как он задумал.
— Я слышал, что этот Милан уже объединил два клана, узурпировал власть над Пиролат. Это ведь именно он натравил на нас лича. Ему наш народ обязан всеми бедами, что обрушились на ни в чем не повинных людей. Видимо, теперь его амбиции расширились и на Рим.
Он аккуратно гладил ее по спине, «успокаивая».
— Мы обязательно отомстим ему, любимая. Твой клан и мой. Плечо к плечу. Теперь ты можешь принимать подобные решения.
Она подняла взгляд на Марекита, словно тот сказал какую-то несусветную глупость:
— Я?!
Танатис четко увидел момент, когда до нее дошел смысл сказанной фразы. По округлившимся глазам.
— Я не хочу править!
— Давай поговорим об этом позже, дорогая. Сейчас я хочу разделить с тобой горе и помочь вынести это бремя. Ты не против?
— Просто будь рядом.
Проснувшись, Марекит пару секунд пытался сообразить, где находится. Он прекрасно запомнил, как пришел к Фелиции, а затем битый час изображал сострадание возле убитой горем наследницы, то есть теперь уже правительницы клана Енисис. В какой-то момент она подошла к бару, взяла два стакана и плеснула в них так ненавидимое им виноградное пойло, которое отчего-то в Риме хлещут все, от уличных попрошаек до аристократов.
Стараясь преодолеть отвращение, он одним глотком опрокинул эту дрянь в глотку… и все. Провал.
Видящий смерть попытался встать, но с удивлением понял, что не может пошевелиться. Он не был связан, просто все конечности словно бы отказались подчиняться разуму. Более того, магический источник оказался крепко скован плотным покровом из тончайших, словно паутина, нитей. Попытки воззвать к дару ни к чему не привели.
— Необычный коктейль, не спорю.
Марекит вздрогнул и огромным трудом смог скосить глаза, заметив на периферии зрения темный, сидящий в кресле силуэт. Человек встал, подошел ближе и Танатис увидел, что перед ним полностью одетая сосредоточенная Фелиция, на лице которой нет и тени той скорби, которую он видел днем.
— Ты знал, что в местных прибрежных водах обитает маленькая ярко-желтая рыбка, покрытая смешными черными точками? Местные зовут ее «онву», что на одном из старых диалектов означает «смерть», и с младых лет строго-настрого запрещают детям пытаться ловить. Знаешь почему?
Марекит попытался закричать, но не смог даже просипеть.
— Думаю, знаешь. Говорят, что парализующего токсина в печени этой рыбки хватит, чтобы обездвижить даже иного бога. Подтвердить этого не могу, зато точно знаю, что на людях действует безотказно. Пришлось повозиться, чтобы раздобыть этот токсин и «прядильщицу». Уверена, ее ты тоже узнал на своем источнике.
На скулах и висках Видящего надулись вены от безуспешных попыток пошевелиться или прорвать паутину, мешающую дотянуться до дара.
Фелиция присела рядом, запустила руку под подушку и достала длинный четырехгранный стилет. Ласково провела по обнаженной груди, острием обвела едва заметную, но так и не исчезнувшую до конца татуировку в виде монеты с прекрасной девушкой в полумаске.
— Отец велел передать, что восхищен проделанной работой. По сути, попался ты скорее по случайности, чем по собственной ошибке. Прибывшая в Рим тварь оказалась совершенным орудием, почти достигнувшим своей цели.
Танатис вновь и вновь пытался прорвать действие «прядильщицы», чувствуя, как паутинка начинает понемногу поддаваться, уступая его попыткам.
— Я же не сильна в подобных политических экивоках. Зато всегда придерживаюсь принципа «что посеешь, то и пожнешь». А также умею найти управу на любого хитрожопого ублюдка.
Стилет вонзился Марекиту в сердце в тот момент, когда «паутинка» наконец треснула и он смог дотянуться до источника. В ладонях мага заплясали иссиня-черные огни заклинания, но почти сразу погасли.
Фелиция бесстрастно выдернула окровавленное оружие и аккуратно положила на простынь возле мертвого тела. После того, как с ней связался отец и рассказал о покушении, она ни секунды не колебалась. Вспыхнувшее было чувство оказалось сметено холодной яростью и долгом перед кланом.
Она не боялась мести Танатис. Марекит был единственным Истинным. Теперь клан Смерти обречен на медленное угасание. Если конечно повелители иных планов не наградят очередного Приближенного своим даром. Впрочем, клан Жизни никогда не боялся войны.
Неожиданно Фелиция охнула, когда почувствовала, как незримые тиски сжали ее сердце. Приложив руку к груди, девушка медленно опустилась на кровать, понимая, что комната вокруг нее меркнет…
Это место неуловимо напоминало ее покои, но все же было другим. Казалось, кто-то стер большинство красок, щедро расплескав вокруг целый океан серых красок. Стены, мебель, все выглядело словно припорошенное пеплом.
— Будь я проклята! — Потрясенно прошептала девушка.
Ее явно вышвырнуло на иной план. Но это не мог быть план Жизни. Она бывала там не раз и знала, что он куда более светлый. Тогда что это за место?
— Ты ведь поняла, где оказалась. Просто боишься себе в этом признаться.
Фелиция резко обернулась и потеряла дар речи. Напротив нее стояла сребровласая девушка, чье лицо прикрывала полумаска в виде человеческого черепа.
— Умертвь?!
Дочь Бенедикта прекрасно понимала, что ничего не сможет противопоставить могущественному духу плана Смерти, да еще и на ее вотчине. Но все же решила продать свою жизнь подороже.
— Ты явно родилась не в своем теле, дитя Жизни. Тебе ведь наверняка не раз говорили об этом? С такой решимостью и готовностью к драке стоило появиться на свет мужчиной. Пожалуйста, успокойся. В насилии нет нужды.
Голос Умертви напоминал журчащий горный ручей — такой же кристально чистый и красивый.
— Как я здесь оказалась? Магам жизни вход сюда закрыт.
— Вы сами установили себе запреты. В этом мире нет неоткрываемых дверей. Правда, Панацея?
Не веря своим ушам, Фелиция повернулась и окончательно обомлела, увидев златоволосую прекрасную девушку в легком хитоне. На ее правом плече покоилась небольшая змея.
Лишь огромным усилием воли дочь Бенедикта заставила себя не протирать глаза. Затем спохватилась и преклонила колено перед высшим духом плана Жизни.
— Встань, дитя. В отличие от тех, кто называет себя богами, мы никогда не стремились к преклонению.
Дождавшись, пока девушка встанет, Панацея продолжила:
— Признаться честно, я не очень часто общаюсь со своей сестрой.
Дух Жизни посмотрела на Умертвь.
— Примерно раз в столетие. Но сегодня ты дала нам повод для очередной встречи.
— Это точно. Своей мелкой мстительностью ты поставила один из кланов под угрозу вырождения, — подхватила Умертвь. — И, боюсь, у нас есть только один выход. Особенно в свете того, что происходит.
Дух Смерти в одно мгновение переместилась, встав к Фелиции вплотную.
— Пришло время перемен. И ты станешь их предвестником.
С этими словами Умертвь подняла ладонь и впечатала ее в грудь Фелиции.
