Талисманы сработали. «Взгляд мудреца, сидящего на вершине горы»[1] — вспомнил я название заклинания.
Надеюсь, чужак не будет лежать на моей кровати.
Я слышал чужака то лучше, то хуже. Будто гулкое эхо шагов в пустых коридорах. Наконец, шаги стихли.
Я вернулся к самосозерцанию.
Пруд тысячи звёзд совсем рядом. Я чувствовал близость громады воды, даже погрузившись в глубины сознания.
Может, мой духовный корешок нужно полить? Чем это хуже волшебного чая?
Знать бы ещё, где этот корень и как зачерпнуть воды.
Я ведь шёл по воде! Не знал, что не могу. Мысли тянули вниз, как мокрые одежды. Может быть, потому Лао-цзы говорил о свободе от знаний?
Откуда в этом мире вообще Лао-цзы? Может быть, здесь он Бессмертный? Сидит в пещере на краю мира или сражается с демонами в Долине призрачных воплей?
Стану ли я Бессмертным?
Нет, если буду думать о стариках.
Ступень Возведения основы — это работа с духовной силой. Сегодня я усмирил её, не дав развиться искажению ци. На арене Алой башни я свободно использовал духовные навыки. Их немного, но это вопрос времени.
Чтобы прорваться на стадию Золотого ядра, я должен развить связь с элементом. В пруду Тысячи звёзд я смог установить эту связь. Мне нужно снова наполнить меридианы самой сутью воды.
Что есть вода? H2O?
Журчание горных ручьёв, чистота родника, спокойствие глубин океана, дрожь капель росы поутру, снежные шапки, искрящиеся на солнце, перезвон капели весной, ярость потока, зажатого между скал, глоток жизни в пустыне, ток крови в теле, дробь ливня по черепице и великое множество того, чему я не мог дать названия, и что я не мог вспомнить, не мог знать и не мог осознать.
Я вбирал в себя эти образы и вливал их в меридианы, что соответствовали элементу воды. Духовная сила уступала место стихии. Коснувшись даньтяня, вода разошлась сетью капилляров.
Накатила усталость. Мысли потеряли ясность, мир расплылся в глазах.
Я решил не торопиться. Хватит на сегодня необдуманных действий. Вернувшись в реальность, я улёгся на камни и быстро уснул, обессиленный.
Мне снилось, что звёзды — это капли дождя, летящие ко мне из глубин бесконечности.
[1] О талисманах обнаружения упоминалось в главе 14, т.2.
Глава 55
— Учитель!
Я отложил пирожок с бобами и посмотрел на Ли Ю. Первый ученик стоял передо мной, расправив плечи и задрав подбородок.
Ли Ю изменился. Я ощущал его по-другому. Чувствовал скрытую силу. Вместе с тем я заметил, что ощущаю и слабость Ли Ю: знаю точно, что я намного сильнее.
— Ты вышел на пик Накопления ци, — констатировал я. — Первый ученик Ли, ты не подвёл учителя.
Счастливая улыбка озарила лицо Ли Ю.
— Слова учителя подсказали мне путь! Учитель Вэй! Этот Ли благодарит вас!
— М-м, — согласился я, снова взявшись за пирожки. Если не поторопиться, все они пропадут в бездонном желудке Цай Тая.
Цай Тай флегматично молчал, разглядывая полные миски, расставленные на покрывале. Пока Цай Тай побеждал в нашем негласном соревновании. За его спиной уже пять пирожков и огромное сочное яблоко. Я управился только с тремя пирожками.
Оценив обстановку, Цай Тай напал на свиную ножку, покрытую блестящей корочкой.
Аромат запечённого мяса разнёсся вокруг. Пожалуй, возьму себе тоже.
— Глупая Тыква! Кто позволил тебе брать еду у учителя? —взвился Ли Ю.
— Пусть ест, — я махнул рукой. — Ученик Цай поднялся на ступень Возведения основы.
— Н-но… — оторопел бедняга Ли Ю, — этот младший… Он ведь недавно возвысился… Как?! Почему?!
Я пожал плечами и благосклонно оглядел Цай Тая.
—Ученик Цай хорошо постарался.
[Ваше поведение…]
«Даже не думай болтать свои глупости. И мне и тебе нужно, чтобы ученики старались. Времени остаётся всё меньше».
— Учитель Вэй! Что теперь делать этому Ли? — понуро спросил Ли Ю.
— Съешь пирожок, — я указал ладонью на полупустую тарелку.
Ли Ю рухнул рядом и зло оглядел жующего Цай Тая.
