же, разобраться с зерном.
Весь вчерашний день я спускалась в подвал, чтобы сменить воду. Я сливала ее, оставляла зерно на один час для доступа кислорода и снова заливала водой.
Уже прошло чуть больше суток, и нужно было определить степень замочки. Папа делал это так: он ставил зернышко между большим и указательным пальцем. Если оно не кололось, не сгибалось при давлении, а также оно легко прокалывалось иглой, значит, все сделано правильно. Зерно пора выкладывать на просушку. В моем случае так и было.
Вместо лотка я приспособила старое деревянное корыто, тоже найденное на чердаке. От простыни, из которой миссис Маклин шила повязки, остался еще большой кусок ткани. Его как раз хватало, чтобы застелить низ корыта и накрыть зерно сверху. Это требовалось для того, чтобы ткань впитывала лишнюю влагу и не давала ему пересохнуть.
Теперь мне предстояло спускаться в подвал два раза в день перелопачивать зерно и увлажнять его. Перед тем как уйти, я открыла окошко и дверь, чтобы в помещение поступал воздух.
Граф приехал в точно назначенное время. О его появлении меня предупредила Френсис, натирающая окна в холле.
- Доброе утро, леди Анжелика, леди Френсис, - поздоровался он, держа лошадь под уздцы. – Как здоровье полковника?
- Доброе утро, ваше сиятельство. С ним все в порядке. Вчера приезжал доктор и оставил лекарства, - сказала я, отметив, что сегодня он держится немного отчужденно. Я бы даже сказала, с некой прохладой.
- Это радостно слышать, - на лице графа появилась вежливая улыбка. – Мы можем отправляться в путь?
- Да, конечно. Здесь недалеко.
Кузина осталась дома присматривать за сэром Риддуком, а мы медленно пошли по усыпанной хвоей дороге. Первое время между нами царило молчание, а потом Мортимер спросил:
- Леди Анжелика, какие у вас планы на будущее? Без мужской поддержки женщине трудно вести достойную жизнь.
- Что это значит? – я нахмурилась.
- О нет… вы неправильно поняли меня. Я имел в виду, что женщине нужно обеспечивать себя, а вы ведь не сможете устроиться даже гувернанткой, ибо будете незамедлительно раскрыты, - объяснил Мортимер. – На что вы собираетесь существовать?
- Есть масса возможностей – главное найти в жизни свою нишу, - ответила я, понимая, что этими словами вызову у него лишь улыбку. Что и произошло. Точно также отреагировал Лерой.
- Какую нишу может занять леди, которую с детства учили только вышивать, играть на клавесине и устраивать званые обеды? – это прозвучало без какой-либо насмешки. Мортимер действительно не понимал, чего может добиться женщина в этом мире. Но разве в чем-то он был не прав?
У меня чуть не вырвалось, что я хочу заняться пивоварением, но я благоразумно промолчала. Зачем нарываться на насмешки?
- Я наймусь к вам в услужение. Примите? – улыбнулась я ему. – Меня многому научили в вашем доме.
Граф тихо рассмеялся, и странный холод, появившийся между нами, начал таять.
- Леди не может прислуживать. Оставьте эти безумные идеи.
Я ничего не ответила, а в голове промелькнула мысль: «Интересно, как бы он отреагировал на девушку, которой я была в прошлой жизни?». Наверняка своим поведением я бы вызвала в нем неприязнь. Этот благородный мужчина не смог бы уважать девицу, распивающую шампанское прямо из бутылки и танцующую на барной стойке в ночном клубе. От стыда мои щеки ярко вспыхнули, и это не ушло от внимания Мортимера.
- Вы хорошо себя чувствуете, леди Анжелика? – он остановился и заглянул мне в лицо, а потом его прохладная рука легла на мой лоб. Наши глаза были так близко… - Жара нет…
- Нет… - повторила я за Торнтоном, завороженная его взглядом.
Он убрал руку и отошел от меня.
- Будьте аккуратнее. Инфлюэнца очень заразна.
Мы молча двинулись дальше, а вскоре из-за деревьев показались стены приюта.
Ребята играли в мяч на поляне перед особняком. Но при виде нас оставили свое занятие и с любопытством подошли ближе. Помощница мисс Дорианны тоже заметила нас. Близоруко щурясь, женщина отложила вязание, а потом надела очки. Ее лицо моментально вытянулось.
- Ох! Ваше сиятельство! – миссис Краш бросилась к нам и присела в глубоком реверансе. – Какой неожиданный визит!
- Доброе утро, ммм… - Мортимер взглянул на меня, приподняв брови.
- Мисс Краш. Помощница хозяйки приюта, - представила я женщину.
- Рад знакомству. А это значит, ваши воспитанники? – граф повернулся к детям, которые с опаской толпились в нескольких шагах от него.
- Да. Но здесь не все дети. Трое находятся на карантине. У нас инфлюэнца, - ответила миссис Краш. – Я сейчас позову мисс Локастью! Она будет невероятно удивлена!
Женщина быстро пошла к дому, а Мортимер расстегнул свою седельную сумку и достал оттуда целый пакет шоколадных конфет. Дети замерли, жадно глядя на лакомство.
- Ну что? Давайте знакомиться? – его сиятельство присел и протянул им конфеты. – Меня зовут Торнтон. Я граф Мортимер.
Ребятишки стали по одному подходить к нему. Каждый запускал руку в пакет, и на лицах детей светился такой восторг, что во мне всколыхнулась острая жалость.
- А где Лиана? – спросила я, осматривая поляну. Пусть девочка и не могла играть с остальными, но почему ее не вывели на свежий воздух?
- Она рисует во-он за тем деревом! – мальчик с рыжими волосами указал на старый дуб.
- Спасибо, - я ласково взъерошила его торчащую чёлку и направилась в указанную сторону.
Малышка сидела на траве, держа на коленях небольшой альбом для рисования. Высунув язык, она что-то старательно выводила левой рукой, не обращая на меня никакого внимания.
Заметив краем глаза рядом с собой движение, я повернулась и увидела графа. Он с интересом смотрел на Лиану, но больше никакой реакции на его лице не промелькнуло. Разве отец смог бы себя так вести по отношению к дочери? Или все же Мортимер не родственник Лиане?
- Как ты себя чувствуешь? – я опустилась на колени рядом с малышкой. – Ручка болит?
- Немножко. Но когда мне дают порошки, боль уходит, - девочка подняла глаза на графа. – Кто этот красивый лорд?
- Это граф Мортимер. Он хочет помочь приюту, чтобы детям в нем жилось хорошо, - ответила я, а Торнтон протянул ей оставшиеся конфеты.
- Любишь сладкое?
- О-очень… Спасибо, лорд, - Лиана зашелестела фантиками, моментально потеряв
