— Чёрт побери! — президент покачал головой. — У вас врождённый дар к телепатии или незаурядные способности аналитика?
— Я так понимаю, что вопрос риторический?
— Правильно понимаете, Андрей Михайлович, — сказал министр обороны. — А ещё вы наверное поняли, что мы догадались о наличии у вас перехода в параллельный мир. В общем-то догадаться было не сложно — такое количество металла, уходящего в никуда, нельзя списать на прихоть свихнувшегося миллионера. Ну и обратный поток товаров. Кстати, а почему вы баранину не завозите, а только шерсть и шкуры?
— Сначала я должен накормить своих людей, а уж потом заботиться о прибылях, — пояснил Самарин и вздохнул. — Человек почему-то хочет есть несколько раз в день.
— Вот мы и подошли к основной причине нашей сегодняшней встречи, Андрей Михайлович, — подхватил разговор министр иностранных дел. — Вы беспокоитесь за своих, но и мы беспокоимся за своих. Продовольственная безопасность Российской Федерации заставляет нас… хм… в общем, мы хотим попросить у вас территорию нынешнего северного Казахстана, примыкающий к ней кусочек южной Сибири, и… и всё, пожалуй.
— Целина? Как же, помню прекрасно, — усмехнулся Самарин. — И с тем же самым результатом?
— Разумеется, все ошибки прошлого будут учтены. Сначала высадим лесополосы преимущественно из липы и татарского клёна на подлесок…
— Ага, — кивнул Андрей Михайлович. — И промышленное пчеловодство у вас предусмотрено. А вместе с пчёлами завезёте клеща, несколько видов гнильца и прочие болезни. Идите на хрен с таким пчеловодством.
— Пчёл мы готовы покупать у вас, — министр иностранных дел поправил очки. — Так вот, после лесополос займёмся водоводами из крупных рек, поставим мощные насосные станции, благо опыт перекачки нефти у нас в стране огромнейший, и только потом будем ставить жилые посёлки. Программа рассчитана не на один год.
— Где же вы столько электричества возьмёте? — удивился Самарин.
— Мы надеемся, что несколько нефтеносных участков в Башкирии вы нам уступите?
— Тётенька, дай попить, а то так есть хочется, что переночевать негде и не с кем! Ничего не треснет, господа-товарищи?
Президент примирительно поднял руки:
— Андрей Михайлович, это же не бесплатно! У вас они всё равно не разрабатываются. Какой там век, семнадцатый-восемнадцатый, если судить по закупаемым старым паровозам и номенклатуре станков?
Самарин всё же достал из кармана очередной пенальчик с сигарой и произвёл обязательный ритуал раскуривания. Причём делал это настолько неторопливо и обстоятельно, что Иван Иринчеев не выдержал и ушёл к мангалу, где принялся насаживать мясо на шампуры.
— У нас там пятнадцатый век, самая середина. Правление Ивана Третьего Васильевича.
— Это при котором нынешний московский Кремль построили? — кивнул Ковров. — Набеги Крымского и Казанского ханств, постоянные войны с Ливонским орденом… Или там Тевтонский? Впрочем, без разницы, несколько мотострелковых дивизий с лёгкостью решат проблему к нашему обоюдному удовольствию. И нужные нам земли, как я понимаю, под татарами?
— Правильно понимаете, — согласился Андрей Михайлович. — А в остальном целиком и полностью ошибаетесь. И да, никакие войска я на свою территорию не пропущу. Во-первых, нет больше рыцарских орденов в Ливонии, а немногие выжившие успешно освоили профессию шахтёра на Урале. Во-вторых, Казанского и Крымского ханства тоже нет. Есть союзная Государству Российскому практически братская Чингизская Империя во главе с императором Касимом Первым. Крым и бывшее Дикое Поле в нашем совместном владении, так же как Урал и тот самый северный Казахстан. Кстати, такая национальность, казахи, тоже не существует.
— Но хоть турки есть? — отвлёкся от мангала министр обороны. — Они должны Константинополь взять.
— Взять-то они хотят, да кто же им даст? — усмехнулся Самарин. — Копошатся потихоньку на азиатской стороне Босфора, да штурмуют Царьград раз в полгода. Навалят горы трупов, да откатываются до следующего раза.