— Ешь! — я не дал разгореться конфликту и сунул Ли Ю под нос его любимые рисовые шарики.
Утро слишком хорошо, чтобы слушать перепалки учеников. Хотя я спал на камнях, я чувствовал себя отдохнувшим. Тело налилось силой, сердце пело, радуясь новому дню.
— Учитель, — лишь взглянув на Чжан Сина я понял, что он облажался. — Этот ученик…
— Сядь, — я ткнул свиной ножкой рядом с собой. — У тебя ещё будет время.
Если в прошлой жизни злодей возвышался быстро, а сейчас, когда появился я — он застрял, значит ли это, что я виноват в его слабости?
Я говорил ему гадости, ругался и был несправедлив. Я даже напал на Чжан Сина! И на Су Сяолин, к которой злодей питал нежные чувства.
Ничего.
«Не очень-то помогли твои ежедневные задания. Какой там уровень ненависти?»
[Низкий] — ответила Система.
«Даже не пытайся меня обвинить. Я делаю всё, как ты хочешь! Отдал девчонку Су главному герою. Пугаю учеников. Строю козни Бянь Жэну, как настоящий злодей. Я — плохой парень! Не подкопаешься».
[Вы едите вместе с учениками и ведёте с ними беседу. Ваше поведение не соответствует базовой модели поведения реципиента].
«Твои методы не работают — поэтому я пробую свои. Двое из четырёх учеников возвысились. Один даже с запасом. В этом моя заслуга, не твоя».
— Ешь, — я указал Чжан Сину на тарелки с едой и закусками. — Обед — время радости. И завтрак тоже, — немного подумав, добавил я: ещё только утро. — Твоё уныние отбивает у меня аппетит.
[Уровень ненависти увеличился] — неожиданно сообщила Система.
— Учитель Вэй, — совсем тихо сказал Чжан Син. — Мы у пруда Тысячи звёзд. Разве это не оскорбление Святыни, если я буду есть рядом с ним?
Я так удивился, что обратил чувства к пруду Тысячи звёзд. Неподвижная вода не проявляла признаков недовольства.
— Думаешь, пруду есть до нас дело? – наконец, спросил я. — Или, может быть, эта ива, — я ткнул свиной косточкой в старую иву, — расстроена тем, что мы едим у неё на виду? Да ещё прячемся от солнца в её ветвях?
Чжан Син молчал, уставившись в пол.
— Глупости, — припечатал я. — Чем думать о ерунде, попробуй свиные ножки. Их готовили в меду, чтобы корочка была хрустящей, а внутри сохранился сок.
— Учитель Вэй, — снова тихо сказал Чжан Син. — Разве пища не делает тело грязным?
Ли Ю закашлял. Из рук Цай Тая выпал кусок пряной лепёшки, но Цай Тай быстро его подобрал.
Маленький злодей за ночь сошёл с ума, — с грустью констатировал я. Он не смог возвыситься, хотя должен был. А теперь раздражал меня глупостями. Почему он хочет вызвать мой гнев?
— Тогда, конечно, не ешь, — наконец, сказал я и продолжил наслаждаться едой.
[Уровень ненависти увеличился] — снова объявила Система.
Этот Чжан Син действительно странный. Неудивительно, что в книге у него поехала крыша. Отчего он так злится? Я не стал его унижать, пригласил за стол и был терпелив. Что ему ещё надо?
[Внимание!]
[Перерасчёт алгоритмов].
[Ежедневное задание отменено].
Вскоре Су Сяолин закончила медитацию.
Она подходила медленно, с виноватым и злым лицом.
— Ешь и не ной, — поддержал я Су Сяолин. — У меня есть насчёт тебя пара идей.
***
Ниже по склону горы нас ожидал И Фухуа.
— Ученик И, — жизнерадостно улыбнулся я. — Я слышал, твоё мастерство быстро растёт. Такой талант рождается раз в поколение! Старший учитель Пэн, должно быть, гордится своими учениками.
— Этот И недостоин такой похвалы.
[Ваше поведение не соответствует базовой модели поведения реципиента].
«Это послание несёт скрытый оскорбительный смысл».
[Требуются дополнительные разъяснения].
«Как только ты объяснишь мне, как от тебя избавиться».
Я с ног до головы оглядел И Фухуа. Сегодня главный герой не выглядел надменным и гордым. Его ханьфу выглядело помятым, узел волос съехал на бок. Хотя лицо сохраняло маску спокойствия, в глазах И Фухуа я заметил тревогу.
