Он рассмеялся, наблюдая за моей реакцией.
Отец Генки-то тут причем?
— Что, Алексей? — продолжал веселиться тот. — И тут удивлен? Да КГБ тебя попросту слили! Ты расходный материал, наживка. Как, по-твоему, засекреченные данные об Афганской операции, попали ко мне? А как я узнал, что именно ты сорвал гениальную операцию, которая могла подорвать авторитет Союза на мировой арене? Спровоцировать экономический удар! Разве ты не удивился, почему комитет не очень-то и торопился обеспечить безопасность радиолокационной станции? Почему отправили только тебя, а не целый штат ищеек? Не странно, нет?
Курсант удивленно посмотрел в мою сторону. Диверсант говорил о таких вещах, что даже я невольно вздрогнул. А ведь многое действительно сходится.
— Откуда ты знаешь про Иванца? — процедил я.
Морда у диверсанта была торжествующей.
— Ты действительно хочешь это знать? Ладно, расскажу… — он снова взглянул на часы. — У него были какие-то проблемы с сердцем и он втайне проходил серьезное лечение в одной из частных больниц Германии. Именно там его и завербовали, пригрозив разобраться с сыном. Жизнь в обмен на информацию. Но этот сукин сын оказался хитрее, чем я думал. Он уволился из КГБ, за несколько месяцев до твоей командировки и начал пакостить. Но нужную мне информацию по тебе, все-таки слил. Рискну предположить, что именно он намекнул тебе, что семья может быть в опасности, так? Этим он сыграл на руку мне, хотя вряд ли сам понял, что подложил тебе свинью.
Черт возьми, какого хрена⁈ Я не верил своим ушам — неужели все это правда? Тот факт, что Павел Сергеевич человек мутный, я знал давно. Но эти подробности…
— Ради чего все это? — спросил я.
— Не знаю! — тот вдруг пожал плечами. — Честно, не знаю. Мне нечего ответить на этот вопрос. Я просто наслаждаюсь моментом. Хотя нет, дело даже не в этом. Я просто хочу понять, откуда ты такой взялся? Как ты раскусил планы, касающиеся атомной станции? Над ним трудился не один десяток человек, ни одна душа, ни один инженер не догадался, что дефекты реактора можно использовать в диверсионных целях!
— Твой лучший человек, Виктор, тоже пытался это понять! — слегка рассмеявшись, возразил я. — Это стоило ему жизни. Хочешь закончить так же?
— Да это не важно! — отмахнулся он. — Такие люди как я давно не живут своей жизнью, так что этим меня не испугать. Можешь не пытаться! Э-эй, товарищ Петров, стойте на месте и давайте без глупостей!
Я не видел, что именно намеревался сделать Андрей, но это явно не понравилось диверсанту.
— Почему ты запустил только одну ракету? — задал я прямой вопрос.
— Лучше спроси, что должен был сделать Калинин… Вижу же, ты в недоумении!
— Ну и что же?
— Провести вас на территорию так, чтобы никто об этом не узнал. Наверняка ты думаешь, почему он не повел вас к этому прицепу изначально? Вы могли бы перехватить кабину до моего появления, но это ничего не дало бы. Запуск произошел по таймеру!
Я молча слушал, поражаясь тому, насколько расчетливым человеком оказался этот отморозок с манией величия.
— Ну, это же очевидно, товарищ Савельев! Потому что он хотел воспользоваться функцией самоликвидации запущенной ракеты, чтобы взорвать ее прямо в воздухе. Пульт управления был как раз там! Но я и тут перестраховался — небольшое, заранее заложенное взрывное устройство и проблема решена. Ума не приложу, почему он вам все не рассказал!
Получается, Калинин не врал? Он действительно выполнял поручение полковника Кошкина? Ну, зная отца Юльки и не удивительно — даже с больничной койки он попытался все разрулить сам, пытаясь не втягивать меня. Ну конечно, он ведь и сам не знал, что я изначально завязан на всем этом деле — корни-то пущены уже давно. Мировой мужик, но с больничной койки особо не напланируешь…
Наверняка, требование диверсанта состояло в том, чтобы им оказывал поддержку кто-то из людей Кошкина на самом объекте и тот выбрал майора. Майор как-то помогал им, но знали ли он истинную причину, почему полковник его об этом попросил? Скорее всего, нет. Но даже это было странно — видя, что твой друг и по совместительству командир, замышляет какую-то дичь, почему не предупредить соответствующие органы? Разве только потому, что Кошкин лично просил его этого не делать?
И вот Калинин, сам того не желая, помогал им? Неважно, как. А когда я выложил ему остальную часть истории, он, помня о просьбе полковника, решил попробовать разрулить все сам? Безрассудно, но смело. И ведь, его расчет можно оправдать. Очень тонко, очень осторожно… Но он все делал правильно! Что толку от нас — два молодых офицера, ни черта не понимающие, как работает ЗРК, будут только мешать. А мы, в свою очередь, заподозрили его в измене, чем и заставили майора отойти от плана и импровизировать прямо на ходу. Но и он чуть-то чуть просчитался — запуск ракеты произошел раньше! И теперь, понимая, что на носу старт второй ракеты, он был намерен сделать все возможное, чтобы этого запуска не случилось… Очевидно, что диверсант об этом даже не догадывается! К счастью, операторы тоже куда-то пропали, иначе диверсант мог догадаться, что тут что-то не чисто.
— Ну и что дальше? — с вызовом спросил Курсант. — С этим разобрались!
Диверсант обернулся, посмотрел куда-то внутрь кабины, затем снова перевел взгляд на меня.
— Алексей, полагаю, ты воспринял все это как личный вызов так? Из-за того, что я похитил твою жену?
— Именно так! — кивнул я.
— Ясно, я лишь хотел убедиться! — спокойно ответил тот. — Кстати, про «Дугу» вы много чего не знаете. У нее есть и другое предназначение, и это вовсе не система раннего обнаружения запусков ракет.
— А что еще? Климатическое оружие?
— Нет, это очень мощное психотропное оружие.
Я не выдержал и расхохотался. О чем это он, о легендарном «Выжигателе мозгов»⁈ Ну что за бред!
— Ты зря смеешься. Впрочем, теперь это не имеет никакого значения! Так или иначе, но мне придется закончить начатое! Пора! — он вдруг резко бросился в кабину.
Позади нас раздалось характерное шипение и свист — заработал стартовый двигатель второй ракеты, нос которой был направлен в сторону «Чернобыля-2».
— Вот сука! — прорычал я, бросившись за пистолетом.
Дальше все завертелось бешеной каруселью — через пару секунд диверсант буквально выпрыгнул из кабины и открыв хаотичную стрельбу из автомата Калашникова, бросился к «УАЗу». Мы едва успели упасть на траву, одновременно с этим, откуда-то справа, со стороны капонира, я заметил вспышку и услышал громкий хлопок. А уже через мгновение разглядел, как в сторону кабины «УВ» летит реактивная граната, выпущенная из ручного гранатомета. Вот только кто ее запустил?
Она попала точно в кабину, разворотив ее, словно картонную коробку из-под молока. Прицеп мгновенно объяло пламя, окутал густой дым… Во все стороны разлетелись обломки!
Пожалуй, все — больше ни одна ракета этого комплекса взлететь не сможет. По крайней мере, в ближайшее время точно!
Тем временем «УАЗ» взрыв колесами грязь, рванул с места. Неуклюже развернулся. Из-за того, что вся земля была мокрой от дождя, машина никак не могла набрать скорость.
— За ним! — крикнул я, поднимаясь с травы. Стрелять из Макарова было бессмысленно — все равно бы не попали. Это только в фильмах показывают, что с пятидесяти метров из «ПМ» можно уверенно бить по колесам движущегося автомобиля. И все же, что-то с машиной было не так — ее постоянно заносило, то вправо, то влево. Быть может, колесо проколол?
Очевидно, что диверсант был намерен покинуть территорию ЗРК «Волхов», а потому многое предусмотрел заранее. Вполне возможно, что наряд на контрольно-пропускном пункте еще там и при приближении командирской машины Краснова, откроет ворота без всяких вопросов. Но ведь дорога впереди завалена бревнами? Как он намерен там проскочить?
— Смотри! — крикнул Андрей, указывая на стоящий справа от нас пожарный «ЗиЛ». — Транспорт!
Конечно, в качестве средства преследования, далеко не самый лучший вариант, но за неимением лучшего, можно воспользоваться тем, что есть.
