class="p1">А ещё я понял, что знаю его: слишком уж физиономия знакомая.
— Здравствуйте, Алексей, рад встрече, — на бледных губах лысого появилась холодная вежливая улыбка. — Давно мы с вами не виделись. Вы сильно изменились.
И тут очередное воспоминание выскочило из чертогов памяти как чёрт из табакерки. Этот господин являлся моим двоюродным братом Ерофеем. Алексей видел его несколько раз в гостях, знал, что он работает на отца, но не знал, кем именно. Ерофей Александрович входил в число наиболее сильных владеющих рода.
— Здравствуйте, Ерофей, — ответил я. — Да, многое в жизни меняется. Однако не скажу, что я тоже рад вас видеть. Мне сообщили, что вы ломитесь в ворота моего особняка. С какой целью?
— Вы сами знаете. Мне велено вернуть Светлану. Для этого я здесь.
— Давайте пройдёмся, поговорим наедине. Кое-что объясню вам.
— Пожалуйста.
Мы отправились вдоль обочины дороги. Когда отошли достаточно далеко от ворот, я произнёс:
— Я всё понимаю, но и вы поймите, моя сестра не желает возвращаться в отцовский дом. Она сама меня попросила увезти её, поскольку там ей грозила опасность. Вы лучше других знаете, в какой атмосфере мы росли после отъезда матушки. Моя долг — позаботиться о Свете. Больше никто это не сделает.
— Возможно, вам обоим действительно непросто приходилось после того проступка, который чуть было не совершила ваша матушка. Но не стоит преувеличивать. Какая опасность может грозить Светлане в собственном доме? — не поверил Ерофей.
— Вы не знаете, я — знаю. Света не вернётся домой. Если хотите, спросите её и получите тот же ответ. Она сама пожелала уехать, она просто боялась там жить. После моего отъезда ей стало совсем несладко. Над ней издевались. Я помог ей. Теперь она под моей защитой, и так останется впредь.
— Но ей ещё нет восемнадцати, она не может жить без родителей… с юридической точки зрения.
— Это не проблема. Если понадобится, я оформлю над ней опеку. Про образование и тренировки тоже не нужно беспокоиться: всё это она получит. Я позабочусь, чтобы Света поступила в местную академию для владеющих.
— Не думаю, что Михаил Сергеевич согласится. Он настроен весьма решительно… как обычно.
— С ним-то всё понятно, но что вы будете делать? Вломитесь в моё поместье? Заберёте Свету против её воли?
— Сложный вопрос. Мне бы очень не хотелось действовать грубой силой. В конце концов, мы — родственники. Однако Михаил Сергеевич выразился весьма однозначно. Он готов идти на самые радикальные шаги.
— Мой отец глуп, и он своей глупостью толкает вас на смерть. Недавно я получил ранг великий мастер. Со мной вам не справиться. Если вздумаете применить силу, то погибнете все. Мне тоже не хотелось бы, чтобы так всё закончилось, но я буду защищать свои владения любыми средствами. Учтите это.
Ерофей серьёзно задумался. Некоторое время мы прогуливались молча. Я не торопил его: пусть всё хорошенько взвесит. И он взвесил.
— Согласен ситуация непростая и неоднозначная, — произнёс он. — Я не стану нападать на ваше поместье и настаивать на выдаче Светланы. Считаю недопустимым лить кровь родственников. Я передам ваши слова Михаилу Сергеевичу и объясню ситуацию. Возможно, он проявит понимание, и вы найдёте… некий компромисс.
— Хорошо, передайте. Будем надеяться на его благоразумие.
Ерофей со своими людьми уехал, а Сатир с охранниками отправились на базу. Я попросил его пока побыть здесь на случай, если какая-то заварушка всё-таки произойдёт.
Когда я вошёл в дом, дворецкий буквально с порога огорошил меня новостью: вчера доставили два письма. Одно оказалось извещением из рекрутского центра. Меня требовали туда в четверг, для чего — неясно. Во втором было приглашение на приём генерала-губернатора в воскресенье в честь какого-то праздника.
Вскоре вернулись девчонки. Больше всех случившимся была встревожена Света, но я успокоил её, напомнив, что пока я здесь, отец не причинит нам вреда. А вот вопрос, что делать, когда уеду, оставался открытым. Неужели опять где-то прятать сестру? Я надеялся, удастся разобраться с Михаилом лично, прежде чем мне придётся снова отправиться в области тьмы на неопределённый срок.
С момента своего возвращения с рубежа, у меня не было ни одного незанятого дня: я либо куда-то ездил, либо принимал гостей. Успел посетить и своё деревообрабатывающее предприятие, и проверить, как продвигается ремонт доходных домов. Вот только деревни посетить пока не успел. Думал вообще вычеркнуть данное мероприятие из планов: в конце концов, то нового я там узнаю? Общую ситуацию я и так примерно представлял. Но Света возражала: очень уж ей хотела прокатиться по моему имению. Не отказывать же ей в таких пустяках?
Но теперь планы приходилось сдвигать. Скоро предстояло посетить центр рекрутирования, и кто знает, на долго ли я там задержусь? Вдруг опять меня на два месяца заберут на границу, так и не дождавшись окончания отпуска? Могло произойти всякое, и я не был уверен, что мне удастся исполнить всё задуманное.
Но сегодняшний день оказался полностью свободен, и это тоже было неплохо. Иногда не мешает просто отдохнуть от всех забот, побездельничать. Что я и сделал… ну или попытался. После завтрака мы с девушками поехали на полигон, и я лично провёл для всех троих магическую тренировку, а затем понаблюдал за стрельбами.
Но тут меня снова побеспокоил своим звонком Михаил Озёров.
— По-хорошему не хочешь, значит? — донеслась из динамика ругань. — Ладно, сам напросился. Будет по-плохому. Думаешь, шутки буду с тобой шутить? Нет уж, не в моих правилась. Пусть матушку твою я простил, но тебе предательства с рук не спущу.
— Хочешь, чтобы я пролил кровь родственников? Стоит оно того? Мало кто способен тягаться с великим мастером. Твоя охрана не справится, даже если всех пошлёшь. Не надо переходить мне дорогу. Это добром не закончится.
— Дерзить мне вздумал, сопляк?
— И пусть твои люди Свету хоть пальцем попробуют тронуть. Расплачиваться будешь ты. Тебе это дорого обойдётся, учти.
— А! Ещё и угрожать мне смеешь?
— Я не посмотрю, что ты — мой отец. Зато могу вспомнить, что после твоей смерти всё наследство должно достаться мне, как самому старшему, и у меня может появиться желание расширить свои владения. Подумай хорошо об этом, прежде чем что-то предпринимать.
В Михаила словно бес вселился. Князь начал вопить в трубку что-то невразумительное, из чего я понял лишь то, что он хочет убить меня. На этом я спокойно попрощался
