Гол в ворота бакинской команды я забивал в гнетущей тишине на переполненных 35-тысячных трибунах. В этот момент я не стал ничего такого изображать, как-то рисовать, просто катнул футбольный черно-белый снаряд с десяти метров «щёчкой» в пустые ворота и с чувством выполненного долга посеменил на центр поля. А огромное электронное табло Республиканского стадиона, высветив счёт — 0: 3, вписало третью строчку в список авторов забитых мячей — В. Никонов. Кстати, первая строчка ещё раньше так же принадлежала мне.
Глава 3
Почему старший тренер Константин Бесков выбрал для подготовки ко второму выездному календарному матчу с донецким «Шахтёром» Алушту — лично у меня было две причины. Во-первых, в Крыму в конце марта гораздо теплее, чем в Москве. Во-вторых, спортивный комплекс, где мы жили и тренировались, принадлежал спортивному обществу «Спартак» и чисто с финансовой точки зрения обходился команде не дорого.
Но имелась и парочка негативных моментов. Погода на черноморском побережье не радовала, стояло около 10-ти градусов тепла и дождливо. И самое главное спартаковцы без жён и подруг находились уже около месяца, и поэтому всё чаще думали не о футболе, а о противоположном прекрасном поле.
— Сегодня после отбоя пойдём в самоволку, — буквально рыкнул я, так как бушующие в организме гормоны мешали не только тренироваться, но и нормально спать.
— Правильно, — кивнул головой в нашем двухместном номере на втором этаже Сашка Калашников, с которым меня поселил Бесков, отселив от Черенкова. — Сегодня уже среда 28-ое марта. В понедельник 2-го апреля играем в Донецке и Москву вернёмся лишь 3-го!
— А кто у тебя в Москве?
— А ты не знаешь? Странный ты какой-то стал. Вот смотрю на тебя — вроде ты, а вроде не ты. И под гитару ты раньше не пел. — Калашников вперился в меня насмешливым и в то же время подозрительным взглядом.
— Я просто стеснялся петь, — пробурчал я. — И вообще, Калаш, люди с годами меняются. Значит, сделаем так — после второй дневной тренировки идём в город и покупаем маленький кассетный магнитофон, верёвочную лестницу и леску.
— Обоснуй?
— На магнитофон запишем наш смачный храп. А леску привяжем к лестнице, с которой после отбоя спустимся, закинем обратно на балкон и за леску же сдёрнем, когда вернёмся после гусарских подвигов. Гут?
— Хороший план, — согласился воспитанник киргизского футбола Саша Калашников. — Мы, в конце концов, не монахи.
* * *
По разному можно было относиться к Константину Бескову. Кто-то его боялся, кто-то, мягко говоря, не любил. Но отрицать того, что наш старший тренер был фанатом футбола, не мог никто. Из-за этого фанатизма мы пахали в Алуште дважды в день. Утром тренировка с упором на физику, после обеда на химию, точнее на командную химию, где главный акцент делался на работу с мячом и командные взаимодействия.
Кстати, этим утром мы бегали 60 метров на скорость, и я оказался самым быстрым — рванул 60-метровку за 6,5 секунды. То есть выполнил норматив мастера спорта международного класса. Опешивший Константин Иванович потребовал дистанцию пробежать во второй раз, дескать он раньше времени включил секундомер, и я повторно пронёсся за 6,7. Честно говоря, сам от себя такой прыти не ожидал. Второй тренер Фёдор Новиков заметил, что с такой скоростью меня можно заявлять на 100-метровку на чемпионат по лёгкой атлетике. А Бесков недовольно пробурчал, что скорость есть, ума не надо.
А после обеда весь «Спартак» и первый, и дублирующий составы разбили на 12 команд, по четыре человека в каждой, и устроили турнир по мини-футболу, на хоккейные ворота без вратарей. На команды делили сам Бесков и мне перепали в партнёры — Сашка Калашников, Фёдор Черенков и молоденький Сергей Родионов, который неплохо в Баку отыграл за дубль. В этом сезоне будущего спартаковского суперфорварда всего несколько раз выпустят на замену, а в следующем 1980 году Родионов прочно войдёт в основной состав и вместе с Черенковым составит великолепный атакующий дуэт на многие годы.
— Ну и комадочка мне досталась, — пробубнил я, разглядывая высокого и атлетичного Сергея Родионова, к которому уже одноклубники приклеили прозвище Радик. — Ладно… Ты, Калаш, у нас будешь за выдвинутого вперёд форварда.
