выскочил из портала, что даже тапочки забыл переодеть или не успел. Даже не знаю, что такого ему пообещал Шнырька… или какими другими способами выманил того с берлоги. Ведь Абдулла был типичным портальщиком-одиночкой. Он не любил людей и не любил общение. Его можно было назвать социопатом, но это было не так.
— Открывай, мать его, портал!!! — дал ему команду, которую он сразу понял.
Ведь он увидел, что аура Лизы грозится вырваться на волю, и даже заикнуться не успел. До того, как его сюда позвали, Шнырька должен был объяснить ему, куда мы направляемся, чтобы по дороге он успел подготовиться.
Самое интересное, что я мог подавить ауру Лизы. Вот только проблема была в этом самом её выбросе. Если он не завершится в полной мере, то Императрица может пострадать. Вплоть до того, что на несколько месяцев она может стать магическим инвалидом. У таких срывов, наверное, есть штук двадцать классификаций и побочек. Она «словила» один из тяжелейших.
Как только открылся портал, мы сразу в него заскочили. Ну, точнее, я туда заскочил, а Лизу я затащил, но она, кажется, этого даже не осознала. Далеко мы не перемещались, а только к стационарному порталу, который находился в подвале. С нашим приходом тут сразу стало тяжелее дышать. Недолго мы задержались в этом месте, потому что мы залетели в другой портал. А вот когда мы оказались в нашей конечной точке, то я сразу выдохнул.
Арктика… Родная и холодная, лучшее место, чтобы остыть.
Дальше все было делом техники. Нужно было вытащить её наружу, но были некоторые опасности. Нам по дороге может встретиться что-нибудь особо взрывоопасное, которое непременно рванет, ведь это всё-таки боевая крепость. А потому Абдулла уже стоял за моей спиной и открывал новый портал. И нихрена у него не вышло… А жаль.
— Пробуй еще! — даю ему команду, и он спешит ее выполнить.
Только на седьмой раз у него все получается, ведь Арктика место непростое. И то, это вышло по той причине, что я открывал недалеко отсюда портал. Буквально пару километров от стен крепости. Там как раз есть место, которое нам так подходит.
Когда портал открылся, то я смог облегченно выдохнуть, и… Толкнул Лизу вперед.
Высота была небольшой, метра два всего или даже меньше. А еще Шнырька всё проверил. Там были высокие сугробы снега, которые смягчат её падение.
— Жестоко, но действенно, — одобрительно кивнул Бухич, который оказался за моей спиной.
— А вот ты бы помолчал, — развернулся к нему. — Отец Года или Самый Добрый Император? Какой титул тебе лучше подойдет?
Примерно я понимал его, как Охотник, и не понимал, как аристократ и отец.
Мы, Охотники, бывало, тоже частенько брали себе такие отпуски на полгодика или годик, когда уходили по своим делам, и долго не выходили на связь. Когда ты сражаешься всю жизнь, это просто необходимо.
Однако сейчас, когда я имею семью, то понимаю, что ни в какой отпуск не ушел бы. Пусть мне было бы тяжело или все надоело, но я не смог бы так поступить. С другой стороны, мой ребенок еще маленький. И возможно, я просто не понимаю, как это отпускать его в свободное плавание.
Хотя… Антоха уже бегает, где только хочет. Иногда кажется, что совсем скоро родовой транспорт начнет пропадать по ночам из гаража. Благо, у него есть партнер, который постоянно присматривает за ним. Блин, о чем я, вообще, думаю сейчас?
— Пошли давай! — обратился я к Бухичу. — Доставать Лизу пора из сугроба.
— Хм… И то верно! — согласно кивнул он. — Но лучше я подожду вас на диване.
Что ж, помогать он мне точно не собирался.
Когда я шагнул через тень и оказался возле Лизы, то обнаружил, что она уже пришла в себя. И теперь выглядела очень растерянной.
— Саш… Вытащи меня отсюда… Ноги совсем не слушаются… — попросила она жалобным криком.
Почему криком? Она сидела в центре воронки, наверное, глубиной метров десять. Именно столько снега и льда сожрал её всплеск. Увидев такую Лизу, мне почему-то сразу стало её жалко.
Дальше я спустился к ней и укрыл одеялом, которое притащил Шнырька, а затем вручил кружку горячего какао. Конечно же, с зефирками…
Имение Галактионовых
Бухой Дед… Ну, или Император Михаил… Или Пётр Годунов? Или…
Бухой Дед… Именно так он называл сам себя в последнее время, и это имя нравилось ему намного больше прошлых. А их у него было много, наверное, даже больше, чем сам он хотел.
В данный момент он сидел в гостиной и потягивал дорогой портвейн. За что он любил это место, так это за его гостеприимство.
Всегда здесь он мог найти уютную гавань, в которой отдыхал и набирался сил, как сейчас, так и раньше. Еще это место вызывало у него ностальгию. Болезненную и тоскливую ностальгии за людьми, которых уже давно нет в живых. А еще за Родом, от которого практически никого не осталось.
Мужчина сидел на мягком диване и думал о своей жизни, а еще о разговоре, который должен состояться, как только его дочь появится здесь.
Долгими годами он откладывал его, хотя вряд ли она поймет, сколько раз он был готов сорваться и отправиться к ней. Не понять его чувств, и… Жизни… Очень долгой и грустной жизни, в которой было так много разочарования и боли.
Если говорить кратко, то он очень устал. Но не от жизни, нет. Устал угождать всем, и жертвовать собой ради других. Словами не передать, сколько всего полезного он сделал для Империи, а она, как капризный ребенок, постоянно его подводила. Правильно говорят, что сколько аристократа не корми, он все равно имеет дурную голову. Это и была основной проблемой этого сильного государства, и ничего не помогало. Даже когда он старался привнести новую кровь… Все равно они набирались дурного примера, и продолжали жить, как их «старшие».
Аристократ должен служить Империи, но почему-то все считают, что должно происходить наоборот. Что раз ты стал аристократом, то сразу сверхчеловек, и тебе должны поклоняться, делая твою жизнь лучше и комфортнее.
Когда он почувствовал, что снова сработал портал, то тяжело вздохнул. Кажется, разговор вот-вот состоится. Однако, прислушавшись, понял, что точно не сегодня. Его дочь спала на руках у парня, за которого должна будет выйти замуж. Конечно, он не был до конца уверен, что его план свершится, но кто его знает,
