— Магия, магия, — покивал гремлин. — Нет, есть и объяснения — учёные-то сложа руки не сидят, изучают всякое. Но поверь, ты не захочешь сейчас услышать лекцию с подробными объяснениями. Может, когда будет спокойный поток, я тебе и расскажу всё, что знаю на этот счёт, но у меня тоже образование не то. Я не учёный-теоретик, я — механик. Расскажу только базовую информацию. Солнечный гелиотроп — это божественный камень. Когда в наше пространство проваливается очередной кусок тверди, он не падает сразу — ещё какое-то время держится исключительно божьей волей. Ну или не божьей — разные есть теории. Однако, как только твердь появится, на неё из бездны сразу же падают такие вот волшебные светящиеся камешки, и примерно через полсуток божья воля для поддержания острова уже не нужна. С этого момента солнечный гелиотроп начинает выполнять свою функцию. Он оказывает давление на поверхность, к которой прикреплён. Даже уже не помню сколько там точно килограмм на квадратный сантиметр, да и не важно это. Более того, помимо оказания давления, он ещё и создаёт притяжение, эквивалентное собственной гравитации острова до провала. Заметил, что ходишь как раньше, а не улетаешь от каждого шага, хотя снаружи гравитация гораздо слабее?
— Да уж заметил, кивнул Влад.
— Вот, это всё он, гелиотроп солнечный. Только эту функцию он выполняет, скажем так, лишь по умолчанию. Можно сказать, базовая настройка, которая устанавливается при появлении из бездны. Или в момент касания земли — точно никто не знает, а теорий хоть отбавляй. Но базовая настройка, если камень берёт в руки разумный тут же слетает. И камень становится просто источником энергии. Довольно мощным источником, даже очень мощным, более того — перезаряжаемым, вот в чём штука! Мы, я имею ввиду всех жителей Ойкумены, научились эту энергию использовать, и вполне хорошо живём, как видишь. Жаль только, что камни всё равно рано или поздно приходят в негодность, а добывать их искусственно — это такая морока! Чтоб не тратить время на объяснения, скажу только — это дорого, очень, очень опасно и возможно только в определённых местах. Эльфы, например, не заморачиваются — предпочитают покупать у нас, или грабить. Можно втихаря, если это вот такой остров, как у вас, неизвестный и только что появившийся. А могут и со старыми такой фокус провернуть. В этом случае грабёж называется «восстановлением справедливости», «наведением порядка» или ещё каким-нибудь благородным словом. Вот, пожалуй, и всё, если коротко. Разве что добавлю, что забирать с острова солнечный гелиотроп можно до какого-то предела, после чего твердь начинает опускаться в бездну. Сначала — очень медленно и, скажем так, поэтапно. Ну, в смысле опустилась — остановилась. Так и будет в глубинах висеть. Если и дальше забирать, то после какого-то критического количества остров просто рухнет вниз.
— И что там, внизу? — спросил Влад.
— А вот это достоверно никто не знает. Оттуда ещё никто не возвращался. Хотя слухи, конечно, ходят всякие, но это всё так, байки.
— А ещё какие-нибудь свойства у этого гелиотропа есть? Ну, магические, — на всякий случай спросил Лопатин. После рассказа Хримпа парень начал сомневаться, правильно ли определил причину возникновения своей способности.
— Ох, это всё, опять-таки, область баек, — фыркнул Хримп. — Так-то чего только не говорят. Вплоть до того, что девственный гелиотроп, ещё не коснувшийся тверди, может даровать счастливчику сверхчеловеческие способности. И, опять-таки чисто теоретически это даже возможно. Только всё равно это только байки. Где ж его возьмёшь, девственный гелиотроп?
«Ну, будем считать, что одна байка подтвердилась», — решил Влад. Всегда приятно, когда твои предположения оказываются верными.
Испытание доработанного брандера по-хорошему удивило. Точно определить скорость не вышло, но кораблик носился со скоростью явно больше сорока километров в час, отчего Влад даже испугался, как бы на таких скоростях что-нибудь не оторвалось. Пришлось переставлять и по-другому ориентировать воздушные винты, которые теперь использовались только при поворотах и торможении. Помогать гелиотропному двигателю толкать корабль явно не требовалось.
