Эспозито выругался, догадавшись, что перехватил Майерса никто иной как журналист. А убийство белого представителя СМИ явно вызовет намного большую шумиху, чем убийство простого, хоть и белого, матроса. Так что придется прятать тела. Словно мало у него работы.
До появления журналиста он собирался работать ножом, но теперь придется воспользоваться пистолетом. Вот только стрелять было пока нельзя, вокруг еще сновал народ.
В свободном от свидетелей месте они оказались минут через десять. Но в тот момент, когда он уже был готов стрелять в переулок выскочило несколько теней. Похоже появились те самые члены банды, контролирующей порт, на которых он и хотел свалить убийство матроса.
Оба белых рванули прочь от угрозы и опять не в сторону первого охотника. Неудача за неудачей просто преследовала сегодня Эспозито. Ориентируясь на топот и крики колумбийцев, которые загоняли добычу, он бежал следом, ведь приказ был еще не выполнен.
Впереди раздался крик боли и ему вторила остервенелая ругань и какой-то нездоровый хохот, словно смеявшийся был под наркотой.
Когда все стихло, он продолжил путь и через несколько метров наткнулся на труп Майерса. Матроса забили до смерти, голова оказалась буквально раздроблена, и весь асфальт вокруг тела был в крови и мозгах.
Эспозито без всякой брезгливости, обыскал тело, рюкзак грабители унесли с собой, и вытащил документы Майерса. Без них опознание должно затянуться.
Оставалось найти журналиста.
Но ему вновь помешали. Полицейские свистки и собачий лай огласили всю округу, информируя об облаве Нужно было срочно возвращаться на корабль.
Глава 22
Уже на следующий день Симпсон познакомил меня с Леонардом Кармайклом, секретарём смитсоновского общества, главным музейным работником США, ученым с мировым именем.
Леонард тоже не стал тянуть и уже вечером мои сокровища были под охраной перевезены в запасник музея естественной истории, что возле центрального парка. Там, в запасниках, найденные ценности должны была оценить целая комиссия из ювелиров и историков.
Само-собой, ценности были им переданы не под честное слово, а с оформлением целого перечня документов и в помещениях где проходила работа по оценке и хранились мои сокровища была выставлена круглосуточная охрана.
Мои новые деловые партнеры сразу же показали, что работать хотят с размахом и не экономя ни на чём. Учитывая объём работы и материальное стимулирование комиссия должна была управиться за неделю, но первые выводы Кармайкл озвучил нам с Симпсоном в тот же вечер в своем кабинете в дирекции музея.
— Нет сомнений господа, материальные ценности, предоставленные нам для оценки мистером Уилсоном подлинные. Золотые и серебряные монеты изготовлены не позднее июня 1622 года. Об этом свидетельствуют как данные визуального осмотра, у нас есть фотографии печатных штампов для монет, использовавшихся в то время в Новой Испании, так и, что тоже очень важно, мы провели радионуклеродный анализ по методу доктора Либби. Мы используем его метод определения подлинности артефактов уже пять лет. Он тоже показал, что материалы подлинные.
— Это прекрасно, мистер Кармайкл! — воодушевился Симпсон. Не то, чтобы он сомневался в моих словах, но получить их подтверждение от специалиста такого высокого уровня — это значит убедиться в верности своего решения о сотрудничестве со мной.
— А я-то как этому рад! — сверкнул очками Кармайкл, — Вы просто не представляете, как часто академическое сообщество нашей страны сталкивается с откровенным подлогом и шарлатанством. Поэтому даже когда речь идёт об уважаемом мистере Уилсоне, — кивок в мою сторону. — А мы все благодарны вам за воина из Риаче, который занимает видное место в экспозиции посвященной античности, мы всё равно должны исключить малейшую возможность подлога.
— Ну, мистер Кармайкл, вы эту возможность исключили. Когда можно будет наконец узнать точную стоимость всего найденного? — спросил его я.