— Ну и навяляли бы им, пока они ослаблены потерями, — Иван Баирович взмахнул шампуром как саблей. — Чтоб духу их не осталось. Любители беспилотников херовы…
— А зачем? Лупят они с ромейцами друг друга, да и пусть лупят. Иы же в это время делаем свой небольшой бизнес.
— Поставляете оружие и тем и другим? — усмехнулся министр обороны. — Знакомая политика.
— Попрошу без грязных намёков! — возмутился Самарин. — Мы наоборот, скупаем оптом трофеи у тех и у других.
— Неужели выгодно?
— Если учесть, что уже сейчас больше половины турок и ромеев воюют в кожаных доспехах с костяными вставками… Заодно монополизировали торговлю хлебом в Средиземноморском регионе.
— То есть, воевать у вас не с кем, — разочарованно протянул министр обороны. — Но хоть с Европой? Так эта есть… как её там… Ганза!
— Почему-то кажется, что ганзейский староста воевода князь Василий Мустафаевич Казанлыков будет против войны с ним.
— Мать…
— Вот именно. Кстати, мы не договорили о возможном переселении сельхоз рабочих. Вы же своих людей хотите направить?
— Да, — кивнул президент. — А кого же ещё?
— Так вот, — Самарин глубоко затянулся сигарой, чего обычно не делал, и сказал. — Мне не хотелось бы, чтобы эта мозговая чума появилась в Государстве Российском. Отравленные интернетом, телевидением и зачатками демократии… Увольте, господа-товарищи, от такого счастья!
Глава 2
Глава 2
В беседке на несколько минут повисла напряжённая тишина, которую Самарин слушал с лёгкой улыбкой. Иногда только отвлекался, чтобы сбить на дощатый пол столбик пепла с сигары. Увы, пепельниц здесь не было. Андрей Михайлович не боялся, не стеснялся, и уж тем более не скромничал — сейчас, когда карты раскрыты, он не старший прапорщик на пенсии, и не подозрительный полковник с подаренным званием, а представитель независимого государства, в котором нуждаются больше, чем оно само в ком-либо.
— Чем же вам русский народ не угодил? — в раздражением в голосе спросил министр иностранным дел. — Я много езжу по всему миру, и имею возможность сравнивать. И это сравнение всегда не в пользу страны пребывания.
— Тут даже спорить не стану, — кивнул Самарин. — Полностью согласен, что яблоко, пусть даже оно кислое и червивое, по вкусу всегда выгодно отличается от коровьей лепёшки. Только оно всё равно останется кислым и червивым.
— Поясните свои слова, Андрей Михайлович? — Ковров снова поправил очки. Видимо, это движение его успокаивало.
— Охотно поясню, Андрей Дмитриевич. Вот, например, наши люди из пятнадцатого века каждую зиму, когда не пришлось хоронить умерших от голода детей, до сих пор воспринимают как чудо господне, данное им через посланцев божьих — государя-кесаря Иоанна Васильевича и светлейшего князя Самарина.
— Немного нескромно, — хмыкнул от мангала Иван Иринчеев. — Посланцы божьи… ха!
— Где-то так, да. А вот кто из вас, господа-товарищи, помнит ледяной дождь пятилетней давности?
Помнили все присутствующие. Ещё бы не помнить, когда из-за природного катаклизма без электричества осталась полоса длиной от Смоленска до Казани, и шириной чуть больше трёхсот километров. Потом на ликвидацию последствий ушло две недели, а пострадавшим пообещали по десять тысяч рублей каждому. Не на семью, а именно каждому пострадавшему жителю. Естественно, с компенсацией опрокинули, обставив её получение кучей невыполнимых и унизительных для нормального человека условий. В результате её получил лишь каждый двухсотый, так или иначе связанный с местными администрациями родственными или дружескими связями.
— К чему эти воспоминания, Андрей Михайлович? — хмуро осведомился министр обороны, отвлёкшийся от мяса, капающего на угли жиром и соком.
— Это как иллюстрация к моим словам, Иван Баирович, — ухмыльнулся Самарин. — Тогда, если я правильно помню, заявление на компенсацию написали даже владельцы роскошных особняков, снабжённых автономным электропитанием как раз для таких случаев. Халява же! И плевать, что ежемесячный доход среднего рублёвского жителя составляет больше миллиона в день — десять тысяч тоже деньги.
