* * *
Санкт-Петербург. Ново-Михайловский дворец
5 марта 1880 года
ЕИВ Михаил II
Только из кабинета выскочила экс-балерина Числова, как адъютант сообщил, что вызванные им на совещание господа уже собрались. Это был генерал-адъютант Александр Егорович Тимашев, возглавивший Третье охранное отделение и ставший шефом жандармского корпуса, Николай Карлович Гирс, товарищ министра иностранных дел, фактически заменивший болеющего канцлера Горчакова, Пётр Александрович Валуев, председатель Комитета министров, один из столпов консервативной партии, военный министр Дмитрий Алексеевич Милютин, адмирал Степан Степанович Лесовский, Управляющий Морским министерством, адмирал Григорий Иванович Бутаков, старший флагман Балтийского флота, начальник Практической эскадры броненосных кораблей на Балтийском море. Как только приглашенные расселись за большим столом, занявшим почти весь кабинет, Михаил Николаевич тут же задал вопрос:
— Что у нас по британскому флоту на Балтике?
Слово взял адмирал Лесовский.
— Вчера в шесть часов по полудни английская эскадра в шесть вымпелов появилась в виду Кронштадта. Они воспользовались тем, что Финский залив стал очищаться ото льда в этом году намного ранее, чем могло бы быть. Держатся на чистой воде, к кромке льдов не подходят. Все шесть судов — броненосцы. Это «Девастейшен» и «Тандерер», новые корабли без парусного вооружения. Им компанию составили фактически первые броненосцы британского флота «Монарх», «Принц Альберт», «Рипалс», «Беллерофон». Эскадра остановилась в отдалении от фортов крепости на дистанции, недоступной береговой артиллерии и легла в дрейф. Никаких агрессивных действий не предпринимала. В переговоры с представителем Балтийского флота не вступала.
— Что известно об отправке соединения кораблей островного величества? — этот вопрос относился к Гирсу, ибо разведка в Российской империи находилась в ведении министерства иностранных дел.
— Известно, что эскадра из четырех броненосных кораблей постройки шестидесятых годов со смешанным парусно-винтовальным вооружением находилась на плановых маневрах в северном море. Вскоре к ним присоединились два новых корабля «Девастейшен» и «Тандерер», на которых поднял флаг адмирал Горнби. Он и возглавил объединенную часть флота, которая спешно направилась в Финский залив. Ни Дания, ни Швеция прохождению эскадры не препятствовали. Цель ее — демонстрация военно-морской мощи и военно-политическое давление на выборных Земского собора.
— Господа, я хотел бы еще раз выразить признательность Петру Александровичу за нечеловеческую энергию и организационные таланты, которые позволили провести Собор столь вовремя. Хваленые британские моряки поспели к котлам, в которой ухи уже не было. Пусть довольствуются углями от костров… А как вы, Григорий Иванович, оцениваете реальную опасность этой эскадры? Что мы можем ей противопоставить?
Григорий Иванович Бутаков, еще не привыкший к тому, что на подобных совещаниях у императора не чинятся, поднялся в некотором смущении. Это был один из лучших флотоводцев России, сделавший очень много для развития современного флота, в первую очередь, на Балтике. Но этот решительный человек, отличался еще и весьма сложным характером, к придворным политесам приучен не был и к «распилу» средств, выделяемых на флот, относился крайне негативно. Это привело к тому, что кроме соратников и учеников, приобрел он за время службы на Балтике великое множество весьма влиятельных недругов. И 1-го генваря 1880 года был отправлен в отставку со всех постов, правда, с сохранением жалования по должности флагмана Балтийского флота. Он готовился передать дела своему преемнику, который толи еще назначен не был, толи не добрался с Тихого океана или Черного моря. Григорий Иванович собирался переехать с семьей на дачу у Гельсинфорса, где заняться научной работой, да вот не судьба… Завернулось все таким образом, что шестнадцатого февраля он был вызван в Государственный совет, где великий князь Михаил Николаевич поручил ему возглавить морские силы на Балтике и быть готовым к недружественному визиту британских броненосцев, ни численности, ни возможностей которых известно не было. За это короткое время корабли Практической эскадры, стоящие на зимних стоянках в Кронштадте, стали готовиться экипажами к плаванью, определялись позиции, которые позволяли им, опираясь на форты береговой обороны, стать занозой в ноге у неприятеля, ежели такой подойдет к столице.
— Ваше Императорское… простите! — смутился адмирал. — Государь, считаю, что угроза, исходящая от кораблей противника невелика. Ледовая обстановка не позволит подойти на расстояние уверенного выстрела по Кронштадту, не говоря о проводке кораблей к столице. Даже если внезапно потеплеет, то, учитывая дальность перехода эскадры и то, что ее большая часть находилась на маневрах, боезапас ее не мог быть пополнен до полного, следовательно, мы имеем, в лучшем случае, по комплекту выстрелов на орудие. Из эскадры только два корабля могли иметь достаточный для боя запас снарядов, это новейшие броненосцы, но опять-таки… Подзагруз боекомплекта в море возможен, но маловероятен. В Северном море это непростая операция, как минимум, сутки задержки, думаю, что нет. Кроме того, в состав эскадры не входят канонерские лодки, которые могли бы эффективно бороться с артиллерией укреплений и нет десантных судов, следовательно, сия эскадра не несет боевой угрозы, а именно имеет целью «демонстрации флага». Наши сил флота у Кронштадта даже избыточны для обороны столицы.
— А вы не боитесь, что англичане могут провести бомбардировку Ревеля или другого порта на Балтике, кои не защищены сейчас силами флота? — поинтересовался Милютин.
— Западная часть залива очищается ото льда, но обстановка не настолько благоприятна, чтобы провести немедленные атакующие действия. Джефри Горнби адмирал несколько авантюрный, но рисковать шестью броненосцами не будет. Пусть у короля и много, но такого ему в Адмиралтействе не спустят. И за меньшее вешали адмиралов.
— Прекрасно! Николай Карлович, с вашей стороны всё готово для заключительной фазы операции?
— Государь! Всё возможное сделано! Ещё вчера английское посольство было окружено гвардией, а послу и всем сотрудникам было отдано предписание в двадцать четыре часа покинуть Российскую империю. Подготовлена баржа «Лизавета», которую сего дня переименовали в «Викторию», на которой перевозили скот, свиней и коров, на нее будут направлены британские дипломаты, чтобы доставить их на экспедиционную эскадру английского королевства. Ваше личное послание королеве передано господину послу. Срок истекает в два часа пополудни.
— Прекрасно! В три часа все британские дипломаты должны быть на барже. Торжественно, с флагами и салютами, дотащите ее к эскадре, пусть полюбуются. И будьте готовы к бою. На всякий случай… Наши дипломаты на Острове?
— Сегодня в полдень сели на пароход из Лондона. Во Франции они пересядут на поезд и через Германию отправятся на родину.
— Ну что же, прекрасно! Никого не смею задерживать. Приступайте! Попрошу остаться вас, господа э…
Чуть не стырил фразу у Мюллера. Вовремя остановился.
Глава третья. Вот и встретились два одиночества
Глава третья
Вот и встретились два одиночества
Санкт-Петербург. Ново-Михайловский дворец
24 февраля 1880 года
Случайная встреча — самая неслучайная вещь на свете
(Хулио Кортасар)
Великий князь Михаил Николаевич (Конюхов)
— Ну что, ученичок, обосрался? — когда я услышал эту фразу от юнца, да сказанного еще с характерными для моего знакомого, старого академика, интонациями, то меня как обухом по голове приласкали. Вообще-то эта фраза все стала расставлять на свои места, если представить себе, что я попал сюда не один, а в компании Академика, то… Тысячи вопросов и ни одного ответа… Перезагрузка… Понимаю, что земля начинает крутиться слишком быстро. Не хватает еще и сознание потерять! И это из-за чего? Из-за чего? Какого? Блин! А Сандро как-то подсуетился, вот, вонючку под нос сует…
