таранить друг друга аппараты вполне способны.
И всё же, стоило попытаться воспользоваться преимуществами, которое давала мне темнота. Во-первых, я хорошо видел безо всяких приборов, во-вторых, мог становиться невидимым. Так что спускаться в канализацию я не спешил. Симуран наверняка способен чуять и в воде, и этот план не был панацеей.
В общем, я поспешил к заранее намеченной позиции, с которой мог легко уйти в случае необходимости — куче оставленных на перекрёстке автомобилей, давно превратившихся в ржавый металлолом. Среди легковушек, грузовиков и даже автобусов возвышался остов шагохода. Теперь бронемашина лежала на боку с подвёрнутыми ногами, а подбитая артиллерийская пушка нелепо торчала в небо, однако именно здесь можно было удобно устроиться, чтобы дождаться преследовавшего меня Калантаева. Он наверняка двинется по улице, считая брошенные тачки хорошим прикрытием и опасаясь стрельбы из окон.
Я установил между машинами несколько растяжек, а на полпути к бронеходу опрыскался из баллона Рудаева. Забравшись на его корпус, распластался по холодному металлу и приготовился к стрельбе. Мне была отлично видна дорога, я же мог в любой момент стать невидимым.
Прошло около четверти часа, когда из-за угла показался Калантаев, ведший возле себя симурана. Он не отпускал псину далеко, чтобы она оставалась под защитой его силового поля. Собака отлично чуяла мой запах и тянула человека вперёд, между машинами. Требовалось немало сил, чтобы сдерживать её. Калантаеву приходилось идти быстро, из-за чего он не успевал толком рассмотреть, куда тащит его симуран.
Мимо одной моей растяжки они прошли и направились прямиком к другой.
Вдруг Калантаев остановился, дёрнул поводок, заставляя симурана притормозить, и поднял рацию. Был бы он без силового поля, сейчас можно было бы его и прикончить. Ничего, постоянно под защитой ходить не получится: Жива просто растратится. Рано или поздно моим соперникам придётся отказаться от идеи всё время закрываться магией. Время играет на меня. Я-то не тороплюсь — это им нужно успеть меня найти и прикончить, пока не истекли сутки.
Очевидно, Калантаев переговаривался со своим союзником. Видимо, обсуждали, где встретиться.
Вдруг он опустил рацию и вытащил из клапанов разгрузки световые гранаты. Одна за другой они взлетели в воздух в направлении меня. Чёрт! Я зажмурился, уткнувшись в холодную броню шагохода и прикрывшись руками.
Хлопнули два взрыва, а затем — ещё два! Причём, с другой стороны! Похоже, ещё один противник добрался до нас, только находился позади меня.
Света было так много, что принятые мною меры не могли воспрепятствовать ему попаданию на сетчатку. Конечно, я не ослеп, но вокруг плясали разноцветные круги, и это здорово мешало пониманию, что и где находится. Не говоря уж о том, что я просто некоторое время не мог поднять голову и разглядеть, куда делись мои противники. Слышать их тоже не мог, ибо уши заполнились звоном, а затем — густой, как гороховый суп, тишиной.
Обнаружили меня едва ли, но из Тени точно вырвали. Так что следовало определить, стала ли ясно для врагов моя позиция. Для этого пришлось, выждав время, поднять голову и взглянуть сначала вперёд, где стоял Калантаев, а затем — назад. Там я тоже увидел замершего бойца. Оба ждали, чтобы я показался. Фигушки!
И вдруг тишину разрезало рычание симурана. Причём раздалось оно довольно близко от меня. Почему чёртова тварь не ослепла и не обоссалась от вспышки⁈
Опустив взгляд, я увидел бегущего ко мне по крышам ржавых машин пса. Калантаеву не понадобилось много времени, чтобы сообразить, куда тот направляется. Его взгляд вперился в шагоход. Видел он, судя по всему, неплохо, даже в приборе ночного видения, ибо вскинул винтовку и послал в мою сторону гранату из подствольника!
Я выставил щит и послал его навстречу летевшему боеприпасу. Тот рванул в воздухе, соприкоснувшись с ним. Я же за эти секунды скастовал Алого рыцаря и Бера. Один юнит помчался к Калантаеву, другой — к его союзнику. Тот быстро создал золотое лассо, которое обвило медведю ноги, а затем оплело его до самой шеи. Бер завалился вперёд, разметав пару брошенных машин. От него повалил дым, и юнит начал исчезать, рассыпаясь на изумрудные искры.
В рыцаря полетело копьё с голубым наконечником. Демон отбил его мечом и взвился над дорогой, намереваясь обрушиться на противника. Калантаев отправил ему навстречу рой огненных дротиков. Часть из них вонзилась в моего бойца, но не прикончила его: рыцарь приземлился перед попятившимся чародеем ринулся в атаку, размахивая мечом. Калантаеву пришлось блокировать выпады голубым переливающимся щитом.
Я же, пока мои враги разбирались с юнитами, спрыгнул с бронехода и побежал в сторону домов. Юркнув в узкий переулок, добрался до ближайшей арки и вскоре оказался во дворе, цент которого занимала детская площадка. Покосившаяся горка и несколько развалившихся домиков, вросшие в землю качели — всё это не служило ни укрытием, ни препятствием, так что я пересёк двор и нырнул в следующую арку. За моей спиной грянул взрыв. Значит, противники уже разделались с юнитами и начали преследование! Не оборачиваясь, я выскочил на улицу, быстро оценил обстановку и помчался между ржавыми машинами, пригнувшись так, чтобы не облегчать своим врагам задачу. Раздался ещё один взрыв — справа и чуть впереди. Упав на растрескавшийся асфальт, я прокатился под грузовиком и, пробежав метров пять, скрылся в подъезде. Недолго думая, поднялся по лестнице и оказался на втором этаже. Почти все двери были выбиты или вскрыты — скорее всего, мародёрами. Повсюду царило запустение, только кое-где обитали вороны, которые при моём появлении лениво взлетали и перемещались на подоконники — поближе к возможности удрать.
Я слышал торопливые шаги на лестнице. Мои противники преследовали меня, не опасаясь засады. Донеслось нетерпеливое рычание симурана.
Я притормозил перед стеной, чтобы скастовать красную петлю, которой проделал в бетоне дыру почти в человеческий рост. Нырнув в отверстие, оказался в следующем подъезде и помчался вниз. Почти скатившись на первый этаж, я вылетел на улицу и бросил в дверь пару гранат, после чего пробежал вдоль дома, на ходу поливаясь маскирующей запах жидкостью, и свернул в ближайшую арку. Грохнул взрыв, но я не рассчитывал, что он прикончит моих преследователей. Скорее всего, даже пса им удастся сохранить.
Установив поперёк арки растяжку, я пересёк двор, пробежал за рядом железных гаражей, перепрыгнул припаркованный когда-то у газона седан и выскочил на набережную узкого канала со снятой оградой: торчали только чугунные пруты, напоминавшие о ней. Вероятно, кто-то срезал болгаркой металл, чтобы сдать на вес.
Я побежал вдоль домов,