— Что это значит, я буду за форварда? Я и так форвард. — Хмыкнул Калашников.
— Посмотрим, посмотрим, — улыбнулся я. — Ну а вы молодежь, поиграете в полузащите. Возражения есть?
— Допустим, — всё ещё дуясь на меня, пробормотал Черенков.
— Я же побегаю в защите и на воротах, полезно иногда для разнообразия. — Сказал я и посмотрел на команду наших первых соперников, состоящую из одних полузащитников.
Вообще формулу мини турнира тренерский штаб предложил любопытную — четыре группы по три команды, победители выходят в финал четырёх, занявшие второе место поборются за свой собственный престиж, а аутсайдеры всех групп будут биться за то, чтобы не занять последние два места. Этим ребятам светил суперприз — десять дополнительных кругов по стадиону. Поэтому с первых секунд на всех мини полях разыгралась самая настоящая футбольная жара, ибо никто не хотел оставаться последним.
Формат тренировочной игры четыре на четыре, я ещё в той своей жизни практиковал с подопечными мальчишками. Дело в том, что за 90 минут реального футбольного матча, в среднем каждый игрок владеет мячом всего 1,5 минуты. А когда идёт игра 4 на 4, то каждый может вдоволь повозиться, потаскать мяч, сделать в разы больше важнейших тактико-тактических действий и как следствие немного прибавить в мастерстве.
Но не с моей командой. Первых и вторых своих соперников мы тотальным контролем мяча просто уничтожили. Поскольку Черенков и Родионов понимали друг друга с полуслова, а мы с Калашниковым плести кружева атак старались просто не мешать. Фёдор Фёдорович раз за разом ставил в тупик соперника неожиданными передачами, а я за счёт своих резких рывков к чужим воротам часто оказывался на ударной позиции без опекуна и вколачивал мяч за мячом.
В полуфинале против команды, где всем заправлял Юра Гаврилов, уже пришлось повозиться. У Юрия Васильевича и его партнёров тоже все было прекрасно с контролем мяча, им только забивного форварда не хватало. Поэтому команду Гаврилова мы уработали со счётом 8: 6.
На финал против команды Романцева, Ярцева, Шавло и Самохина собралось посмотреть кроме тренеров Бескова и Новикова почти половина «Спартака». Парни тайком делали ставки, и большинство склонялось к победе четвёрки игроков основного состава, а не нас, дерзких резервистов. Но на деле, кроме жесткой игры в подкатах команда Ярцева и Романцева противопоставить больше ничего не смогла. Мяч, конечно, мы контролировали не так резво, как в первых играх, но все двадцать минут инициатива была на нашей стороне. Лишь при счёте 5: 3 в нашу пользу мы сели в защиту, так как Сергей Родионов после жёсткого столкновения с Витей Самохиным стал прихрамывать. Но и тут, мне удалось, сыграв в стеночку с Черенковым, убежать из глухой обороны на пустые ворота последнего на сегодня оппонента. И мяч я остановил точно на линии чужих ворот, как символ убедительной победы в тренировочном мини турнире.
— Электричка, б… — недовольно пробурчал мне в спину Олег Романцев, который, как я уже понял, проигрывать очень не любил и по манере чем-то напоминал будущего спартаковца Дмитрия Хлестова или итальянца Франко Барези.
— Мир, Фёдор Фёдорович? — Протянул я руку Черенкову, который радовался победе как ребёнок.
— Мир, конечно! — Заулыбался он.
— А Радик-то в следующем сезоне из основы кое-кого подвинет, — тихо шепнул мне Саша Калашников, кивнув на молодого Сергея Родионова.
— Даже не сомневайся, — хмыкнул я.
* * *
Среда средой, а веселье в курортной Алуште по расписанию. Ресторан на улице Горького с детским названием «Солнышко» встретил нас музыкой и невообразимым столпотворением танцующих, жующих и выпивающих за столиками граждан. Мест свободных к половине одиннадцатого здесь уже давно не было, но мы с Калашниковым, сунув на входе вахтёру пятёрку, пришли сюда не сидеть и лясы точить. Поэтому сразу же своего одноклубника я потащил танцевать. А вот репертуар местных музыкантов меня повеселил. В «Солнышке», наплевав на мировые тенденции, перепевали Аллу Пугачёву:
