Несколько долгих секунд Лика мерила меня пристальным взглядом, но дальше выспрашивать не решилась. Просто махнула рукой и сказала:
— Ну, ладно, пошли. Может, и вправду нормально переночуем...
Хозяйка подворья встретила нас у крыльца.
— Здравствуй, бродяга! Привет, сестрёнка! — кивнула она по очереди Туру и Лике.
— Сколько уже раз повторять? Я тебе не сестрёнка, — насупилась лучница.
— Ох, извини! Забыла, — хлопнула себя по лбу Рейна. — Память-то девичья...
Сказала и рассмеялась. По-доброму так, без подвоха.
Потом мы все прошли в дом. За окном понемногу смеркалось, а стол в горнице был уже накрыт. Как будто хозяйка и в самом деле готовилась к приёму гостей.
От ужина мы, ясное дело, не отказались. Ели так, что аж за ушами трещало.
Первым от трапезы оторвался Тур. Откинулся на спинку колченогого стула и словно бы между прочим спросил:
— Ну, так чего? Пойдёшь с нами, как обещала?
Рейна отложила в сторону вилку и внимательно посмотрела на гостя:
— Прямо сейчас? На ночь глядя?
Охотник, что удивительно, под её взглядом не стушевался.
— А это как Дим решит, — мотнул он головой в мою сторону. — В Пустую гору идти ему, а не нам.
После этих слов все уставились на меня.
Я же смотрел только на Рейну.
— Ты точно уверена, что тоже этого хочешь?
— Крушения Империи и императора? — уточнила хозяйка.
— Да.
Женщина чуть помолчала, разглядывая узоры на скатерти, но всё же решилась:
— Когда-то меня называли богиней любовной страсти. Хотя никакой богиней я конечно же не была. Просто в умении использовать любовную магию мне в этом мире не было равных. Мне поклонялись, воздвигали храмы и памятники, в мою честь называли города и селения, везде, где я появлялась, сразу случался праздник. Я никому не отказывала в их просьбах. Даже самые некрасивые женщины после встречи со мной становились любимыми и желанными, а нерешительные мужчины превращались в уверенных покорителей женских сердец. Магия делала меня счастливой, а я с её помощью дарила это счастье другим. Но потом в мир пришло зло. И та, кого я считала своей сестрой, оказалась предателем. Она перешла на сторону новоявленного императора, а в качестве пропуска в новую власть предъявила украденную у меня силу...
— Она тебе просто завидовала, — буркнула лучница.
— Зависть не убивает других, — покачала головой Рейна. — Зависть уничтожает того, кто завидует. Та гадина, о которой я говорю, не пыталась занять моё место, не собиралась подняться выше. Она просто хотела убить меня и ограбить. Убить у неё не вышло, а вот ограбить, увы, получилось.
— Ты хочешь вернуть награбленное? — попробовал я угадать.
— Хотелось бы, но это не главное.
— А что главное?
Хозяйка стиснула зубы.
— Используя мою силу, Ашкар забирает души, а Горш пожирает тела. Вернётся ли эта сила, если их уничтожить, мне неизвестно. Но я абсолютно точно знаю, что если обоих прикончить, они уже никогда её не используют.
— Логично, — не стал я отрицать очевидное. — И это означает...
— И это означает, что я пойду с вами, — продолжила Рейна. — Завтра. С утра... Здесь будете ночевать или пойдёте на сеновал? — повернулась она к Лике и Туру.
Лучница и охотник и переглянулись.
— Предпочёл бы на сеновале, — пробормотал последний.
— Я тоже, — вскинула голову Лика. — И помни, что ты обещала.
— Что обещала? Что мы пойдём на Пустую гору?
— Нет. Что не будешь шутить.
— Ах, это, — улыбнулась хозяйка подворья. — Ну, ладно. Раз обещала, не буду.
Сказала и принялась убирать со стола.
Лика и Тур ушли, я остался. Молча сидел на лавке и ждал, что дальше.
Мне же ведь уходить-то не предлагали.
Закончив с уборкой, Рейна присела рядом.
— Слушай, а где ты вообще их встретил? — спросила она, указав на дверь.
— На юге, у самой границы урочища. Вышел из Гиблого леса и встретил. Вот как-то так.
— Ты был в урочище? — удивилась хозяйка. — И что ты там делал?
— На каторге срок мотал. Три месяца там просидел, потом надоело.
