После чего разбил саму рацию и выбросил ее в болотце. Естественно, ни на какую точку эвакуации он идти не собирался, вполне резонно предполагая, что там его и ликвидируют.
Предстоящие двадцать миль по джунглям Тимофея ничуть не пугали. Не в первый и не в последний раз: буш для скаута дом родной и все такое, правда, что делать дальше он пока не понимал.
— Значится, в дорогу, лейтенант Бергер… — Тим скользнул в заросли, беззвучно напевая знакомую песенку. — Маленькие дети, ни за что на свете, не ходите в Африку, в Африку гулять…
Трое суток пролетели как один день. Ничего экстраординарного по пути не случилось. Все как всегда, дикая усталость, сырость и грязь, ядовитые гады, нагноившаяся рана и прочие мелочи.
Впереди раскинулась Замбези, влажно поблескивающая под огромной луной. Остро пахло сыростью и гнилыми водорослями, негромко шумела осока, а неподалеку порыкивала и чавкала чем-то разжившаяся на ужин «плоская собака».
Тим вывел из осоки узенькую лодку-долбленку, лег в нее и взялся за маленькие лопаточки-весла. Крокодилов и прочую опасную речную живность он не боялся, потому что досконально знал их повадки. Большее опасение доставляли мобильные родезийские патрули, патрулирующие руку и прилегающие к ней территории, но и их расписание Тимофей успел изучить.
Лодочка скользнула между огромных кувшинок и через час беззвучно причалила к другому берегу.
Тимофей быстро отбежал на десяток метров в сторону, прислушался и залег.
Ждать пришлось недолго, потому что удалось выйти на место точно в срок. Через полчаса послышался приглушенный рык автомобильного двигателя и мелькающий свет фар.
«Ленд» остановился на дороге, из него вышел водитель в камуфляже и принялся мочиться на колесо, громко и фальшиво насвистывая неофициальный гимн скаутов Селуса. В кабине на пассажирском сиденье еще кто-то сидел, пуская клубы сигаретного дыма через окно.
Тимофей облегченно выдохнул — дядюшка Ронни выполнил свое обещание — прислал эвакуационную группу. Правда шанс на то, что майор переметнулся к Флауэру, все равно никуда не делся. Тиму могли помочь ровно с такой же вероятностью, как и пристрелить на месте.
Шло время, Тимофей никак не мог решиться. Наконец, он мысленно выругал себя, собрался и дважды свистнул в ответ, а еще через несколько секунд вышел к машине.
— В кузов, — сухо скомандовал незнакомый скаут. — И прикройся брезентом. Дальше наша работа. Все будет хорошо, Медведь.
Тим быстро исполнил приказ, но уже под брезентом взял в одну руку пистолет и снял его с предохранителя, а во вторую гранату.
Снова завелся двигатель, корпус внедорожника мягко закачался.
Через несколько минут «Ленд» внезапно остановился.
— Какого черта, парни? — у кого-то вальяжно и надменно поинтересовался водитель.
— Что вы здесь делаете? — спросил незнакомый голос. — Нас не уведомляли о ваших операциях в этом районе?
Сквозь брезент пробился луч фонаря, у Тима бешено застучало сердце.
— Это вопрос не ко мне, братишка, — хмыкнул скаут. — Но если мы не выполним свое задание, я настучу дядюшке Рону, что нам помешали засранцы из легкой пехоты. Тебе это надо?
— Что в кузове?
— Наши вещички, на дело едем, понимаешь? Что бы ты взял с собой в рейд? Мины, патроны, хавчик, вода и все такое. Кстати, кого вы ищите?
— Никого, проезжайте… — буркнул неизвестный. — Живо, пока я не передумал.
Лендровер снова покатил по дороге, а Тимофей едва не откусил себе язык от волнения. Впрочем, очень скоро паника пропала, а вместо нее осталась только холодная решимость идти до конца.
Больше остановок не случилось, ехали долго, около двух часов, наконец, когда за бортом начало светлеть, машина остановилась.
— На месте… — отозвался водитель. — Выходи…
Тим вылез из кузова, машина стояла в заброшенном гараже, пол которого покрывал толстый слой пыли.
— Я Берни, много о тебе слышал. Чувствуй себя как дома, брат, — скаут дружелюбно ухмыльнулся. — Место заброшенное, люди здесь не появляются, но, сам понимаешь, все может случиться, так что осторожней. Для понимания, ты числишься без вести пропавшим, но тебя все равно негласно ищут ребята из разведки. Сам видел, все приграничные районы перекрыты. Зачем ты им, тебе видней…
— Что с моей группой? — перебил его Тим.
— Они долетели, — сухо ответил Берни. — Сейчас в госпитале, но парней наглухо изолировали. Добраться до ребят не получилось. Что передать дядюшке?
— Передай, что нас обстреляли на подходе к Замбези свои же… — Тим едва сдержал ругательства. — Всех в группе порвало осколками, целым остался я один. Русских сбили чернозадые из ЗАПУ, перед этим родезийский диспетчер приказал им снизиться, после чего самолет достала зенитка. Потом терры пытались их убить, но я помог. А дальше, три звена «Вампиров» напалмом превратили место падения в ад. Целились по экипажу и ребятам из посольства. Но приказ я выполнил.
Берни восхищенно ругнулся и с уважением кивнул.
— Все передам, братишка. Смотри, там подвал, в подвале есть гражданская одежда, еда, вода и аптека… — он показал на большой люк в полу. — Удачи Медведь… — скаут хлопнул Тима по плечу, а потом добавил. — И еще… дядюшка просил передать, что ты пока сам по себе. С ним связаться не пытайся, его плотно пасут. Все плохо, дело ведут к отставке.
Берни сел в машину и уехал. Второй скаут из кабины во время разговора не вылезал, но Тимофея это не насторожило. Майор Ред-Дейли всегда умел выбирать надежных людей.
Тим, когда закрывал ворота, понял, что он на каком-то заброшенном ранчо.
Потом он присел на ящик и долго думал. Когда почувствовал, что засыпает, разжег керосиновую лампу и спустился в подвал.
После дневной жары внизу было ощутимо прохладно, пахло пылью и мышами, но обиталище оказалось неожиданно уютным.
Комната примерно три на четыре метра, с бетонным полом, высокими потолками и обшитыми досками стенами. В одном углу армейская кровать с солдатским одеялом, там же столик и табуретка. В другом углу «удобства»: ведро и большое жестяное корыто. У стены ящики с провизией и объемистая пластиковая бочка с водой. На крючках вбитых в стену висит гражданская одежда. Все просто и со вкусом. Даже зеркало в рост присутствует.
— Уютненько, — хмыкнул Тим, снял с себя разгрузку с ранцем, стянул с себя форму, упал на кровать и мгновенно заснул.
Три дня ушло на отдых и залечивание воспалившихся ран. На четвертый Тимофей почувствовал себя готовым ко всему.
Быстро переоделся и глянул на себя в зеркало.
Потертые джинсы, потертые ковбойские сапоги, потертый ремень в заклепках, вылинявшая, потертая рубашка в клетку и потертая ковбойская шляпа из кожи буйвола. В комплекте шли загорелая дочерна физиономия, неухоженная бородка и вьющаяся, вылинявшая шевелюра.
— Вылитый ковбой, иху мать… — Тим с удовольствием выругался на манер Степаныча и неожиданно для себя рассмеялся.
Оружие и снарягу он оставил в подвале, с собой взял только «Браунинг», засунув его сзади за пояс и пару полных магазинов. Довеском пошел кинжал — его Тимофей поместил в голенище.
Немного посидел уже на родной койке, потом решительно вышел из гаража и побрел через заброшенное кукурузное поле к дороге.
Через десять минут возле него остановился раздолбанный и весь раскрашенный в стиле «Flower Power*» микроавтобус Фольксваген Транспортер Т-1.
сила цветов(англ. Flower Power) — лозунг, использовавшийся в конце 1960 — начале 1970 гг. сторонниками ненасильственного сопротивления, протестующими против войны во Вьетнаме. Использовался так же в культуре хиппи.
Из окна водительской дверцы пахнуло травкой, а потом из нее высунулась патлатая башка с толстенным косяком в зубах.
Парень расплылся в улыбке и невнятно пробормотал.
— Поехали с нами чувак, а то меня уже на всех телок не хватает.
Тим покосился на забитый смазливыми девчонками салон микроавтобуса и тоже улыбнулся.
