меня в том же месте, с которого мы рассматривали разрушенный город и где мы оставили аронхорса. Уже метрах в двадцати я услышал разъяренное ржание Григора и ускорил шаг. Неужели кентавры решили пощекотать себе нервы и подразнить аронхорса? Вряд ли. Удар стальной ноги гарантированно отправил бы на тот свет даже циклопа, не говоря уже о конелюдях.
— Ууу, звееерюга! Даром что желеезный. Говорю ж тебее, скотина металличееская, я твоего хозяина кореш! Дай прокатиться!
Менис протянул руки к загривку Григора и проворно отскочил в сторону, когда аронхорс попытался цапнуть его за пальцы.
Я потрясенно остановился в нескольких шагах от сатира, не веря собственным глазам:
— Менис, ты… Как?! Живой?
Козлорогий ехидно посмотрел в мою сторону:
— Тебя, паря, чем тяжеелым по голове приложили, что речь эллинскую забыл? Долго нам тебя еще ждать? Деел по горло.
Вместо ответа я сделал несколько шагов и сгреб рогатого поганца в охапку. Никогда бы не подумал, что так обрадуюсь воняющему козлом коротышке!
* * *
Несмотря на то, что в подвале было достаточно сухо и даже относительно тепло, Актеона колотил озноб. Все тело ныло от побоев, правый глаз полностью заплыл и не открывался, а сломанные и начавшие неправильно срастаться ребра неровными буграми топорщились под грязной порванной одеждой.
Прислонившись спиной к прохладной каменной стене, минотавр бесцельно уставился в одну точку. Он не знал, где находится, но прекрасно понимал, что вместе с пленившими его спартанцами отплыл с острова. Скорее всего, сейчас он в Спарте или где-то поблизости от нее.
Окон в темнице не было, тьму разгонял лишь небольшой магический шарик, висящий под потолком, так что Актеон давно потерял счет времени и не мог с уверенностью сказать, сколько уже времени тут торчит.
Поначалу люди приходили к нему регулярно. Но не для того, чтобы принести еду или поговорить на отвлеченные темы. С тех пор, как Лабиринт отказался принимать спартанских учеников, жители Лакедемона крепко невзлюбили рогатых, впитывая неприязнь от поколения к поколению вместе с молоком матери. И теперь не могли отказать себе в удовольствии немножечко побить пленника. Правда, когда они пришли в первый раз, то решили поиграть в благородство и развязали Актеона, но после того, как минотавр сломал одному из них шею — больше подобных ошибок не допускали. Били исключительно связанного, а кто-то остроумный предложил вырвать единственный рог — остальные с радостью поддержали идею.
Однако спустя несколько дней забава им наскучила и теперь дверь темницы открывалась лишь раз в день. Молчаливый слуга в сопровождении трех воинов и одного мага входил внутрь, забирал пустые тарелки, ставил полные, менял отхожее ведро и уходил. Вся процедура занимала не более пяти минут, а все остальное время Актеон был предоставлен самому себе.
Так что времени подумать и осмыслить произошедшее было с избытком. Раз за разом проматывая в голове битву, он не мог понять — изначально вражеский маг задумал подобный сценарий или все же действовал по обстоятельствам? Если первое, то оставалось только подивиться тому хладнокровию, с которым он обрек сотни спартанцев на смерть.
Впрочем, Актеон сомневался в подобном варианте. Скорее всего, Фтеротосу пришлось очень сильно потратиться на создание чудовищного по своей силе заклинания и призыв водного демона. Наверняка он просто до последнего не хотел применять столь весомые козыри, надеясь победить честной сталью, при обычной магической поддержке.
Приближающиеся шаги Актеон услышал заблаговременно. За время нахождения в почти полной тишине слух обострился вне всякой меры, и минотавр недоуменно нахмурился. По коридору уверенным шагом шел один человек. Неужели его надсмотрщики решили, что пленник сломался и оставили осторожность? Что же, возможно, сейчас ему удастся убедить их в том, что несколько зуботычин неспособны склонить сына Лабиринта.
Лязгнул тяжелый засов и давным-давно не смазанные петли заскрипели. Подобравшийся было Актеон сразу же расслабился. С этим противником ему не сладить, даже находясь на пике своей формы.
Джамал аккуратно поставил поднос с едой на пол. Сгустившийся за его спиной воздух толкнул дверь и та с грохотом захлопнулась. Иерофант посмотрел на висящий под потолком магический шар и тот сразу же налился силой, осветив всю камеру.
— Я прошу прощения за то, как с тобой обходились все это время, минотавр. Как только я узнал об их… забавах, то тут же запретил им наведываться сюда, а также наказал виновных.
— Несколько туумаков от твоих псов не способны сломить сына Лабиринта, колдуун.
— В этом нет никакой необходимости.
Маг вытянул руку, из которой прямо по воздуху к Актеону полетели водяные змеи.
— Не дергайся!
Достигнув минотавра, змейки принялись сновать по израненному телу, каждым своим прикосновением принося облегчение и уменьшая боль. Синяки мгновенно пожелтели, словно прошла пара недель, ссадины и раны зачесались, а неправильно сросшиеся ребра начали потихоньку выпрямляться. Даже отек с глаза спал.
— Считается, что исцелять могут только маги Енисис. Отчасти это правда. По слухам, наиболее сильные из них могут даже вернуть жизнь в тело. Именно жизнь, а не ту жалкую имитацию, которой оперируют некроманты. Но и другие стихии способны приносить облегчение. При должном уровне знаний и силы, конечно.
Минотавр осторожно пошевелился и понял, что боль почти ушла. Некоторая скованность осталась, но теперь возвращение былой силы и ловкости — вопрос пары дней.
— Если бы я хотел сломать твою волю, то давно бы это сделал. И для этого совершенно не нужно рукоприкладство. Надеюсь, это понятно.
Актеон счел за лучшее промолчать.
— Ты наверное думаешь, зачем томишься в плену и почему тебя не убили?
— Я не стануу помогать тебе, колдуун.
Джамал иронично изогнул бровь:
— Прости, что-то я запамятовал, когда успел попросить твоей помощи?
И вновь минотавр промолчал.
— Но ты прав, некоторая помощь мне все же не помешает. Правда, я совершенно не собираюсь ее просить.
Воздух вокруг Актеона сгустился и невидимые руки железной хваткой дернули его вверх, обхватили руки, ноги, шею, подняли над полом.
— Это для того, чтобы ты не дергался. Если заклинание раньше времени заденет сердце — ты умрешь. Поэтому замри.
На ладони мага появился небольшой, чуть светящийся шар цвета морской волны. Приподнявшись на пару сантиметров, он плавно потек по воздуху, достигнул груди минотавра и, словно капля воды в песок, просочился внутрь. Актеон мгновенно продрог от лютого холода, чувствуя, как где-то под сердцем обосновался ледяной комок.
Удерживающие его «руки» разжали хватку и минотавр рухнул на грязный пол.
— Небольшая страховка на случай, если твой друг все же решит нанести мне визит. Не то чтобы я этого боялся, но козырь в рукаве не
