Забрав у врача шприц, он осторожно набрал в него лекарство и, повернувшись к простуженному, приказал:
– На живот ложись.
Врач ловко перевернул больного, и Шатун, протерев кожу ватой, смоченной в спирту, ловко сделал укол. Повторив то же самое со вторым пациентом, он засек время и, возвращая шприц врачу, попросил:
– Внимательно отслеживайте их состояние. Особенно в ближайшие несколько часов. Желательно записывать все изменения в течении болезни. Надеюсь, все обойдется.
«А если нет, не миновать нам с вами каторги», – закончил он про себя.
– Не извольте беспокоиться, ваш сиятельство, – твердо заверил врач. – Сам дежурить останусь и все запишу.
* * *
С того дня прошла ровно неделя. К радости Руслана, пациенты больницы выжили и даже пошли на поправку. Это не могло не радовать, потому что смертей от различных заражений во время боевых действий в этом времени были едва ли не больше, чем потерь во время самого боя. Так что теперь он мог вплотную заняться изготовлением антибиотика про запас. Технология уже была отработана. Благо договориться с хозяйкой и сохранить плесневелый хлеб было не сложно.
Это, конечно, не промышленные масштабы, но даже такая малость могла сохранить множество жизней. Ведь обитатели этого мира к подобным препаратам были непривычны, и потому ответ на инъекции был весьма положительным. Увлекшись делом, Руслан и думать забыл о времени. Но ему неожиданно о нем напомнили. Это случилось, когда он в очередной раз возвращался из гимназии, неся в кармане очередную склянку с препаратом.
Катившую по улице коляску догнала пролетка, и ее пассажир громко, на всю улицу спросил:
– Князь, почему вы меня избегаете?
Вырвавшись из своих мыслей, Руслан удивленно оглянулся и, увидев в пролетке графиню Ухтомскую, приказал своему вознице:
– Стой!
Выйдя из коляски, он подошел к пролетке, остановившейся чуть дальше, и, вежливо поклонившись, ответил:
– Сударыня, кто вам посмел сказать подобную глупость?
– Глупость? – возмущенно переспросила графиня. – Да вы занимаетесь чем угодно. Находите время для кого угодно, даже для каких-то грузчиков, но не для меня.
– Я, сударыня, занимаюсь первым делом службой. А то, что вы назвали, всего лишь часть ее.
– Изобретение лекарств входит в круг вашей служебной деятельности? – иронично фыркнула Ухтомская.
– В круг моей деятельности входит все, что может спасти жизни русских солдат, – ответил Руслан чуть жестче, чем это требовалось. – Это и оружие, и боеприпасы, и розыск лазутчиков, и даже лекарства. Как я уже говорил, сударыня, офицер, служащий отечеству, личность весьма скучная, ежели только он не паркетный шаркун.
– Но ведь вы и на отдых должны иметь время, – слегка смутившись, ответила графиня.
– На то выходные дни имеются, – пожал Руслан плечами.
– Но сегодня суббота.
– Я, сударыня, православный, а не иудей, чтобы шаббат соблюдать, – нашелся Руслан.
Не ожидавшая такого ответа графиня громко, от души расхохоталась.
– Князь, вы просто несносны, – простонала она сквозь смех. – Но я вас прощаю. Но в наказание вы должны будете меня сопровождать сегодня вечером. Прямо сейчас.
– И куда же я должен вас сопроводить? – насторожился Шатун.
– Городской голова сегодня дает бал. Я получила приглашение и желаю, чтобы вы сопроводили меня туда. Учтите, князь, отказа я не приму.
– Сударыня, приглашение у вас на одну персону, да то и именное. Я такого приглашения не получал, а следовательно, сопроводить вас могу только до порога, – попытался выкрутиться Руслан, которому этот бал нужен был, как зайцу триппер.
– Ерунда. Вы пойдете туда со мной, – отмахнулась графиня.
– А ежели меня и вправду не пустят? – не сдавался Руслан.
– Тогда и я туда не пойду, – вдруг заявила Ухтомская, глядя на него с непонятным вызовом.
«Или я дурак, или лыжи не едут, – проворчал Руслан про себя. – Что ж тебе такого от меня нужно, что ты готова на подобную выходку?»
– Хорошо, сударыня, – вздохнул Шатун. – Но мне в любом случае требуется заехать домой. Не могу же я сопровождать вас в подобном виде, – добавил он, указывая на свою черкеску.
