но как подстраховка — почему бы и нет? У Алекса до сих пор нет идей, почему Молния пробила её при его прорыве, хотя, наверняка, когда эта штука была настоящим Алтарём, то выдерживала Молнию седьмого ранга — Храм-то владелец как-то создал, значит, преодолел ранее соё Испытание. Возможно, пробой произошёл из-за неправильного типа энергии: тогда Алексу не была доступная сила Души. Тогда он поддерживал формацию более грубой силой.
Как начать прорыв?
На самом деле, это очень просто: перестать его сдерживать. О готовности к прорыву на новый этап практик узнаёт очень сильно заранее. Сдерживать его — как задержать дыхание на выдохе.
Весь предыдущий этап — это подготовка к преображению, в какой-то мере — перерождению в обновлённом теле; он неизбежен. Когда говорят, что не могут прорваться — это имеет совсем иное значение: значит, подготовка не завершена или ошибочна. Не хватает какого-то маленького элемента, порой очень незначительного. Чаще всего, если не учитывать травмы, прорыву мешает недостаток осознания какой-то закономерности, Закона, на которое наталкивает случайная фраза, пролетевшая птица или ещё какая-то случайность. А вот там уже начинаются страдания в попытках его сдержать в поисках подходящего времени и места.
Правда, долгожданный «вдох», не приносит такого облегчения, как в упомянутой выше аналогии. Напротив, это начало довольно мучительного процесса, словно втянул в лёгкие жгучую кислоту — тело разрушается, чтобы возродиться вновь.
Правда, в подавленном мире всё и проще, и сложнее — готовность к прорыву чувствуется также, только нет разницы: сдерживаешь ты его или нет, он всё равно не начнётся. И это как бы не хуже, чем сознательное нежелание позволить себе подняться на следующий этап. Как хотеть чихнуть, а оно не чихается, или как запор, или как вода, застрявшая в ухе…
Алекс создал вокруг Морозной Ночи «кокон» из Законов, доступных ему. Он как бы исправил несовершенство подавленного мира настолько, насколько мог. И это запустило процесс.
Женщина знала, что делать, Алекс её проинструктировал, в основном опираясь на сведения из библиотеки Гордой Звезды. Его личный-то опыт передать не получится, он весьма уникален. Не так часто появляется уже зрелая Душа, которая не может уместиться в Ядре.
У Морозной Ночи же всё пошло по «классике», так что Алекс занялся собой. Облака уже сгустились над пустыней и вскоре должно начаться светопреставление.
Появившийся Алтарь, кажется, как-то повлиял на прорыв женщины. Алекс чувствовал, что что-то пошло не так, но не мог понять, что — не имел опыта в таких делах.
Он влил силу в Формацию Кристаллизации, и она загудела от напряжения. Тот барьер, который образовался сейчас, многократно сильнее прежнего. Видимо, и в самом деле в прошлый раз ему просто не хватило нужной (или правильной) подпитки, которую ныне компенсировал резонанс с живым Алтарём, как бы ожививший и этот.
Принял решение не вмешиваться более, Алтарь спрятал — а то мало ли как противостояние с формацией повлияет на свойства барьера. Алекс вообще ушёл бы, но кто поддержит Кокон Законов?
Правда, как оказалось, Молнии на это плевать: это всё равно было засчитано «небесной канцелярией» за помощь, так что он получил хороший, мощный удар в себя.
Легенды оказались преувеличенными: Небесная Кара вовсе не слепая. Алексу достались удары сопоставимые с его нынешней силой, а Морозной Ночи — с её уровнем прорыва. Хотя бы на Небесах есть справедливость.
Правда, эхо от «его» разрядов может посоперничать по силе с Испытанием практика четвёртого порядка. Первые удары соответствовали уровню с учётом подавления, и Алекс относительно легко защитился от них обычным щитом, созданным техникой.
Следующий удар оказался сильнее, а потом ещё сильнее! Кара набирала обороты.
Пришлось явить Алтарь и всё-таки начать гравировку, и сил «его» Молнии вполне хватало на это. Новые надписи начали появляться одна за другой. Книга-Алтарь начала заполняться, что для него самого оказалось неожиданностью.
Предполагалось, что новые записи соответствуют новому уровню, а когда их число достигнет какого-то предела, то настанет пик этапа. Судя по Формации, тот практик пережил три уровня и создал Храм, но Книга… Вероятно, она бесконечна! Её можно заполнять и заполнять, пока не устанешь, или пока срок бесконечной жизни не подойдёт к концу.
Когда Алекс понял, что в земном кодексе инженера больше нет ничего подходящего ему, там дальше идёт разный бред про чинопочитание, и про «держи язык за зубами когда не спрашивают». Это вовсе не соответствует концепции, подсмотренной на Формации. Нужен какой-то выход за рамки предыдущих слов. Или как минимум раздвинуть их. Ведь кодекс лишь фиксирует уже достигнутое, это, скорее, условие не-отката назад, чем роста.
Тогда же Алексу пришла идея, которая относится и к Инженерии, да и к любой творческо-ремесленной деятельности: концепция простоты. Заготовки были такими:
'В основе самых сложных вещей лежат простые принципы.
Простота подорожает чистоту, ясность и красоту.
Не усложняй без необходимости.
Отказывайся от всего, без чего можно обойтись.
Тем, что описать непросто, пользоваться просто не получится'.
Всё равно при «гравировке» черновые мысли переиначиваются, так что Алекс не пытался отшлифовать формулировки. Как говорил великий герой: «И так сойдёт». Ведь именно так он использовал цитаты из кодекса инженера: просто задавал направление, а Небесная Воля сама направляла «резец». Или его подсознание? В общем-то, неважно.
И что теперь делать? Молнии уже закончили с отпечатыванием заготовок, и вот-вот опять выйдут из-под контроля, из инструмента снова превратятся в убийственную силу. Если бы Алекс не был подавлен миром, можно было бы попытаться противостоять им, но теперь результат будет однозначным: смерть тела. В возможность возродиться в Закрытом Пузыре он сомневался. Скорее всего, после вмешательства Спящего, Мир не высосет его душу, но это даже хуже: бесконечное существование в виде разумного Алтаря. Все возможности будут ограничены лишь тем, что доступно Сфере Контроля.
А с учётом того, что Несовершенные зачем-то утащили Алтарь-Фонтан, то и его приспособят к делу. Сопротивляться он не сможет!
А ещё Алекс упорно не хотел видеть в своей Книге никаких мудростей этого мира, мира Практиков. При всей его развитости — он чужд ему. Сколько разных трактатов прочитал, и все они инопланетные. Не в том смысле, что найдены не на Земле и написаны жителями других планет, а в том, что не воспринимаются как родные. Древнекитайские тексты или древнеегипетские гимны и те воспринимаются Алексом более родными и понятными, чем то, что ваяют «инопланетяне». Даже несмотря на то, что он живёт среди практиков в разы больше
