Мысли в голове у Максима стремительно сменяли одна другую. Он понимал, что если сейчас не предпринять хоть что-то, то молодому испанцу не поздоровится — тот недостаточно пришел в себя, чтобы оказать сопротивление гомо-пиратам. Но что можно сделать, будучи закованным в кандалы и прикованным к общей цепи?
Секунды уходили, помощника капитана уже отцепили от остальных и, подхватив под руки, начали оттаскивать в сторону, в узкий проход между тюками и сундуками с добычей, подальше от чужих глаз.
И тут сверху, где только что звучала очередная пьяная песня, более похожая на весенний ор пары десятков медведей, раздались громкие, резкие крики, а потом один за другим хлопнули несколько выстрелов и, кажется, зазвенела сталь.
Драка⁈..
Вот он — единственный шанс, понял Максим. Если действовать, то прямо сейчас!
Глава 3
Глава 3
Максим встал на ноги, чуть согнувшись, и приподнял цепь с двух сторон он себя. Ганс проделал то же самое без малейших вопросов.
— Сеньоры, — обратился Макс к матросам, наблюдавшим за ним с тревогой и сомнением, — если вы хотите спасти старшего помощника от участи худшей, чем смерть, то сейчас самое время это сделать!
За звуками все разгорающейся драки, раздававшимися сверху, ему даже не пришлось понижать голос. Он лишь удивился, как свободно говорит по-испански, используя память фон Валлентштейна. Ладно бы — английский, им Макс и так владел достаточно неплохо, как и немного понимал французский — учил в гимназии вторым языком. А вот немецкий и испанский полностью заслуга Хьюго.
— Нас же убьют, — резонно заметил один из матросов — крепкий малый с печальным взглядом теленка. Такой может убить одним ударом кулака, но природной робости в нем было больше, чем храбрости.
— Вас всех так и так убьют или продадут в рабство, что, поверь, еще хуже. На плантациях живут недолго!
— Но живут ведь, — подчеркнул главный вывод матрос.
Где-то неподалеку испуганно-недоумевающе вскрикнул помощник капитана. Кажется, за него взялись всерьез. Максим понял, что время уговоров прошло, и рявкнул неожиданно грозным тоном, каким никогда прежде не изъяснялся:
— Я сказал, всем встать, взять цепи в руки и вперед, помогать вашему командиру!
И матросы подчинились. Нехотя, но поднялись, взяв цепи в руки. Но это было лишь полдела. Ходить с ножными кандалами оказалось крайне сложным занятием, практически невыполнимым, это Макс осознал сразу.
Он видел в каком-то сериале про бандитов, как полицейский пристегнул подозреваемого за щиколотку правой ноги одной стороной наручников, а вторую сторону прицепил к штанине. И не то, что бежать, а просто идти было очень болезненно и затруднительно — наручники при каждом шаге больно били по ахиллову сухожилию.
И все же они как-то двинулись вперед. Матросы перестроились, чуть сдвинулись, первыми пустив Макса и Ганса, но никто такому порядку не возражал. К счастью, общая цепь не была пристегнута к основанию мачты, а лишь соединялась сама с собой на концах, замыкая круг.
Таким методом, гусиным шагом, позвякивая цепью, стараясь снизить неудобство от кандалов, они преодолели часть трюма. Идти было неудобно во всех смыслах: слишком тесно, больно ногам, кто-то постоянно отставал и спотыкался, создавая лишний шум и замедляя движение. Если бы не бой наверху, их давно бы уже услышали и приняли меры.
Пока им везло.
«Скованные одной цепью, связанные одной целью!» — хотелось запеть Максу, но он понял, что это нервное и постарался успокоиться.
Мелкие-мелкие шажки, но каждый приближал к цели. Еще немного, и еще!
Наконец!
Максим и Ганс первыми увидели эту картинку, протиснувшись в узкий проход между тюками и бочками, но движения не прервали, лишь только слуга неодобрительно покачал головой, а Макс сплюнул от отвращения. Матросы, шедшие следом, один за другим выходили на свободный от товаров пятачок, и инстинктивно пытались креститься, только цепи в руках этому мешали.
