Утром настал черед процедуры по удалению метки. Сати и Даррака остались в приемной, меня же глава повел в самое сердце мастерской. Узкий проход вел прямо к камню, в котором был заточен демон.
— Секрета в этом особого нет, но все равно не распространяйся, — почесал бороду Хандзен. — Чтобы достичь высоких температур, способных плавить огнестойкие металлы и сплавы, мы подаем через специальный горный канал жар прямо с нутра Фанши. Он проходит рядом с камнем демона, зовущегося Пылающий Брон, и дополнительно нагревается. Ложись сюда…
Хандзен убрал с поверхности верстака разбросанные заготовки и инструменты. После чего я, слегка нервничая, лег на “операционный” стол.
Глава 23
— Держи наготове свою целебную кочергу, не дергайся и крепись. Сожми зубами, — передал он мне деревяшку. — Ты должен будешь принять мой оранжевый огонь в сердце. Не препятствуй ему. Затем я подам пламя из горнила и буду выжигать метку. Все ясно?
Я кивнул, исполнив указания небесного мастера. Некоторое время мне потребовалось на то, чтобы примириться с чужеродным огнем. Тело инстинктивно отторгало чужое разреженное пламя, боролось с ним. Ощущения возникали не из приятных. Словно кто-то запихнул руку тебе в нутро и ковырялся там. Но я смог в итоге смириться, и мастер продолжил.
К моей груди подвели специальный раструб, идущий от горнила. Хандзен примерился, поменял насадку на более узкую. После чего еще раз проверил наличие своей ауры во мне и крикнул подмастерью:
— Подача! Полный жар, пять секунд!
— Есть пять секунд! — откликнулся ученик.
Рабочий подергал рычаги, покрутил рукоятку, после чего открыл заслонку. Сначала послышался нарастающий шум, который затем превратился в свист. Огонь из недр Фанши шел по путепроводу какое-то время. Теперь стало понятно, в чем причина такого экзотического места для штаб-квартиры. Лишь бесстрашные небесные кузнецы ради своего ремесла готовы селиться в кратере потухшего вулкана.
Раструб выплюнул струйку огня голубоватого цвета, которая проникла в мое тело и вызвала страшную боль. Я зажмурил глаза, сжал кулаки и заскрежетал зубами о дощечку. В отличие от перехода болела лишь область вокруг сердца, однако невозможность убраться с пути адского жара делала пытку намного изощренной. Всего лишь маленький шаг, и я смог бы убраться отсюда, унять боль. Свалить из этой проклятый комнаты, от палача Хандзена. И плевать, что метка останется на моем теле…
Я раскрыл один глаз и обомлел, увидев происходящее. Над моей грудью стелился плотный чернильный туман, в груди зияла дыра. Новый приступ боли прочистил голову, и я осознал, что последние мысли были чуждыми мне, навязанным мороком. Поганый огонь слишком близко подобрался ко мне, когда я находился в уязвимом положении, и сделал последнюю попытку спастись. У него почти получилось. Я был близок к тому, чтобы свалить со стола и убежать прочь. Лишь упрямство истинного Кочегара позволило мне устоять перед соблазном.
Хандзен оранжевыми ударами какой-то незнакомой мне техники уничтожал черное облако, параллельно защищая мое сердце от адского пекла горнила. Складывалось впечатление, что в темной печати находилась целая цистерна черной энергии. Периодически небесный мастер направлял раструб то на темный огонь, то мне на грудь. Боль продолжала вгрызаться в мозг, яма в груди ширилась.
Зря я приподнял голову в попытке рассмотреть подробности. Я увидел собственное, бьющееся с перебоями сердце и оголенную серую кость ребра, прожженную в месте поражения. Все прочее было выжжено подчистую.
— За сердце еще цепляется, гад. Можем попробовать пойти на риск, если ты желаешь избавиться от мельчайших следов проклятого огня.
— Какой риск? — промычал я через зажатую дощечку.
— Я уничтожу пораженные участки сердца, а ты сразу же его исцелишь. Но решать тебе, младший Ли.
— Я готов. Действуйте, мастер!
— Отличный дух! Поехали!