— С ума сойти! — поразился дядя Саша, усевшийся на бетонной плите. Длинных прогулок сосед пока не выдерживал, но понаблюдать, как работают другие уже мог.
— Ага. Даже жалко будет взрывать. И, кстати, пока непонятно, как это вообще сделать. Дядь Саш, может, подскажешь? Если в снаряды взрыватели вкрутить, они вообще легко взрываются?
— Владик, ну ты спросил. Я, блин, в пехтуре служил, а не в артиллерии! Но вообще, там эти взрыватели разные и действуют по-разному. На твоём месте, я бы с ними вообще не связывался. В смысле, не пытался взорвать именно посредством инициации снарядного взрывателя. Понимаешь, это всё-таки артиллерийский снаряд. Ты представь, какие нагрузки он испытывает в стволе пушки? Я бы на твоём месте попытался подорвать всю эту конструкцию чем-то дополнительным. В идеале — какую-нибудь монку бы найти с электрическим подрывом, тогда б ты и взорвать мог с ноутбука своего. Только не знаю я, есть ли у нас где-то монки. Надо ехать и искать. Или хоть что-нибудь такое, ручное. Эх, надо было сразу там нормально пошариться, да я поторопился, дурак, — покачал головой дядя Саша.
Влад тяжко вздохнул. Опять куда-то ехать и что-то искать. Эти поиски успели парню осточертеть ещё в прошлый раз, когда готовился собирать корабль — и вот, опять. Ищи то, не знаю, что. Нет, как выглядит знаменитая монка знал даже такой далёкий от военного дела человек, как Влад. Вот только он совершенно не представлял, где там, в военной части, эти самые монки могут храниться. И есть ли вообще?
Снова просить сопровождающих у Каси не пришлось — девушка при разговоре присутствовала, и поэтому вызвалась сама.
— Копаться в вещах чужой цивилизации оказалось удивительно интересно, — слегка смущённо пояснила демонесса свой энтузиазм. — Столько всего интересного! Жаль, мы торопимся — я бы у вас тут на несколько месяцев задержалась!
Влад оптимизма Каси не разделял. Парень знал — город полон богатств на любой вкус. И наверняка где-нибудь на этом клочке тверди есть и оружие, которое специально предназначено для уничтожения вражеского авианосца. Не этого конкретного, а просто — крупной и не слишком скоростной цели. Военная часть ведь не одна — даже Влад о двух знал, а их, может, и больше. И не заброшенные, а самые, что ни на есть действующие. Значит, и вооружение там есть потяжелее, чем пулемёты Калашникова. А он вместо того, чтобы воспользоваться тем, что конструировали десятки инженеров специально для уничтожения врага, колхозит что-то своё из того, что смог найти. Обидно! И кораблик, и снаряды, которым предстояло взорваться, было жалко до слёз.
Ехать пришлось без дяди Саши — куда ему со сломанными рёбрами на машине кататься? Влад, повздыхав, отдал пулемёт Ори, вооружил Хрёрика автоматом, и отправил орков в кузов. Не слишком удобно, но места в кабине больше не было.
— Так, на всякий случай, — пояснил парень. — Только осторожнее, это не винтовка, он очередями стреляет. Сейчас покажу, как тут что работает.
— Поехали, в процессе разберусь, — отмахнулся орк. — Что б я, да не смог стрелять из того, что стрелять должно?
Лопатин не слишком поверил бахвальству громилы, но спорить не стал. В конце концов, это ведь просто на всякий случай!
Случай представился ещё на подъезде к военной части. Влад слегка отвлёкся, опасаясь пропустить нужный поворот, и в этот момент Каси вдруг спросила:
— Это он в нас из чего-то целится, да? — и ткнула пальцем куда-то в сторону.
Лопатин глянул, куда показала Каси, и, резко придавив газ, крутнул руль.
— Стреляйте в него!
Тяжёлый и немолодой грузовик разгонялся ну очень медленно, а слишком сильно крутить рулём Лопатин боялся — опыта в вождении больших машин у парня не было. Вдруг опрокинется?
Стрелок в рясе окутался дымом, мелькнул снаряд, и где-то далеко за спиной раздался громкий взрыв. Машина осталась цела, но совсем не благодаря Владу — похоже, стрелок не слишком опытен.