Помощника капитана стоя привязали к большой бочке. Руками и ногами он словно пытался ее обхватить, но размаха не хватало. Офицер был в сознании, но от безысходности происходящего, кажется, повредился разумом, потому как лишь мычал нечто невнятное и неистово дергался, безуспешно пытаясь освободиться.
«Может не надо, Шурик?» — спросил герой Смирнова в «Операции „Ы“», оказавшийся в похожей ситуации, вот только намерения киношного Шурика в отношении своей жертвы разительным образом отличались от планов пиратской троицы.
— Срамота! — прошептал Макс по-русски, но его никто не услышал.
Испанцу повезло. Его пока только приготовили для развлечения, но до дела еще не дошло. Пираты допивали содержимое бутыли и спорили, кто начнет первым. Крики наверху их нисколько не беспокоили. Как видно, привыкли к постоянным разборкам между своими, особенно при дележе добычи, поэтому не придавали звукам драки ни малейшего значения. За собственным спором не заметили они и появившуюся среди бочек и тюков процессию с цепью.
Что же, тем лучше! Чем ближе они успеют подойти, тем больше шансов на успех.
Максим видел, что остальные уже осознали, что выбора у них больше не имеется, и промедлить сейчас — значит обрести и себя, и остальных на верную гибель. Назад дороги нет.
Он мотнул головой в сторону безымянного пирата, и Ганс все понял. Первым делом нужно добраться до связки с ключами и освободить себя, и прочих пленников. Но и упустить остальных двоих тоже никак нельзя. Кинься они за подмогой наверх, и драка перекинется в трюм, превратившись в бойню.
Когда до распнутого испанца оставалось шагов десять, пираты, наконец, их обнаружили.
Мутными взорами она тупо уставились на процессию. В первые мгновения никто из пиратов не сообразил, что, собственно, происходит. За эти секунды удалось пройти еще несколько шагов, и тут Гансу повезло. К одному из тюков был прислонен гарпун — страшное оружие в умелых руках. А в руках германца, прошедшего несколько крупных войн и множество мелких кампаний за четверть века, любое оружие превращалось в смертельное.
Одним плавным движение Ганс схватил гарпун и метнул его, практически без замаха. Бросок не просто достиг цели — безымянного пирата с ключами смело с места и пригвоздило прямо к одной из горизонтальных балок корабля. Гарпун пробил его голую грудь насквозь так легко и непринужденно, как умелый энтомолог насаживает очередную бабочку на булавку.
Джек и Том, тем временем, уже пришли в себя от изумления и выхватили ножи. Вот только им не повезло — отступать тут было некуда. Они сами завели себя в укромное местечко, заканчивающееся тупиком, из которого не имелось выхода. Желание покуражиться над пленником неожиданно обернулось смертельной угрозой.
— На помощь! — коренастый Том заорал неожиданно тонким, почти девчачьим голосом.
Шум схватки в кубрике не стихал, поэтому никто его не услышал и не пришел на выручку. На минуту-другую воцарился статус-кво. Пираты оказались блокированы в трюме, но пока не нападали на испанцев, матросы же во главе с Максом так же не начинали активных действий, стараясь для начала освободиться от оков.
Юнга — низкорослый парнишка лет шестнадцати, смуглый, как цыганенок, уже сдернул с трупа безымянного пирата нож и связку с ключами и первым делом освободил Максима, затем Ганса, а потом уже занялся остальными.
Как это оказывается приятно, когда ничто не препятствует твоим движениям и не бьет по ногам при каждом шаге. Макс довольно улыбнулся, вновь ощутив свободу.
Ганс, тем временем, уже отыскал небольшую рыбацкую сеть, точнее ее кусок, одним движением выдернул гарпун из тела мертвого пирата, отчего тот кулем рухнул вниз, и теперь был во всеоружии — этакий гладиатор-ретиарий, заменивший трезубец — гарпуном.
Прочие испанцы тоже начали вооружаться кто чем мог. К сожалению, выбор в трюме был скуден.
Максим огляделся по сторонам, но ничего подходящего для себя не обнаружил.
