Взять вину на себя и понести наказание вместо родни? В сознании всплыли воспоминания прежнего Миши о страшилках про застенки Тайного департамента — оттуда мало кто выходил живым…
А может…
— Я виноват, ваше превосходительство!
Корф с интересом уставился на меня и опустил кулон.
— Поясните, юноша.
Отец укоризненно покачал головой, но я едва заметно махнул рукой, призывая подыграть мне. Лучше я придумаю проавдоподобную историю, чем позволю этим ищейкам лезть к нам в головы. Спасибо, мне за сегодня уже хватило.
— Моя вина, — тараторил я, пользуясь тем, что привлек внимание. — Благодать действительно пришлось применить, но это потому, что я упал с лошади. Наездник из меня так себе, ваше превосходительство, — я смущенно отвел взгляд, стараясь выглядеть виновато и убедительно. — А после вестей о смерти Петьки так и вовсе раскис. Отвлекся и…
Вальтер Макарович слушал меня, не проявляя эмоций.
— Пришлось подлатать Михаила, — подхватила Оля. — Хребет перебил, счет шел на минуты.
Умница моя! Мы с сестрой обменялись быстрыми взглядами, и она едва заметно кивнула.
— Вы могли бы вызвать лекаря, — удивился Корф. — Мне известно, что в Ириновке есть фельдшер.
— Какого-то недоучку с десятым рангом я к своему сыну не подпущу! — возмутился отец. — Сами справились, как видите.
Ищейка снисходительно улыбнулся.
— Красивая история. Если я сейчас вызову конюха, он это подтвердит?
Отец улыбнулся, но не ответил.
— Он подтвердит? — с нажимом повторил Корф.
В гостиной повисло молчание. Лишь ветер свистел в выбитых окнах.
Корф вздохнул.
— Ладно. Устроим очную ставку.
— Я ведь уже сознался, что применил Благодать, — отец подался вперед и уставился прямо в глаза тайному советнику. — Сожалею об этом и готов понести наказание. Однако прошу принять во внимание обстоятельства.
Корф покинул кресло и принялся вышагивать по комнате. Под его грубыми ботинками хрустело стекло.
— Я готов поверить, что вы бросились исцелять раненого сына. Представляю, какой для вас удар сперва потерять одного, а затем узнать об увечии второго. И для того, чтобы больной всего через несколько часов смог самостоятельно ходить, и правда нужна Благодать серьезного уровня. — Он остановился и обвел взглядом комнату. — Только ответье, почему тогде полчаса назад в этом доме был всплеск силы пятого ранга? Насколько мне известно, ни один из ваших домочадцев на подобное не способен.
Мне на ум пришел всплеск силы, который поджарил все электроприборы в комнате. Неужели это оно и было? Если так, то вся вина на мне. Но откуда тогда у меня сила? Да еще и такая.
Я бросил взгляд на отца, и он строго покачал головой. Дескать, не смей говорить.
Корф заметил наши гляделки и быстро, с нечеловеческой скоростью очутился прямо напротив меня. Как ему это удалось?
— Что вы знаете, юноша? — спросил он, глядя мне прямо в глаза.
Я завороженно пялился на его расширяющиеся зрачки. Видел, как даже белки его глаза становились черными. Неведомая сила утягивала меня в эту тьму. Голова закружилась, череп опояласл обруч боли. Я пытался сопротивляться, но этот подлец был сильнее.
Черт…
Он ломал мою волю. Лез в память. И у него, паскуды такого, это получалось.
Глава 4
Сволочь!
Голову словно сжало в тисках, опоясало стальным обручем, и он сжимался, давил… Казалось, сейчас башка лопнет, как созревший арбуз.
Тайный советник пытался пробиться сквозь ментальную защиту моего разума. Не знаю, откуда я это понял, но осознавал, что пускать его нельзя.
Я скрипел зубами, пытаясь вытолкать Корфа из своей головы.
— Н-не… лезь… — хрипел я.
Корф лишь холодно улыбнулся.
— А вы молодец, юноша. Хорошо держитесь для слабокровки.
Я ощутил во рту вкус металла. Из носа пошла кровь. Я зарычал.
— Что вы творите? — вопила Оля. — Оставьте его в покое! Пожалуйста!
Кажется, отец вскочил и хотел помешать Корфу, но его перехватил один из бойцов. Бабушка тихо запричитала.