— Шутишь?! — глаза у неё стали, как два пятака.
Вместо ответа я просто пошарил в своём рюкзаке и вынул оттуда янтарный шарик:
— Узнаёшь?
Глаза у Рейны расширились ещё больше.
— Драконова кровь, — выдохнула она с благоговением.
— Держи, — протянул я ей ценный камушек. — И делай с ним всё что хочешь.
Женщина осторожно взяла застывшую каплю драконьей крови, поднесла к своему лицу, подула... Так же, как и у Лики около входа под землю, пространство вокруг неё окуталось облаком маг-энергии. А ещё через миг это облако испарилось вместе с волшебным шариком.
Рейна разжала пальцы и повернулась ко мне.
Теперь её глаза блестели, как два огонька в ночи.
— Ты говоришь, три месяца каторги?
— Да.
— То есть, выходит, что у тебя... три месяца не было женщины?
— Четыре, — поправил я машинально.
— А у меня... — в её голосе внезапно добавилось хрипотцы. — А у меня уже больше года... тоже... ничего не было.
— Хочешь припомнить, как это? — обнял я её за талию.
Женщина не противилась. Скорее, наоборот.
— Да... хочу... чтобы без всякой магии... и без обязательств... кто знает, может быть, это... последняя ночь... когда ещё можно...
Она говорила тихо, практически шёпотом, прерываясь только на то, чтобы...
распустить волосы...
подставить шею для поцелуя...
поиграться с завязками на собственной блузке...
позволить мне сотворить то же самое с юбкой...
стянуть с меня ставшую совершенно ненужной рубаху...
прижаться ко мне всем телом...
разрешить поднять себя на руки и отнести в спальню...
Нет, я не буду придумывать, что лучше неё у меня никого в моей жизни не было или что это стало чем-то особенным и мы влюбились друг в друга без памяти...
Нет. Просто один мужчина и одна женщина внезапно решили, что эта ночь действительно стоит того, чтобы утолить наконец накопленные за долгое время желания.
Без всякой магии...
И без обязательств...
Глава 22
Проснулся я раньше Рейны. Как только в окно заглянул первый солнечный луч, так сразу и пробудился. Аккуратно, стараясь не потревожить спящую рядом женщину, выбрался из-под одеяла (давно уже, чёрт побери, не пользовался этим благом цивилизации), собрал валяющуюся возле кровати одежду и буквально на цыпочках вышел из спальни. Дверь, слава богу, не скрипнула. Так же, как половицы. Не то чтобы я и впрямь опасался, что Рейна проснётся —просто мне в этот час хотелось побыть одному, не отвлекаясь на тех, кто рядом. Слишком уж много всего случилось за последние несколько дней, и в этом действительно стоило разобраться.
Одевшись, я быстро умылся, пошарил на кухне, чем бы перекусить, и не найдя ничего на виду (а рыться в шкафах посчитал неправильным), вышел во двор.
Снаружи было свежо, но не холодно. Удивительно, но за пять проведённых здесь месяцев никаких признаков смены времён года я в этом мире не обнаружил. То ли ось этой планеты почти не имела наклона, то ли, что более вероятно, местные явления природы подчинялись иным законам — не физическим, а магическим. Пусть и похожим на те, что работали на Земле, но иным, что бы по этому поводу ни думал и ни размышлял даже самый продвинутый попаданец со смартфоном наперевес.
К слову, тот факт, что смартфон и все прочие технические ништяки пропали при переходе, говорил, как мне кажется, в пользу именно этой версии.
Сев на завалинке, я вытянул ноги и прислонился спиной к тёплым брёвнам. Почти как у Алмы в тот вечер, когда мы только что встретились. Рейна была на неё чем-то похожа. Тоже жила одна, тоже на выселках, тоже без мужа... Но не Алма... Хорошая девка... ну, в смысле, женщина, но всё равно — влюбиться в неё я бы не смог. Да ей это и не требовалось. Нам это обоим не требовалось.
Богиня плотской любви, пусть и бывшая... Красивая. Особенно без одежды. С виду лет тридцать, не больше. А сколько на самом деле?.. Не знаю, не спрашивал. Такие вопросы женщинам задавать неприлично. Я их и Лике не задавал. А вот у Тура спросил, и он даже принялся отвечать, но уже через полминуты так ловко сошёл с этой темы, что всё ещё больше запуталось.