— Терпение, мистер Уилсон, терпение. С золотом и серебром всё понятно. Намного интереснее вопрос оценки изумрудов. Ваши камни очень крупные и думаю, что первоначальные оценки ошибочны. Их придется корректировать в большую сторону, и возможно даже не один раз.
— Ну так это прекрасно, Леонард, — воскликнул доселе молчавший Симпсон, — чем дороже изумруды Фрэнка, тем лучше!
На редкость верное утверждение. С ним трудно не согласиться.
— Мистер Кармайкл, ваш музей сможет организовать выставку поднятых мною со дна испанских сокровищ? — спросил я об еще одном очень важном вопросе. Ведь нам с Симпсоном нужно было распиарить эту находку на весь мир.
— Вполне. Наш музей тоже заинтересован в проведении новых интересных выставок, а что-то мне подсказывает, мистер Уилсон, что выставка, связанная с вашим именем, станет очень популярной.
На это заявление я улыбнулся и поставил условие.
— До открытия выставки я бы не хотел, чтобы упоминалось мое имя. А вот дальше можете эксплуатировать его по полной. Не возражаю.
Где-то через неделю в «New York Times» и «Newsday» появились скромные заметки о том, что двадцать третьего сентября в воскресенье состоится пресс-конференция недавно созданного акционерного общества «Нуэстра Сеньора де Аточа». Такое название никому ни о чем не говорило, но вот дальше были указаны участники этого общества — «Bank of America» и «Way of Future LTD», последний в последнее время в деловых кругах был на слуху. Также вызывала заинтересованность место проведения пресс-конференции — Нью-Йоркский национальный музей естественной истории.
Неудивительно, что журналисты не пропустили такое событие.
* * *
— Добрый день, дамы и господа! Меня зовут Джонни Карсон и сегодня я хочу вместе с вами побыть гостем на очень интересном вечере. Как вы можете видеть сзади меня здание музея естественной истории, что напротив центрального парка в Нью-Йорке. Мы все на NBC очень любим этот музей, с ним связано много совершенно фантастических историй и сюжетов, которые мы постоянно показываем в наших программах.
И сегодня этот музей в очередной раз открывает свои двери перед нами и становится декорацией для начала новой захватывающей истории.
И главный герой этой истории — Фрэнк Уилсон. Загадочный миллионер, гений, инженер и один из самых желанных женихов Америки. Через несколько минут в одном из залов музея начнется пресс-конференция, посвященная не больше не меньше, а найденным в Фрэнком сокровищам!
* * *
Виолетта Аньелли сидела перед телевизором и, не чувствуя вкуса, поглощала виноград. Одна ягода за другой оказывалась в ее красивом рту, где безжалостно раскусывали крепкими белыми зубами и тут же проглатывали.
Шла новостная программа, где как раз показывали репортаж из музея Нью-Йорка. Фрэнк Уилсон позировал на фоне сокровищ испанского галеона Нуэстры дэ Аточи, которые американец поднял со дна Мексиканского залива. Также в сюжете была показана бронзовая статуя, поднятая со дна Средиземного моря тем же самым Уилсоном.
— Это нечестно! — прошипела девушка.
Она, советник министра культуры Италии, вот уже год безрезультатно ищет место захоронения легендарного Энея, а этот наглый пивовар, не напрягаясь, делает уже вторую находку исторического значения.
Видите ли, поплыл на кораблике покататься и наткнулся на галеон! И со статуями также. Разок нырнул и готово!
— Как такое вообще возможно⁈ — возмущенно спросила Виолетта у мироздания.
* * *
Отец и сын Ромео под тихий шелест листвы, потревоженной легким ветерком, несущим вечернюю прохладу, отдыхали на веранде своего дома в Турине.
— Как это возможно⁈ Разок нырнул и нашел три статуи, которые стоят миллионы. Купил корабль и сразу же нашел затонувший испанский галеон, трюмы которого полны сокровищ. Как у него получается такое проворачивать⁈ — Никола все никак не мог переварить последние новости.
