Мальчишки!
Я предложила Ксеньке все же обратить внимание не на Свифта, а на сказочный материал.
«Гулливер» - острый политический памфлет, упростит, сделает забавную сказку, и что там получится?
Пожалуйста, «Сказка о царе Салтане»! Сколько там превращений, поле для иллюзий.
А замечательный «Конек-горбунок»?
Наши сказки – вообще сокровище.
Есть только одна очень существенная проблема – перевод поэтических строк. Никак не можем понять – а что слышат все здесь, в этом мире.
Как-то раз, очень давно, мне попалась на глаза шутка питерских студентов института иностранных языков. Лучших студентов попросили перевести стихотворение с русского языка на немецкий, перевод этот попросили перевести на английский, то, что получилось – перевести на французский и потом на русский. С первоначальным текстом не было ничего общего, ни по сюжету, ни по атмосфере, ни по образам!
Ксения
Объявили, что к нам на факультет идет ректор!
Ну и хорошо, подумали мы с Варькой, а то был только на приемных экзаменах, смотрел, сколько магов поступает. А не магов и не было! Сами удивились.
У нас теперь есть на факультете свой Главный целитель, когда-то он учился у Андриса в группе. Собственно, он и пришел с рекомендацией от магистра первой степени Андриса. Так гордился и обещал нас познакомить с этой легендарной личностью. А когда узнал, что декан факультета родная супруга магистра, был очень расстроен.
Парня звать Грог, магистр Грог, мы с Варькой всегда волей-неволей улыбаемся, а он очень радуется нашей приветливости.
Варька любит всякие таблички, открываю и смотрю, с каким магическим потенциалом мы набрали адептов. По кафедрам.
Выше всех потенциал – у оркестрантов, от двадцати до двадцати восьми магических условных единиц.
Далее идут вокалисты – от девятнадцати до двадцати пяти.
У хореографов – от девятнадцати до двадцати двух.
У театралов – от восемнадцати до двадцати.
Интересно, закономерность или случайность? Варька считает, что никакой случайности нет, все замотивировано. Резерв растет, пусть потихоньку, но все же, от востребованности магии. Следовательно, магией творцы пользовались именно в таком соотношении. Магистру Грогу поручено проверять эту тенденцию.
Ректор Роланд пришел со свитой. Со всеми деканами. Ректор был у нас, а деканы, кроме техно-магов, были впервые.
Прошли по аудиториям, с ужасом посмотрели на черные высокие потолки в классах, где были выгорожены сценические коробки.
С состраданием - на стены столовых. Цвета стен адепты еще не выбрали, а мы и не торопим.
С удовольствием послушали, как распеваются адепты.
С еще большим удовольствием проверили, как работают артефакты на звукопоглощение, и как адептов не слышно за стенами аудиторий.
Зашли в свободный класс для читок, и расселись за очень длинным столом.
Ректор сказал:
- Магистры, у кого есть вопросы, замечания, пожелания? Кроме цветовой гаммы факультета.
- А почему кроме цветовой? Факультет не определился?
- Факультет не определился – кивнула Варька.
- А вот это место, с таким столом – оно для чего?
- Это место для разбора пьес, или других произведений, взятых в работу. Это театральный класс.
- Ааа… Хорошо придумано. Нам бы для Совета деканов такой стол. А то мы кабинет ректора мучаем.
- Я услышал – кивнул ректор,- еще есть что сказать?
- А вот большая такая аудитория, в ней нет адептов, а много таких палок без шкафов, на некоторых висят костюмы. Почему адептов нет? Они тогда где?
- Это вешала в костюмерной, магистр. Костюмерная сделана немного на вырост. Будет больше костюмов, будет полностью заполнена. По сути, это все лишь склад.
- Аудитория с головами – это тоже склад?
- Это парикмахерский цех. Там проходят занятия. В частности, по гриму. Обратили внимания на столики с зеркалами? В процессе урока адепт определяется, какая прическа поможет при создании образа.
- Они что, головы примеряют?!
- Нет, магистры, - ласково пропела Варя, - только волосяной покров! Или лысины.
