страны, но можно это преподнести, как помощь родственникам. В принципе, предложение мне понравилось. Конечно, по опыту я знаю, что всегда почему-то во взаимоотношениях с родней работает принцип — чем дальше друг от друга, тем роднее. Но, при этом, я помню и другую поговорку. Вдруг с тобой что-то случится, родственники, если не заплачут, то хоть изобразят горе.
Мы с прадедом немного посмеялись, и я дал добро на эту деятельность. Кстати, он сразу обозначил, что половина всего, что будет построено, принадлежит мне. По его словам, его дети и внуки хоть и заслуживают доверия, но присмотр за ними нужен. Я и буду выступать в дальнейшем в качестве своеобразного смотрящего за семейным бизнесом.
Я прощался в очередной раз с дорогим мне человеком, как будто навсегда. Очень уж я привязался к прадеду. Мы реально стали друзьями и соратниками за проведенное вместе время. Грустно расставаться надолго с дорогими людьми.
Плавание к берегам Америки выдалось очень благополучным, весёлым и ненапряжным. По сути, мы шли порожняком, с минимальным количеством пассажиров. Со мной из Европы уехала только четверть бойцов. Я вырвал их себе, можно сказать, с боем. Очень уж к месту они пришлись в деятельности организации. Прадед не мог нарадоваться на таких помощников.
По пути, во время, свободное от развлечений беременной зазнобы, я размышлял о затеянном на Дальнем востоке строительстве. А планы у нас там реально грандиозные. Для начала, как я уже говорил, будет осуществлена постройка пяти городов. Вокруг них на первых порах начнётся развиваться промышленность. Один из этих городов будет расположен на Камчатке. Петропавловск, который там сейчас есть, не может меня устроить в том виде, который имеет на данный момент. Поэтому, будет перестроен полностью. Здесь будет строиться мощный судостроительный завод, металлургический и механический. В планах оборудовать промышленный комплекс, состоящий из десятка больших предприятий. Идея этого комплекса заключается в самодостаточности. Здесь будет производиться весь комплекс работ, необходимых для постройки современных судов. Хочется сделать все таким образом, чтобы люди захотели здесь жить по доброй воле, а не по принуждению или из-за больших денег. Поэтому, вкладывать в обустройство мы планируем огромные, по любым меркам, средства.
Похожие планы у нас и на Владивосток. Он сейчас хоть и является главным опорным пунктом на Дальнем востоке, но не имеет даже статуса города. Здесь планы даже более грандиозные, чем в Петропавловске-Камчатском. Всё-таки, не зря этот город так назван.
Третьим городом, на месте которого ещё нет даже плохонького поселка, будет Магадан. Здесь, главным образом, будет развиваться добывающая отрасль. Соответственно, и промышленность будет работать в нужном ключе. В обязательном порядке будет построен завод по производству всего необходимого для добычи драгоценных металлов.
Четвёртый завод построим в месте, где в моем мире располагался Комсомольск-на-Амуре. Он нужен, в первую очередь, для развития цветной металлургии. Сидит у меня в голове мысль, что в тех краях ещё и золото добывали в приличных количествах. Точно не помню, но думаю, что не ошибаюсь.
Пятый город будем строить в незамерзающей бухте и назовем его, как и в будущем, Находкой. В этом месте особой промышленности, за исключением рыбоперерабатывающей, не планируется. Зато будет огромный порт с сильными судоремонтными мощностями. Отсюда же начнётся строительство железных дорог. Их будем прокладывать в огромном количестве. В целом, для начала развития этого региона запланировано более, чем достаточно. Но останавливаться на этом не будем. Есть у меня желание превратить Дальний восток и Сибирь в благополучные регионы. Плавание проходило в подобных размышлениях. Прибытие в Нью-Йорк произошло как-то неожиданно, может потому, что мы пришли туда ночью.
А уже утром, на пирсе, к которому мы причалили на шлюпке, чтобы сойти на берег, нас встречала Элиза с ребёнком на руках. Как только узнала о моем прибытии?
Когда мы поднялись из лодки на пирс, я поближе увидел Элизу с ребёнком на руках. Её повлажневшие глаза, не отрываясь, смотрели на мою спутницу. Моё сердце почему-то очень сильно защемило. Мне даже на секунду поплохело, но я собрался в кулачок, подошёл и поцеловал. Затем взял ребёнка из рук и задал только один вопрос:
— Кто?
— Сын. Назвала Ваня, как ты и велел, — ответила Элиза, на секунду оторвавшись от рассматривания Елены.
— Знакомься, это вторая жена, зовут Елена. Я тебе о ней говорил. — Я проговорил это скороговоркой, по пути рассматривая лицо сына, и отправился к ожидающему экипажу. Не хотелось смотреть на встречу двух, по сути, соперниц. Когда я взял на руки спящего сына, все переживания пропали, и мне стало как-то абсолютно все равно, как они там поладят друг с другом. Грудь распирала непомерная гордость. У меня есть сын. Не прошёл я и пяти шагов, как услышал голос Елены. Она обратилась к Элизе на французском языке:
— Давай догонять, а то без нас уедет. Видела я его уже таким задумчивым.
— Давай, — тут же ответила Элиза, и сзади раздался частый дробный перестук каблучков.
Я только хмыкнул про себя. Похоже, мои женщины спелись на лету. Как бы из этого чего не вышло. От этой мысли улыбка сама собой выползла на лицо. По дороге, мы, по большей части, молчали. Тихонько перекинулись парой фраз, спросив друг друга о самочувствии. Ещё я выяснил, что бабушка с братом уехали в Сан-Франциско к дядьке Тимофею. Все боялись разбудить сына.
Зато, добравшись домой, в арендованный особняк, как плотину прорвало. Общение проходило при мне, но между жёнами. Грубо говоря, меня не замечали. и Через десяток минут разговора эти две девчонки общались, как лучшие подруги. Я переживал о том, как бы они ругаться между собой не начали. А тут впору задуматься, не поплохеет ли мне, если они споются, и им что-то не понравится в моем поведении. Находясь под впечатлением от встречи, я даже не сразу сообразил, что привезли меня не домой, а в гораздо более скромное жилище, да ещё и арендованное. Домом я стал считать особняк, оставшийся по наследству от Ротшильда. Не стал уточнять, почему приехали не домой, решил подождать до завтра. Ничего вроде страшного не случилось, а от любопытства не умирают.
В первый день ни о каких делах речь не шла. Мои люди тактично дали мне возможность побыть с семьёй. А вот на второй день меня, не выспавшегося из-за оголодавшей Элизы, взяли в плотный оборот, притом, все сразу. Финансист, который за время моего отсутствия как-то слегка округлился, и стал
