видом ощупывать голову.
— Ваша милость, вы как?! — завопила магичка из-за моей спины.
Она проскользнула мимо меня и подскочила к учителю.
— Жить буду, — глухо резюмировал тот, потрогав свежую царапину на левой скуле. — Но ежели снова что-то такое случится, то, вероятно, жить я буду недолго.
— Вас уберёг сам Господь, — заметил я, входя в лабораторию и разглядывая учинённые взрывом более мелкие разрушения. Забавно, что освещение не пострадало. А вот несколько шкафов рухнули, книги разлетелись по помещению, а на полу блестел ковёр из осколков лабораторной посуды. Кроме того, одному голему снесло чем-то голову, а второй лежал в двух метрах от клетки.
— Нет, меня спас толстый кожаный передник, — не согласился барон и похлопал по указанной вещи.
— А что же произошло? Хотя нет, можете не рассказывать, — проговорил я, присев рядом с трупом перевертыша. — Этот чёрт попытался выбраться из клетки, и вы врубили генератор на всю мощность. Ну он и того… отправился в загробный мир для генераторов. Пусть земля ему будет пухом.
— В целом, всё так и было, Виктор, — кивнул учитель и снял свой лётный шлем.
— Получается, мы теперь не узнаем на что была способна Рука? И прошлое Виктора тоже не раскроем? — разочарованно сказала магичка, стряхнула с кресла штукатурку и уселась на него.
— Я бы не был столь категоричен, Вероника, — проговорил Люпен, с болью в глазах оглядывая разгромленную лабораторию. — Мы успели собрать много полезных сведений, кои должны помочь нам распутать этот клубок тайн.
— Кха… кха-р-р-р… — раздались стоны из-за рабочего стола барона. И спустя пару секунд оттуда показался бледный Эдуард, на чьей физиономии горела гримаса настоящей обиды. — Беседуете значит, да?! А обо мне даже никто не вспомнил!
— Эдуард, мы все просто порядком ошарашены, — попытался защититься химеролог.
Но маг тьмы продолжил обличительную речь, словно не слышал слова Люпена:
— Я вообще-то, тоже чуть не умер! И никого это не интересует. Где ваши чувства?
— Ну я разочарован, — пожал я плечами и увидел нашу кухарку. Она сквозь дыру в потолке заглядывала в подвал. И на её сморщенном лице с орлиным носом, на котором росла лиловая бородавка, царил настоящий шок. Я решил подбодрить её. — Вот ты всё время жаловалась барону, что тебе на кухне тесно, так он в своей милости решил расширить её.
— Не надо… было, — проблеяла она и скрылась с глаз долой.
Люпен же глянул на часто-часто дышащего Эдуарда, а потом перевёл взгляд на меня и сказал:
— Виктор, тебе надо уходить отсюда. Скоро сюда прибудут представители власти. Готов поспорить, что наши соседи уже доложили по телефонному аппарату, что произошёл взрыв. А тебя здесь не должны видеть. Поэтому иди переоденься и возвращайся в академию. Вероника сделает портал.
— Хорошо, ваша милость, — согласился я и добавил: — Кстати, я не Виктор, а Маркус. Так меня назвал переверт… — я осёкся на полуслове, увидев, что псевдо-Пашка превратился в статного мужчину лет сорока. — Глядите, учитель!
— Вероятно, это его настоящий внешний вид, — задумчиво выдал химеролог, вытащил мой золотой перстень и поторопил меня: — Всё, Виктор… Мне привычнее называть тебя Виктором. Всё, Виктор, более не задерживайся тут. И забери свой подарок. Он мне больше не интересен, поскольку в ближайшее время у меня будет полно дел.
Я взял цацку, кивнул и бегом выметнулся из лаборатории.
По пути едва не сшиб Марка, который шустро спускался в подвал. Я не стал ему ничего рассказывать, лишь упомянул, что все живы. А затем добрался до своей комнаты, переоделся и уже вместе с Вероникой вышел из особняка. На улице она создала портал, и я прошёл сквозь него, очутившись на острове.
Свежий воздух наполнил мои лёгкие, а в уши влетел грохот прибоя. Я пару раз глубоко вздохнул и в темноте двинулся среди деревьев, которые скрипели на ветру. Некоторые из них можно было принять за людей, неумело дрыгающихся на танцполе. Данное сравнение немного позабавило меня, поэтому на опушку я вышел с весёлой усмешкой на устах. А вот при входе в башню у меня её уже не было.
В холле же я заколебался. Усталость как-то разом навалилась на меня, да ещё пережитый стресс… в общем, мне ужасно захотелось упасть на свою кровать и продрыхнуть до самого утра. Но я взял яйца в кулак и решил сперва заглянуть в библиотеку. Ежели Меццо там, то мне бы не помешало поговорить с ней. Однако я всей душой надеялся, что её там нет, и моя кроватная мечта сбудется совсем скоро. Но не срослось…
Когда я миновал лестницу и вошёл в библиотеку, то увидел прекрасную маркизу. Она сидела на своём излюбленном кресле, склонив златовласую голову над очередной книгой. Твою мать. Не спится ей.
Я мысленно тяжело вздохнул и поплёлся в сторону Меццо, точно к моим ногам были прикованы пудовые гири.
Девушка краем глаза заметила меня, вскинула голову и участливо спросила, заложив страницу пальчиком:
— Виктор, у тебя измождённое лицо. Что-то случилось?
— Выдался напряжённый денёк, ваша светлость, — устало произнёс я, плюхнувшись на соседнее кресло. И только после этого сообразил, что лучше бы промолчал, а то сейчас начнутся расспросы. И я не ошибся.
Маркиза проговорила, нахмурив бледный лобик:
— Что-то с учёбой? Или Громов угрожал тебе?
— Нет, просто читал много. Устал, сударыня, — соврал я и изобразил улыбку.
— О чём была книга? — поинтересовалась Меццо, прищурив васильковые глазки.
Я оглянулся, словно искал поддержку, но, естественно, никто мне её не оказал, так что пришлось неопределённо протянуть, покрутив в воздухе пальцем:
— Да о нашей академии… Когда возникла и прочее… Интересно же. Васька вон мне говорил, что на этом острове вроде бы в незапамятные времена жили кровопоклонники. Мол, из-за их-то наследия студенты порой и пропадают.
— Абсурд, — отрезала маркиза, элегантно закинув ногу на ногу. — Люди в академии стали пропадать всего-то лет тридцать пять или сорок назад.
— Хм… примерно в то же самое время, когда нынешний ректор занял свою должность, — задумчиво прошептал я себе под нос.
— Что? — не разобрала мой бубнёж девушка и поправила причёску левой рукой, отчего на её тонком запястье блеснул браслет. Он был сооружён из золотых пластинок, которые имитировали небольшие рыцарские щиты. И на каждом таком щите имелась своя руна. А я к этому моменту уже настолько поднаторел в рунах, что сумел понять для чего был предназначен браслет. Он мог в случае ранения, отравления или болезни вдохнуть в тело девушки немного живительной силы. Именно,