— Не мешайте работать, ваши сиятельства, — не отрываясь от меня, угрожающе прошипел тайный советник.
Дерьмо! Корф был слишком силен. По сравнению с ним даже воздействие отца казалось слабым. А уж папа едва не размазал меня по стенке всего десять минут назад…
Ну почему, почему все они постоянно что-то хотят делать с моей головой? Так и мозгов не останется. А мозги, судя по всему, мне еще пригодятся. Совсем в этом доме не жалеют наследников.
Корф продолжал ломиться в мой разум, я отвечал молчаливым сопротивлением. Ну нет, так просто я тебе не дамся, рожа немецкая. Хочешь влезть мне в мозги — сперва придется их поджарить.
— Нет! — хрипел я. — Не смей… Ф-фашист…
Но ищейка продолжил пытку. Он надавил сильнее — первый блок защиты рухнул, и я ощутил чужеродную силу в своей голове. Теперь он видел обрывки моей памяти, но пока что не мог добраться до воспоминаний о ритуале. Нет, не дать ему прорваться дальше. Нельзя…
Я взревел и выставил руки перед собой. Волна Благодати поднялась откуда-то изнутри, захлестнула меня — руки и ноги задрожали, тело забилось в судорогах и перестало мне принадлежать. Сила разлилась по венам и как только достигла кончиков пальцев, что-то лопнуло внутри моего черепа. Резко. Внезапно.
— Ааааа!
Благодать выворачивала меня наизнанку. Я заорал от боли — все тело скрутило в спазме.
— Тихо! — рявкнул Корф. — Перестань сопротивляться! Только хуже сделаешь!
— Нет…
Я снова взвыл и позволил Благодати вырваться из тела. Больше не мог сдерживать. Перед глазами все помутилось, комната осветилась болезненно-яркой вспышкой света. Люди — даже бойцы — закричали. Кто-то рухнул на пол.
— Миша, прекрати! — кажется, это был отец.
— Миша, не надо! — тонко пискнула сестра. — Мишааааа…
Вокруг нас с корфом поднялся и закрутился вихрь. Осколки стекла, обломки поднялись в воздух и метались вокруг нас. Завыл ветер, вспыхнул и неестественно высоко вытянулся огонь в камине — а ведь там все прогорело почти до угольков…
Корф улыбнулся, и я заметил в его глазах уважение.
— А ты хорош. Крепкий орешек.
— Не лезьте, — собрав остатки воли, пердупредил я. — Не нужно.
— Не тебе это решать.
Идиот! Неужели он не понимал, что я сам слабо все это контролировал? Откуда мне было знать, на что я вообще способен?!
Он снова ударил в блоки моего разума — чистой силой, грубо. Если до этого он пытался аккуратно пролезть и вытащить нужную информацию, то сейчас, судя по всему, разозлился. Голова снова взорвалась приступом мучительной боли, и я опять закричал.
— Перестаньте!
— Сам виноват.
Держаться. Не пустить.
Он… Он не пройдет…
Я запрокинул голову и уставился невидящими глазами в потолок. Если существовала та сила, что принесла меня сюда, в этот мир, то пусть она помжет и сейчас. Иначе весь тот ритуал потеряет смысл.
Закрыв глаза, я представил свет — яркий, белый, родной. В ушах свистели потоки воздуха, сердце бешено колотилось. Горячая кровь стекала из носа по губам к подбородку, но я тянулся к тому странному свету.
— Помоги… — прохрипел я из последних сил. — Помоги мне…
Я почувствовал, как пошатнулся второй блок защиты разума. Первая брешь была пробита — и я знал, что теперь Корф наверняка получит свое.
— Помоги! — рявкнул я, обращаясь к свету.
И он пришел.
Что-то ворвалось в мое тело, наполнив чистой силой. Первозданной, невероятно мощной — настолько могущественной, что я едва это выдержал. Казалось, меня сейчас расщепит на атомы.
Я сконцентрировался на глазах Корфа и шагнул к нему. Дотронуться. Схватить.
Ухватившись за его руки, я отпустил эту мощную силу.
— Аааааа!!
Теперь уже орал сам ищейка.
— Убери руки! Отпусти!
Черта с два. Теперь он почувствует все то, через что прошел я. Злорадно улыбнувшись, я позволил силе полностью выйти на свободу.