– Жаль, наряд горца вам очень идет, – вдруг улыбнулась графиня. – Но делать нечего. Едем.
– Отправьте пролетку. Моя коляска в вашем распоряжении, – понимая, что она не отвяжется, галантно предложил Руслан, подавая ей руку.
Пересадив графиню в коляску, Руслан вернулся к пролетке и, расплатившись с возницей, уселся рядом с женщиной. Недолго думая, Ухтомская взяла его под руку и, дождавшись, когда возница тронется с места, тихо спросила:
– Князь, скажите правду, война будет?
– Этот вопрос вам надо задавать не мне, – вздохнул Руслан. – Подобные решения принимаются в столице. Офицеры моего ранга получают приказы после принятия решения и отправляются их исполнять.
– Даже офицеры контрразведки? – не сдавалась графиня.
– А чем офицер контрразведки отличается от всех остальных? – иронично хмыкнул Шатун. – Нам точно так же ставят задачи в рамках нашего дела и требуют их исполнения.
– Но ведь какие-то слухи в вашей среде ходят, – продолжала настаивать графиня.
– Слухи, сударыня, это не доказательство. Слухи ходят всегда и обо всем. К примеру, вы говорили про лекарство, которое я сделал. И откуда, скажите на милость, вы о нем узнали?
– Так о нем уже весь город говорит, – развела Ухтомская руками.
– Слухи, – понимающе кивнул Руслан.
– Но ведь они правдивы.
– Да. В этот раз мне повезло. Хотя за подобные опыты можно и на каторгу загреметь.
– Вы? На каторгу? За что? – возмутилась графиня.
– Препарат сей, сударыня, был еще не испытан, и я очень рисковал, решившись применить его на живых людях.
– Но ведь они все одно умирали, и обычная медицина не могла их спасти. А вы сумели. Как?
– Повезло, – пожал Шатун плечами.
– Повезло? Вы шутите так? – фыркнула Ухтомская. – Вы две жизни спасли своим лекарством, и называете это везением?
– Оно могло не сработать. Или сработать как-то не так. Всякое могло случиться, – вздохнул Шатун, уже понимая, что сделал большую глупость, не приказав доктору, его племяннице и пациентам молчать.
Теперь, ради укола, за ним будут ходить все страждущие, считая, что у него имеется какая-то панацея от любой болезни. Впрочем, можно будет сказать, что это был всего лишь эксперимент, и для получения лекарства в достаточном количестве требуется время и еще куча проверок. Главное сейчас найти толковых стеклодувов и заказать им партию шприцев. А ведь еще требуется подумать, как изготовить инъекционные иглы.
Задумавшись, Руслан не заметил, что сидящая рядом женщина пытливо рассматривает его, словно пытаясь угадать, о чем он думает. На очередном ухабе Шатун тряхнул головой и, повернувшись к графине, спросил:
– Сударыня, зачем вам я? Вы молоды, очень красивы и свободны. Мужчины ради одной вашей улыбки готовы звезды с неба доставать, а вы тратите свое время на такую серую личность, как я.
– Серая личность? – удивленно переспросила графиня. – Это у вас шутка такая? Богатырь гренадерского роста. Герой, который, едва появившись в городе, разбил две банды, серая личность?
– Вы справлялись обо мне? – удивился Шатун.
– Да, и не единожды, – с вызовом ответила графиня.
– Но зачем? – продолжал недоумевать Руслан.
– Вы издеваетесь или действительно не понимаете? – обиженно фыркнула графиня.
– Не понимаю, – честно признался Шатун. – Я груб, бываю не сдержан, далеко не красив, не богат, не знатен, более того, изуродован шрамами, и вдруг вы. Что я вам? Захотелось экзотики? – спросил он, ожидая чего угодно. Гнева, возмущения, даже отказа от дальнейшего знакомства, но не того ответа, что прозвучал.
– Вы настоящий, – смущенно улыбнулась Ухтомская. – Такой, какой вы есть. Не обещаете того, чего не сможете сделать, не рассказываете небылиц, чтобы произвести впечатление. Честно служите, когда многие другие лишь делают вид, что служат. А шрамы… Они только придают вам шарма и мужественности. А еще вы очень умны. Вон, даже лекарство особенное придумать сумели.