Еще один укол боли заставил мое тело затрястись. Сердце перестало биться равномерно, зашедшись в конвульсиях, когда часть его уничтожили. Кажется, Хандзен перекрыл ток крови заранее, чтобы я не потерял литры жизненно важной жидкости.
— Давай! — раздалась резкая команда.
Мне показалось, что тело набито ватой. Конечности отказывались слушаться. Не без труда я поднес рукоять кочеранга к ране и активировал исцеление. Зеленый огонь вгрызся в тело и принялся восстанавливать повреждения. В глазах начало темнеть.
— Чего не бьешься-то? — заметил Хандзен недовольно.
В мою грудь пришел удар оранжевого огня. И сердце, наконец, протолкнуло кровь по сосудам, забившись. Сначала неровно и неуверенно, но постепенно восстанавливая размеренный ход. Темнота отступила. Не сказал бы, что испытание пришлось мне по душе. Операции по излечению злокачественной опухоли на сердце лучше проводить под наркозом и под присмотром опытных врачей с лекарствами, инструментами и приборами, способными вернуть человека с того света. А не с неопрятным бородатым кузнецом-здоровяком на рабочем верстаке.
Остатки темного огня покинули мое тело, оформившись в грязное облачко. Хандзен гонял его то раструбом горнила, то просто уничтожая духовным огнем. Чернильное пламя сгорало, не в силах противостоять напору. А ведь в ином случае огонь Орока мог сам питаться духами Фанши. Сложно сказать, как именно это работало. Видимо, просто сильный пожирал слабого.
Тающий сгусток вдруг оформился в подобие лица. Перед тем, как исчезнуть, облачко произнесло еле слышно:
— Не уйдешь…
— Вот и все! — дыхнул оранжевым пламенем небесный мастер, избавившись от морока. — Советую больше не попадаться на трюк с черной меткой, избегать встреч с аватарами Орока.
— Спасибо за совет… — промычал я.
Духовной энергии на полное исцеление не хватило, но основные повреждения я закрыл. Меня перенесли в покои, покормили разными укрепляющими настойками и оставили отдыхать. Сати почти не отходила от моей постели, исполняя малейший каприз. Что было бесспорно приятно. Даррака тоже появлялась, но ей быстро становилось скучно. Так что она шлялась по городу, горюя, что не может как следует надраться, поскольку деньги все еще оставались под моей надежной защитой.
На следующий день я долечил себя, после чего продолжил заниматься исцелением подопечных Хандзена в качестве оплаты за его услуги. Работа небесного мастера произвела на меня неизгладимое впечатление, как и способ изгнания черной метки. Я почувствовал небывалое облегчение, избавившись от темной длани. Больше над моей головой не висел злой рок. Каждый встречный прислужник Орока не будет узнавать меня, только увидев. Как только местное общество разовьется в достаточной степени, вызовусь первым в качестве астронавта, слетаю на спутник и оставлю на нем свою коричневую метку в отместку. Чтобы знал, сучность божественная, что не стоит злить Сумасшедшего Кочегара Ли.
Хотя это не означало, что темное божество оставит свои попытки сжить меня со свету. Хандзен с другими мастерами Дома занимались зачарованием нашего оружия, добавляя в состав благородные металлы. Молот Дарраки постепенно стал соответствовать своему небесному уровню, полученному авансом. Постепенно и ивовый клинок с кочерангом довели до приемлемых величин. Теперь мое оружие было готово штурмовать новые рубежи.
Ознакомившись с горнилом, мне стало понятно, откуда подмастерья получили свои увечья. Жар из раструба шел такой, что прожигал даже закаленные кости практиков. Пока кузнецы работали над нашим заказом, я продолжал заниматься излечением. Покончив с учениками, занялся собой. Больше мне не приходилось резать конец культи для оголения раны. Мазать жгучей водой тоже не слишком приятно, но всяко лучше, чем подставляться под удар. А то дрогнет рука у “хирурга”, и весь прогресс в исцелении пойдет насмарку.
За несколько дней я сумел неплохо так продвинуться. Подобрался к запястью. Ощущалось некое приятное возбуждение от осознания, что скоро я избавлюсь от увечья. Конечно, я к нему за месяцы привык, но не думаю, что кто-либо из разумных не будет рад получить обратно все возможности здорового человека.
