это ответят в полной мере.
— Все ваши прошлые конфликты, что случились до этого разговора — причина возникшей ситуации, господа. Надеюсь, вы всё понимаете и не будете нарушать мораторий, ведь в таком случае вопрос будет решаться уже касательно вас.
— Род Потёмкиных и я лично, — с болью в голосе сказал Потёмкин, — приносим извинения роду Беловых и Белову Дмитрию Борисовичу лично.
Я молчал, что не нравилось Долгову, который желал урегулировать конфликт и забыть про это дело. Да и Михаил Анатольевич смотрел на меня тяжёлым взглядом.
— Я не буду приносить извинения, — раздался мой голос в зале, приправленный силой. — Но я принимаю извинения рода Потёмкиных и буду соблюдать мораторий. Не нужно буравить меня взглядом, Сергей Викторович. Эта женщина, — кивок в сторону видео, которое было поставлено на паузу, — принадлежит роду Потёмкиных. Она его часть. Кровь не водица и, как ни крути и ни смотри на ситуацию, извинения я приносить не буду.
— Мальчик, ты…
— Старик, — посмотрел я в глаза Потёмкина, нагло перебивая, — мы с тобой не друзья, чтобы ты обращался ко мне подобным тоном. Лишь благодаря Императору ты жив, и мы не воюем, а ещё благодари своих богов, что моя сестра выжила.
Удушающая аура моей силы начала распространяться в зале, отчего жандармы и гвардейцы напряглись. Да и Долгов тоже насторожился.
— Дмитрий Борисович, должен напомнить вам, что сейчас вы переходите границы дозволенного! — сухо сказал Долгов. — Возьмите себя в руки и перестаньте угрожать действующему Имперскому Канцлеру! Подобное может трактоваться, как измена власти!
— Мне жаль, что так вышло, Дмитрий, — взял голос Потёмкин и выпрямил спину. — Ты прав, мой род действительно виноват.
И он сделал то, отчего Долгов откровенно удивился.
Потёмкин склонил голову и произнёс:
— Мой род отныне в долгу перед тобой за свершенное.
Успокоив свою силу и поднявшись с места, я забрал бутылку с водой и продолжил смотреть на Михаила Анатольевича. Слова… Они могут быть лживы. Но вот эмоции, они всегда говорят правду. И сейчас я чувствовал, что он действительно раскаивался.
— Я принимаю ваш долг, Михаил Анатольевич, — посмотрел на Долгова. — Род Беловых будет соблюдать мораторий и действовать согласно приказу Императора. На этом всё, Сергей Викторович?
— Да, Дмитрий Борисович, — кивнул СБ-шник. — Вы свободны.
Покинув зал и следуя под конвоем на выход, я сделал глоток воды и задумался.
Вся возникшая ситуация и столько смертей, и всё из-за смерти одного человека, который оказался небезразличен как собственной семье, так и моему деду.
Интересно, что сказал бы сам Антон, будь он жив и узнай о происходящем…
Стадион ЦИУ для проведения Осенних Университетских Игр был забит под завязку. Народ занял практически все места, а приезжих из других городов было столько, что не сосчитать. Люди кричали, общались, создавали гул и радовались предстоящим сражениям молодых талантов. На каменной арене внизу работали сотрудники университета, проводя последние проверки артефактов, что должны были создать
