ее тела. И создания псевдоиллюзорной жизни этого тела.
Он работал неторопливо, но уверенно, словно знал каждый микрон ее анатомии. Его руки двигались с такой грацией, что казалось, он не собирал тело, а создавал его заново. И вот перед ним лежала «новая» вампирша. Ее тело было собрано из пыли дракона и изумруда, а ее сердце билось в ритме почившего дракона, и ее жизнь теперь зависела от его воли.
Виктор достал из своей безразмерной шинели черный бриллиант. Он был огромным, размером с голову младенца, и излучал холодный, непроницаемый свет. И поместил бриллиант в грудную клетку вампирши, в ту область, где должна была быть ее душа. Виктор взял в руки острый нож и начал вырезать на поверхности бриллианта символы. Это были не простые знаки, а древние руны, символы мощи и власти.
Он работал неторопливо, каждый штрих был продуман и точен. Он вырезал эти руны с нечеловеческой точностью и знанием. Это была не просто украшение, а ловушка для душ, и Виктор знал каждый ее элемент. Он работал несколько минут, и вот ловушка была готова. Она сияла темным светом, словно глаз зверя. Виктор узнал ее по символам из иллюстраций к учебнику некромантии.
И теперь он воссоздал путь к бессмертию? Я был и правда заинтригован, совершенно не обращая на все те ужасы, что творил шеф.
Виктор поднял руки к небу, словно призывая его к помощи. Молния, пронзившая небосвод, ответила ему громовым раскатом, эхом прокатившимся над пляжем. А затем, словно в отклик, две молнии спустились с неба, ослепив все вокруг своим белым светом. Они ударили Виктора по рукам, пройдя сквозь его тело, не причинив ему боли, а лишь зарядив его энергией самой природы.
Он стоял неподвижно, будто мощное дерево, впитавшее в себя силу грозы. Его тело светилось бледно-голубым светом, а вокруг него вихрился воздух. Затем он повернулся к вампирше. Его взгляд оставался холодным и размеренно спокойным. Он просто коснулся чёрного бриллианта, теперь заряженного его мощью, и вся энергия молний перетекла в него.
Бриллиант засиял ещё сильнее, его поверхность едва не треснула, словно от внутреннего давления.
Виктор начал читать мантры. Они казались не просто словами, а древними звуками, которые вибрировали в воздухе, проникая в саму суть бытия. Они были зловещими и в то же время завораживающими, и от них мурашки бежали по коже. Каждое слово Виктора погружало черный бриллиант в мощный энергетический вихрь. Он перекраивал его структуру, впихивая в него часть своей души, своей жизненной силы.
Бриллиант становился не просто камнем, а сосудом для души, орудием чёртовой некромантии, привязанным к Виктору на самом глубоком уровне.
И я совершенно не понимал, что он делает.
Виктор закончил читать свои мантры. Чёрный бриллиант перестал сиять, но его поверхность теперь всё же испещрена тонкими трещинами, словно он впитал в себя весь страх и боль этого мира, превратив её в своё топливо.
Ликвидатор повернулся к вампирше. Ее тело всё так же лежало неподвижно, глаза закрыты. Виктор положил руку ей на голову и снова призвал молнию. Она спустилась с неба с такой же скоростью и мощью, как и прежде, но на этот раз она прошла сквозь ее тело и прошила череп насквозь.
В этот же миг глаза вампирши открылись. Они сияли небесно-голубым светом, отражая молнию, которая только что прошла сквозь нее. В них не было жизни, не было страха, не было ничего, кроме пустоты. Она смотрела на Виктора прямо в глаза, и ее лицо было бесстрастным, нечитаемым. Она была пустым сосудом, готовым принять любую волю.
— С пробуждением, богиня гроз моих чудесных. — Крид был в приподнятом настроении и практически пропел ей приветствие.
— Сколько зим прошло с битвы на той горе? — механически интересуется она.
— Слишком много, красавица, слишком много.
— Тогда почему не раньше? — послышался резонный вопрос.
— Дракон стал слишком редкой птицей, — повторил он, словно соглашаясь с самим собой. И быстро прикурил от старой «ЗИППО», появившейся неизвестно откуда, которую он держал в руках, и затянулся, выдыхая дымовое кольцо, что растворилось в воздухе.
— В наше время они стали легендой, — продолжил он, словно ведя мысли вслух. — Их почти не осталось. Но я смог найти еще одного. Вернее, это он сам оказался у моих ног.
Он посмотрел на вампиршу, которая стояла неподвижно, ее пустые глаза были направлены на него.
— Ты понимаешь, что мы создали? Нет? Хотя кого я спрашиваю. Боги никогда не ценили дары... — спросил он, и в его голосе прозвучала нескрываемая гордость. — Мы же создали не просто сосуд и аватар для одной особенно наглой богини. Мы создали настоящее бессмертие! — всё так же пафосно продолжил Крид, наблюдая за тем, как тело «вампирши» полностью регенерирует до эталонного состояния, что он заложил в чёрный кристалл.
— Ты говоришь слишком заумно, ВИ... — посетовала девушка, что наконец-то покинула алтарь и совершенно не стеснялась своей наготы. И она была прекрасна в новом образе, что создал Крид: длинные волосы цвета воронова крыла до самых пят, изумрудные глаза, тело, словно выточенное из мрамора. Она могла бы поспорить с самой Афродитой за звание богини красоты.
Крид повернулся к ней. Его взгляд был насмешливым, но глаза светились теплом.
— Прости-прости. Всегда забываю, что тебе нужно писать пособие для блондинок и архимагов. — Он рассмеялся, и этот звук был похож на раскаты грома, но без угрозы.
— Ну и где моё пособие? - девушка и правда не поняла шутки?
— Как вернёшься на Олип, отправлю вороном, — совершенно серьёзно ответил Крид.
Девушка нахмурилась. Видимо, она прекрасно понимала, что Крид шутит. И похоже, что она не из тех, кто обижается на шутки. Но её любопытство, по всей видимости, было неистребимым, как и такая понятная мне жажда знаний.
— А что, всё уже готово? — Она подошла ближе, её взгляд был проникновенным, словно она хотела прочитать все его мысли.
Крид усмехнулся, протягивая ей сигарету.
— Почти. Есть еще один важный элемент. И он не из этого мира.
Девушка взяла сигарету, но не прикурила. Она смотрела на него, пытаясь угадать, что же еще нужно Криду для этого его «бессмертия». Она всегда знала, что он делает что-то необыкновенное, что-то великое. Но она также явно знала, что он может быть опасен.
— И что же это за элемент? — спросила она, её глаза сияли от интереса и скрытого
