себе кофе и вышел на крыльцо, посидеть в тишине, перед поездкой. И со смехом наблюдал, как, напротив, дома паркуется белоснежный Додж Челенджер на стальных штампованных дисках. Это был четырёхдневный седан, современный наследник одноимённого маслкара. А на его борту, огромными буквами была сделана надпись. Полиция ФБР. С полицейской люстрой на крыше. Покачав головой, я принялся за кофе, листая новости в телефоне. Которые были посвящены в большинстве своём, предстоящей гонке на выходных. Где обсуждалось, смогут ли итальянские гонщики поставить исторический рекорд, по беспроигрышной серии, которая длится на сегодняшний день сорок семь гонок подряд.
Допив кофе и занеся его в коридор, я сел в машину и вырулил на дорогу задним ходом, остановился возле машины ФБР, опуская окно с пассажирской стороны. Но агенты меня проигнорировали. Пришлось махать руками и показывать, чтобы и они опустили своё окно.
— Чего тебе? — процедил водитель. Одетый в служебную форму и чёрных очках.
— Может, пари устроим? Кто первый доедет, тому сотню баксов. — усмехнулся я.
— Ха-ха-ха, — спародировал он смех. — А ты смешной.
— Ну и ладно, вы главное — не отставайте, а то ещё потеряетесь, где я потом искать вас буду? — рассмеялся я и нажав на педаль газа, стартанул с большой пробуксовкой и дымом из-под покрышек. Оставляя растерявшийся агентов у дома.
Меня догнали на Бел-паркуэй. Решив, что через город ехать будет глупо, я сунулся на шоссе, которое опоясывает город. И встал в пробку. А они, воспользовавшись спецсигналами, не торопясь догнали. Потолкавшись в пробке тридцать минут, мы вырвались на свободную дорогу, с потрясающим видом на Гудзон. Решив, что гонка по городу с жуликами, которые пользуются спецсигналами это скучно, я бросив газ, поехал чуть быстрее потока. Распугивая дальним светом, зазевавшихся в левом ряду.
Как и в первый раз, я остановившись перед главным входом, дождался когда откроют дверь, я поднялся по ступенькам и назвав фамилию, прошёл внутрь. Направившись к девушкам за стойкой администрации.
— Добрый день, сэр. Чем мы можем вам помочь? — произнесла красивая блондинка, с бейджиком на котором было написано Флоя.
— Юсупов, столик в партере, всё ещё числится за мной? — опёрся я о стойку.
— Да, сэр, — кивнула она, опуская взгляд на монитор и щёлкая по клавиатуре. — Могу я увидеть ваши документы, подтверждающие личность? — вежливо поинтересовалась девушка, подняв голову.
Достав права из внутреннего кармана, я протянул их девушке.
Сверившись с чем то, она вернула их мне, вместе с небольшой коробочкой.
— Это от госпожи Найт. Распорядилась, чтобы вам вручили лично в руки, — прощебетала девушка.
А я, поблагодарив её, дошёл до туалета и открыл коробочку. В ней был кусочек бумаги, под которой обнаружился, небольшой значок, на котором были изображены два льва, держащие щит. Развернув записку, я погрузился в чтение.
Максим, это родовой значок рода Юсуповых. Который ты, как наследник должен носить на видном месте. Бумаги, подтверждающие твои титулы, лежат у известного тебе китайского адвоката.
Кэрол Найт.
Усмехнувшись и убрав записку в коробочку, я прицепил значок на лацкан пиджака. Внутренне ругаясь, что кто-то очень хорошо осведомлен о моей жизни. Осмотрев себя в зеркале, я вышел из туалета и отправился в сторону портера. Вообще, в клубе было интересное разделение, если вход был один для всех, различалась лишь ширина двери. То, например, в портер и на второй этаж вёл один коридор с лестницей наверх., а на третий, был совершенно другой коридор, с отдельной лестницей… Не позволяющий, пересекаться гостям и посетителям с третьего этажа, переходить на второй. Впрочем, я поддерживал эту идею. Мы всё же говорим о совершенно разных социальных статусах людей, держим в уме, что алкоголь тут можно пить рекой ну и самое главное, что люди были владеющими фуро. Мне бы не хотелось из-за чьей-то пьяной обиды, спасаться бегством от метеоритного дождя.
Я дошёл до коридора для аристократов и знаменитых людей, где и встретил Гришу Каца, в компании Лёвина. Они стояли вполоборота, а Григорий стоял лицом в мою сторону. И увидев меня, он широко улыбнувшись, бросился ко мне.
— Дмитрий Александрович, это он! Это тот ушлёпок! — кричал он и замахнувшись ударил замершего от удивления меня. — Урод! Кусок идиота… Думал, что Каца так просто развести! На! — ударил он меня ещё раз.
А я не ожидавший, что меня вот так, на глазах у аристократов и в элитарном клубе, будут бить, растерялся. Чем и воспользовался Гриша, который повалив меня на пол, начав пинать.
— Григорий, нет! — раздался окрик Лёвина.
— А ну, прекратите! — раздался полный злобы мужской голос и Каца, который избивал лежавшего меня, просто сдуло воздушной техникой. Повернув голову вбок, я смотрел на вжатого в стену Гришу, который не мог пошевелиться, а только лишь орал. Оковы демона, пару дней назад, я такой же техникой был придавлен к своему такси.
— А ну отпустите меня! Я проучу этого нищеброда!
К нему подошёл мужчина в полностью чёрном костюме, с чёрной рубашкой, но алым галстуком и с серебряной тростью, короткий замах и голова Голи дёрнулась от удара.
— Только дай повод, — прошипел незнакомец, задирая Гришин подбородок набалдашником трости. А набалдашником, к моему удивлению, к огромному удивлению, был орёл с расправленными крыльями.
А в коридоре стояла мёртвая тишина. Поднявшись на ноги, я окинул взглядом всех людей, что стояли возле Лёвина и молча взирали, А некоторые со страхом смотрели на этого мужчину. Левин же опустил глаза в пол.
— Парень, ты как? — раздался голос незнакомца.
Потрогав челюсть и нос, убедившись, что они целы. Я сказал:
— Спасибо, вроде целый, пиджак ток испортил. Жалко.
— Лорд Кавендиш, что у вас случилось? — спросила Кэрол Найт, выходя из толпы в сопровождении охраны.
— А! Кэрол, голубушка, иди сюда, — повернулся к ней мужчина и ласково позвал её к себе.
А женщина, вздрогнув, настороженно сделала несколько шагов, остановившись в нескольких метрах.
— Кто это милочка? — спросил он с нежностью, которая, впрочем, никого не обманывала. Его поза и тембр голоса, давали понять, что он просто в бешенстве.
— Я… Я не знаю Лорд Кавендиш.
— Лорд Кавендиш, Я Григори… — заикнулся было Григорий, но был вынужден замолчать, после удара по щеке.
— Не смей, открывать свой рот мальчик, — процедил Кавендиш.
А я стоял и не знал, что делать. Было видно, что зрителей становится всё больше, но все молчали, никто не шептался. Но охрана, которая встала позади той группы людей, которые были непосредственными свидетелями, не пускала других зевак.
— Значит, ты не знаешь, кто это, — посмотрел с улыбкой мужчина на владелицу клуба.
— Нет, лорд Кавендиш, — потупилась она.
— Прочь, — бросил он.