Ректор кивал, еле сдерживаясь. Обидеть не хотелось, мало ли кто чего не знает. Он-то как раз щеголял лысым паричком с чубом в «Вечерах на хуторе близ Диканьки». Если были зрители из Совета магов. Сильные маги видели сквозь иллюзии, а мы не хотели смазанного восприятия спектакля.
Я расстроилась. Мы ставим спектакли шестнадцать лет, по два спектакля каждый учебный год. Всей Академией. Неужели не обращали внимания на костюмы, на лица, в конце концов?
- Ксень, - тронула меня за плечо Варя, - понимаешь, маги – они, как дети. Они так верят в предлагаемые обстоятельство, что не видят составные части. По сути, это идеальные зрители. И оценивай, как комплемент.
- Варь, но ведь странно. Они все задействованы в создании этих самых театральных чудес. Практически все. Они что, видят и не видят?
- Да. Просто не соотносят. Есть работа, и они ее очень хорошо делают. Мы перед ними ставим задачу, они ее разбирают на составные части и понимают, как это сделать. Обучают студентов, и хорошо обучают. А потом они приходят в Театр. И видят именно то, что бы мы хотели. Все в совокупности, что они же сделали по частям. Потому что мы тоже неплохо делаем свою работу. Вот и все. Удивительный мир. Наверное, мы будем удивлять друг друга бесконечно. И хорошо бы нам не потерять это чувство – умение удивляться. Что ты решила ставить?
- Все-таки «Дюймовочку» Андерсена. «Сказку о царе Салтане» этим детям, нашим адептам, рановато. Скинула тексты на кристаллы. Пока все будут читать, адепты и преподаватели, я – в Питер. Занесешь кристалл ректору? Все кристаллы у меня дома, они подписаны. Санечка передаст.
- Занесу. А Андрюша когда к тебе? В воскресенье?
- Ага. Еще агентства обещали просмотр квартир, варианты есть.
- Да сами решайте. Пока рисковать не буду.
- Пожалуй, да. Если риск есть – не надо.
- Андрюша допускает риск. Он даже сам не хочет надолго, без ночевок будет, хорошо?
3. Глава 2
⃰ ⃰ ⃰
Если вы не понимаете нормальную человеческую речь, то это еще не повод хватать меня и куда-то тащить! Я просто плюнул от негодования!
– Андрюша, смотри, он пытается что-то сказать! Наверное, это он агу сказал! А посмотрим, не надо ли нам помыть одно местечко!
Эй, не трогайте там! Это место мне дорого! Да не крутите же меня!
– Андрюша, а ручки совсем как у тебя! И пальчики твои! Поменять местами – никто и не заметит.
Вот воображение! Видели монстра? Детское тело и две лопаты взамен рук. Можете приходить!
– Варяя, дай же мне подержать! А где тут наш малыш…
Нормально, он еще и не видит. Вот этими будильниками. Еще и рыжий. Это что у него на щеках? Кажется, он питекантроп. Я попал! Вот куда меня понесло, мог же подождать.
– Где тут же наша пеленочка…
Ну, еще бы, я и не удивлен. Понятно, что они без пеленок никуда. А что значит – наша? У них что, одна пеленка на двоих?
– Какой славный мальчик!
Радует, что хоть с половой принадлежностью не путаются. А мог бы и прикрыть. Если так хочется любоваться – иди вон к зеркалу и любуйся.
Неет, этот рыжий мне не союзник.
– А линия ног твоя. Ножки у нас будут красивые, ровненькие.
Да спасибо, хоть ноги при мне оставляют. А то экскаватор вообразили. Интересно, а что такое экскаватор? Не помню. А, помню. Ковш такой здоровый. Едет и загребает, едет и загребает.
– Смотрите, он спать хочет.
– Ксеничка, он такой легонький!
– Санечка, и ты такая же была…
Не понял, это сколько детей у них? Я же выбирал, что бы быть первым. Не-ет, она другая. Явно не от этой рыжей. Она ничего, да. Держи меня.
– Очень красивый. Особенный мальчик. И такая родовая память сильная.
Конечно, красивый. Венец творения.
– Спит. Пойдемте. Браслетик на нем.
Браслетик… это хорошо… пусть будет.
